Егор

Глава 2

Прошел месяц с тех пор, как Егор вернулся со службы. Друзья разъехались, лучший друг и одноклассник Юрий, поступил в институт в Москве, и они только перезванивались. До армии Егор встречался с девушкой Настей, которая провожала его и обещала дождаться, но обещание свое не выполнила, вышла замуж и уехала в Питер. Егор писал ей, но последние шесть месяцев она не ответила ни на одно письмо. Он очень переживал, не мог понять, почему она так поступила.

Вечером Егор решил пройтись по деревне и заглянул в клуб, где проходила дискотека. Музыка гремела на весь зал, публика была в основном от четырнадцати до семнадцати лет. Молодой парнишка включал и выключал магнитофон, молодежь кричала, называя песни, под которые они хотят танцевать. Он пытался управлять публикой, но подвыпившие малолетки не слушали его, курили прямо в зале и пили пиво. Участковый, который сидел на лавочке при входе в клуб, наблюдал за всеми со стороны. Все было спокойно, потасовок не было. Егор подошел к нему, поздоровался за руку и присел рядом.

– Егор, когда ты вернулся? – спросил участковый, – я что-то тебя не видел.

– Да уже месяц будет, деду все помогаю, работы много накопилось, починить, убрать, скосить, покрасить, в общем, понимаете.

– Понятно, а что дальше решил делать?

– Поступать поеду.

– Это хорошо, а дед не возражает? Он так ждал тебя, как встречу его, так о тебе и говорит.

– Мы с ним договорились.

Из клуба выбежала взволнованная девчушка лет четырнадцати.

– Дядя Коля, дядя Коля, – подбежала она к участковому, – там Генка с Сашкой дерутся.

Участковый быстро встал со скамейки. Егор пошел за ним.

В зале образовался круг, а в середине, как два петуха, махали кулаками Генка и Сашка. У Сашки была разбита губа и из нее сочилась кровь. Генка вытаращив глаза, сжав кулаки, прыгал, как боксер на ринге, то нападая, то отступая.

– Разойдись! – строго сказал Николай Ильич. Круг расцепился. Николай Ильич с Егором оказались в середине.

– Ты еще узнаешь, кто я, – агрессивно нападал Генка.

– Прекратите. Я вас сейчас закрою на пару суток, – строго сказал участковый.

Драчуны не слушались и продолжали махать кулаками.

Николай Ильич схватил Генку за шиворот и пытался оттащить от Сашки. Егор ловким приемом скрутил Сашкины руки за спину. Они вывели драчунов на улицу и повели в участок.

– Не хотели по-хорошему, теперь будете сидеть у меня в клетке. Что не поделили?

– Я ему не позволю танцевать с моей девчонкой, – сказал Генка.

– Она – не твоя! – кричал Сашка.

– Моя, я с ней пришел.

– Светка сказала, что ты ей не нужен.

– Это мы еще посмотрим, кто кому нужен. Не лезь, куда тебя не просят.

– Ладно, прекратите, – прикрикнул на них Николай Ильич.

Егор с участковым зашли в участок, Сашку и Генку они закрыли по разным камерам и прошли в кабинет.

– Присаживайся, Егор, – пригласил его Николай Ильич.

– Спасибо.

– А ты – молодец! Вот бы мне такого помощника. Я тут – один, а молодежь подрастает и становится все агрессивнее.

– Что Вы с ними будете делать?

– Сейчас родителей приглашу, пусть с ними разбираются. У Сашки-то родители хорошие, а вот у Генки – пьющие.

– Ну ладно, Николай Ильич, пойду я, дед заждался, наверное.

Егор подал руку, они попрощались. Во дворе было темно, на всю улицу горели три фонаря. Дождь давно закончился, но трава была мокрая, а воздух – чистый, и дышалось хорошо. Егор медленно шел по улице, вспоминая школьные годы и Настю. Когда он поравнялся с домом Настиных родителей, заметил, что на лавочке кто-то сидит. Егор замедлил шаг.

– Здравствуй, Егор, – услышал он.

– Здравствуйте, Римма Александровна, – узнав маму Насти, ответил Егор.

– С возвращением тебя. Вот, дышу свежим воздухом, что-то сердечко стало барахлить, не спится. Присядь, посиди со мной, если не торопишься. Время, конечно, позднее, Евгений уже спит давно, а я вот мучаюсь бессонницей.

Егор не сразу сел на лавочку. Желание узнать что-нибудь про Настю пересилило и он решил присесть.

– Егор, – начала Римма Александровна, – ты не обижайся на Настю. Тебе, наверное, уже наговорили злые языки… Она ведь целый год только и говорила о тебе, но потом…

– Римма Александровна, не оправдывайтесь за нее. Видно в жизни так бывает. Не все девушки дожидаются своих ребят из армии.

– Да нет же, она любила тебя, но тут с подружкой поехали в Питер… – она сделала паузу, глубоко вздохнув, продолжила: – Не знаю уж, как там получилось, но решили они сходить в ресторан. Она же у нас такая видная стала, ей все только и говорили: «Настя, ты – фотомодель». Ну и закружилось у нее все в голове. Красивая жизнь поманила. Там и познакомилась она с Виктором. Он старше ее на двадцать три года. Богатый, прицепился к ней как банный лист, – выругалась Римма Александровна. – Настя звонит мне, что задержится еще в Питере. Я тут места себе не находила. Подружка приехала, давай расхваливать Виктора, говорит, Насте так повезло. Через два месяца приезжают они вместе и он мне давай рассказывать, что в столице нет таких девушек, как наша Настя, что коса ее до пояса просто сразила его. Влюблен и хочет жениться. За богатством погналась моя дочь. Я с ней и так, и этак разговаривала, а она мне и выдает: «Мама я беременна». Ну, тут я и села, слова больше вымолвить не могла. Очень я тогда переживала, но деваться некуда, думаю, сама себе судьбу выбрала.

– Вы были у нее? – почему-то спросил Егор.

– Нет, не приглашали пока. Звонит мне иногда. Живут с его родителями. У них там – дом большой, трехэтажный, с охраной, слугами. Не нравится мне все это. Не думаю, что счастлива она. Я понимаю, Егор, что больно тебе это слушать, но лучше от меня все услышишь, чем от чужих людей.

– Не волнуйтесь, я – в порядке. Мне пора, а то дед меня уже потерял, наверное.

– А ты-то как? Здесь останешься или куда поедешь? – вдруг спросила Римма Александровна.

– Я учиться поеду в Питер.

– Вот и хорошо. Бог тебе в помощь. – Она опустила голову, медленно встала и пошла в дом.

Было двенадцать часов ночи. Егор тихо открыл дверь, но она, как назло, скрипнула, дед поднял голову.

– Егор, это ты?

– Да, спи дедуля, завтра смажу дверь, чтобы не скрипела.

Он прошел в свою комнату, разделся и лег на кровать. Долго не мог уснуть, мысли путались в голове. Как могла Настя предать его, поменять на богатство? Ведь он любил ее, и она всегда писала о взаимных чувствах. Егор представил Настю с длинной толстой косой, в облегающем ее великолепную фигуру платье в горошек, веселую и задорную. Ему стало совсем тоскливо. Он встал, открыл окно и вдохнул свежего воздуха. В эту ночь Егор не сомкнул глаз.