Интуитивное питание. Как перестать беспокоиться о еде и похудеть

Компульсивное переедание, или навязчивое обжорство

Основные симптомы компульсивного переедания включают в себя:

✓ приступы повышенного аппетита без ощущения физического голода;

✓ историю постоянных колебаний веса;

✓ историю многочисленных неуспешных диет;

✓ озабоченность собственным весом;

✓ чувство вины и злость на себя в связи с перееданием;

✓ быстрый набор веса или ожирение;

✓ отказ от участия в том или ином виде социальной активности в связи с собственным весом;

✓ стремление есть в одиночестве в связи с чувством стыда и неловкости;

✓ потребность есть поменьше на публике;

✓ подавленность, склонность к депрессии и перепадам настроения;

✓ снижение двигательной активности в связи с набором веса;

✓ низкую самооценку и потребность в этой связи поглощать большие количества пищи.

Напомню, что достаточно 5 критериев из списка, чтобы диагностировать у себя, так сказать, «полноразмерное» расстройство этого типа.

Как пишет Сюзи Орбах в своей революционной книге «Лишний вес – феминистская проблема» (Susie Orbach, Fat is a Feminist Issue), компульсивное переедание включает в себя потребность есть, когда вы не испытываете физического голода, и ощущение утраты контроля над питанием, выражающееся в диетах или обжорстве. Компульсивный едок тратит огромное количество времени и сил на тревогу относительно питания и лишнего веса и ощущает себя как человека никчемного, жалкого, вышедшего из-под контроля. И, возможно, самое важное: компульсивный едок ощущает свое тело ужасным. Некрасивым, непривлекательным, отвратительным.

Пища становится психотерапевтом, утешителем, универсальным решением проблем. Пища становится наказанием и спасением. Постепенно пища, ровно так же, как это делают героин и алкоголь, забирает себе контроль над человеческим поведением и подчиняет его существование себе.

Среди компульсивных едоков встречаются как очень полные, так и вполне стройные люди, но всех их объединяет одно – они чувствуют себя «жирными». «На самом деле, говоря «я чувствую себя жирным» компульсивный едок говорит «я чувствую себя плохим», – пишут Джейн Хиршманн и Кэрол Мюнтер в книге «Преодолевая переедание» (Jane R. Hirschmann, Carol H. Munter, Overcoming overeating, Addison-Wesley, 1988), перевернувшей современные представления о переедании, положившей начало недиетическому подходу в снижении веса и давшей надежду миллионам страдающих от переедания людей. «Использование слова «жирный» в значении «плохой» служит скорее проявлением культурного страха перед лишним весом, чем описанием размера тела. Лишний вес в нашем обществе – это приговор», – отмечают Хиршманн и Мюнтер.

Компульсивные едоки чувствуют себя «жирными» и «плохими», потому что постоянно сравнивают себя с двумя безусловными идеальными стандартами, обнаруживая, что не соответствуют ни одному из них. Во-первых, они верят, что существует некое «идеальное тело», и их тело чрезвычайно от него далеко. Во-вторых, они убеждены, что питание – это нечто, что нужно обязательно «контролировать». Общество, в котором мы живем, активно поддерживает нас, когда мы говорим о своем теле с отвращением, ругаем и наказываем себя за еду, запрещаем себе испытывать удовольствие и радость от еды и постоянно стремимся весить меньше, чем сейчас. В этом случае мы получаем массу социальной поддержки, поскольку «ведем себя правильно».

Проблема компульсивного едока не в том, что он ест «неправильно», а в том, что он не может не есть. Единственная форма совладания с собственными эмоциями – обратиться к еде. Никакое количество контроля или освоение «правильных пищевых привычек» не приведут к решению этой проблемы – компульсивный едок не перестанет «срываться» и обращаться к еде, когда он чувствует себя неуверенным, разозленным, расстроенным или разочарованным. Но компульсивный едок верит, что решение кроется в мантре: «Мне нужно следить за питанием», и с понедельника изо всех сил принимается «следить» – ест только в определенное время, только определенные виды пищи, старательно отказывая себе всякий раз, когда ему хочется чего-то определенного, и тогда, когда эмоциональная буря в очередной раз накрывает его с головой. С каждой диетической попыткой происходит нечто важное и катастрофическое: опыт питания отделяется от опыта голода. Голод перестает иметь что-либо общее с едой, он вообще перестает иметь к еде какое-либо отношение. Как пишут Хиршманн и Мюнтер, компульсивные едоки используют еду в решении абсолютно любой проблемы, кроме одной – голода. Между тем голод – единственная проблема, в решении которой еда эффективна. В решении всех остальных проблем эффективность еды стремится к нулю.

