Сергей Михалков
«…Воспитан я советской страной»
«Я родился в царской России», – написал в предисловии к одной из своих книг Сергей Михалков. «В четыре года я встретил революцию, наблюдал образование СССР, а в 78 лет – развал государства, которому верой и правдой служил всю жизнь». «…Воспитан я советской страной, советской школой, советской средой, советским обществом… То есть я человек той эпохи от начала до конца, человек сталинской эпохи, все это, конечно, отразилось на моей психологии, на моем творчестве».
Он говорит о том, что много пережил, причем «не как свидетель, а как активный участник всех событий», сразу расставляя своими признаниями все точки над «и», как бы говоря: «Вот такой была моя жизнь, вот так я ее прожил. Кто без греха – может бросить в меня камень». Надо сказать, желающие побросаться каменьями, а иногда и комьями грязи тут же нашлись. В 90-е годы сказать что-то в подобном тоне о советской эпохе, а уж тем более о сталинской, отнести себя к ее деятелям и участникам (как будто кто-то из обвинителей к ним не относился!) означало тут же вызвать на себя шквал обвинений, ненависти и клеветы со стороны так называемой «демократической» общественности. Что касается народа, то он, как ему и положено, угрюмо безмолвствовал.
Впрочем, об этом позже. А пока обратимся к началу.
Итак, дворянский сын Сергей Владимирович Михалков родился в 1913 году в Москве в доме № 6 по улице Волхонке, неподалеку от Кремля. Дом не принадлежал отцу Сергея Владимировича. То был доходный дом, которым владел его двоюродный дед, Сергей Владимирович Михалков, а строил его некто Маршак. Не тот, конечно, Маршак и вряд ли родственник, но сочетание фамилий многозначительное…
Няня водила маленького Сережу Михалкова гулять в Александровский сад и к храму Христа Спасителя, его крестным отцом был товарищ министра внутренних дел генерал-лейтенант В.Ф.Джунковский. Все, как и полагается в знатных дворянских семьях. Раннее детство Михалкова прошло в подмосковном имении Назарьево, принадлежавшем знакомым родителей. Поскольку ходить в школу было далеко, начальное образование трое братьев Михалковых получали дома: для этого была приглашена немка-гувернантка Эмма Ивановна Розенберг, заложившая в детей не только основы строжайшей самодисциплины, но и обучившая их немецкому языку на таком уровне, что уже в детстве они могли читать Шиллера и Гете в подлиннике. И даже спустя более полувека Сергей Владимирович Михалков блистательно выступал с докладами на немецком о детской литературе на различных международных форумах.
«…Воспитывали меня, – вспоминает писатель, – в заботе и ласке». Думается, именно эта атмосфера любви, заботы, внимания друг к другу, постоянного труда и помогла ему вырасти здоровым душевно и нравственно, стать таким успешным в жизни человеком, человеком без болезненных комплексов, которые, казалось бы, могли развиться у заикающегося мальчишки. Но откуда оно взялось, заикание? Увы, жизнь, как известно, полна неожиданностей. Однажды няня нечаянно упустила коляску с малышом, коляска покатилась, набирая скорость, и опрокинулась. Маленький Сережа после этого случая стал заикаться.
«Как сам я относился к собственному заиканию? – спрашивает себя Михалков. – Робел ли? Смущался? Старался отмолчаться?
Мне хотелось говорить, и я говорил, и товарищи мои действительно терпеливо ждали, когда я выскажусь до конца. И если кто-то из них пробовал поначалу подшучивать над этой моей бедой, я тотчас перехватывал инициативу и пускал в ход юмор, сам первым смеялся над своей «особенностью». В школе, помню, меня мое заикание не раз выручало. Например, вызывает меня учительница химии, я же не знаю, что отвечать, и начинаю с великим усердием заикаться… Сердобольная женщина ставит мне «удовлетворительно»… Товарищи мои тихо умирают от смеха…»
Вот так, еще в детстве, Сергей Михалков понял, что лучшим помощником в затруднительных ситуациях является юмор. Главная заслуга в том опять же семьи, в которой, заботясь и любя мальчика, не позволяли себе его жалеть, учили не пасовать перед трудностями, не придавать небольшому речевому недостатку слишком большого значения и при всех обстоятельствах всегда проявлять терпение и выдержку.
«Но кто меня одарил драгоценным чувством юмора? Кто обогатил мою душу ощущением вечной радости оттого, что я жив, живу, хожу по родной земле, вижу небо, солнце, дышу ароматом цветов, читаю книги, рисую синее море и белый пароход цветными карандашами?
Отец прежде всего – он, Владимир Александрович Михалков…»
Он, как уже говорилось в предыдущей главе, предпочел эмиграции жизнь в послереволюционной России и служение ее народу на нужном, но скромном и неярком поприще, тем самым предопределив и судьбу своих детей, на собственном примере показав им, что в этой жизни главное. И они, трое его сыновей, навсегда усвоили, что главное – Родина, что с Родиной надо быть вместе в любых испытаниях, что их долг – служение России при любых правительствах и режимах. И свято, как и их отец, этот долг исполняли. Общительный и веселый, энергичный, неутомимый труженик, отзывчивый к чужой нужде, Владимир Александрович везде приходился к месту, люди к нему тянулись, доверяли ему, дружили с ним. И эти свои черты он тоже передал детям.