Питать себя разнообразной, вкусной и насыщающей едой – одна из базовых стратегий заботы о себе. Чем более вы способны питать себя с любовью и заботой, тем более уверенно и безопасно вы ощущаете себя в жизни. Интуитивное питание позволяет развить этот навык, в результате чего вы оказываетесь способны «думать о своих проблемах, а не есть по их поводу», по словам Хиршманн и Мюнтер. Вы осмеливаетесь использовать рот не для того, чтобы набить его едой и тем самым заткнуть, а для того, чтобы открыть его и, возможно, с трудом, возможно, впервые в жизни, произнести: «Мне больно, когда ты так говоришь. Мне одиноко, когда ты меня покидаешь. Я нуждаюсь в твоей любви и поддержке. Я злюсь на тебя».

Задайте себе вопрос, как часто вы тянетесь к вкусненькому, если у вас пауза в работе, если вам скучно, если вам тревожно, если настроение из рук вон? Насколько возможно для вас пить просто пустой чай или кофе? Насколько поедание вкусной пищи связано для вас с ощущением праздника? Насколько для вас привычно решать любые эмоциональные проблемы – с помощью еды?

Наличие развернутой картины расстройства пищевого поведения требует обязательной консультации со специалистом и, чаще всего, комплексного лечения, иногда (особенно в случае анорексии) – госпитализации под наблюдение медицинского персонала. Одна из проблем заключается в том, что в России специалистов по расстройствам пищевого поведения крайне мало – школа изучения и лечения расстройств пищевого поведения еще только начинает свое становление.

Долгое время расстройства пищевого поведения рассматривались исключительно в рамках советской психиатрии как проявления процессуального (неизлечимого) психического заболевания. Предложения по лечению заключались в фармакотерапии большими дозами нейролептиков и в так называемой рациональной психотерапии, то есть в попытках логически убедить, заставить человека изменить поведение. Такие формы лечения все еще иногда встречаются в рамках государственных психиатрических клиник или клиник невроза. Нетрудно догадаться, что эффективность подобного лечения крайне низкая.

Другим вариантом предложений по лечению являются реабилитационные центры, работающие по модели 12 шагов. При том, что этот подход очень эффективен в реабилитации страдающих алкоголизмом и наркоманией, для людей с расстройствами пищевого поведения она работает недостаточно. Для того, чтобы добиться исчезновении симптомов расстройств пищевого поведения, необходимо не только поменять паттерны поведения, но и проработать глубинные психологические травмы. Таким образом, программа, построенная по модели 12 шагов способна помочь лишь немногим – тем, кто справился с травматическим опытом другими способами или самостоятельно.

Третьим вариантом являются так называемые «авторские» программы лечения расстройств пищевого поведения. Их создатели чаще всего – люди, в прошлом пережившие расстройство пищевого поведения и справившиеся с ними самостоятельно. Эти программы обычно не имеют никакой научной базы, их эффективность не подтверждена исследованиями, и вероятность излечения можно оценить как выборочную. Достаточно отметить, что «программа лечения булимии» в подобных центрах – это 1–2-дневный групповой интенсив, далее предлагается поддержка в социальных сетях и удаленное консультирование. Разумеется, лечение такого тяжелого расстройства, каковым является булимия, невозможно за такой короткий срок. Исчезновение симптомов булимии в этом случае означает, что психика выбрала другой сценарий решения тех же проблем, и со временем этот новый сценарий превратится в новый симптом.

Еще одно предложение – частная психотерапевтическая практика. Текущая ситуация с частными услугами психологов и психотерапевтов в России диктует необходимость индивидуальной частной практики – ввиду перепроизводства посредственно образованных психологов развилась острая конкурентная борьба за клиентов, учитывая высокие цены на аренду помещения, специалистам невыгодно объединяться для продажи услуг. Кроме того, востребованность и оплата труда психологов в других областях оставляет желать много лучшего. Таким образом, многие специалисты немедленно после обучения открывают «частный психологический кабинет» или «психологический центр», состоящий из одного специалиста. Хорошо, если такой специалист хотя бы продолжает повышать квалификацию, проходить личную терапию и супервизию. Подобные частнопрактикующие терапевты берутся абсолютно за все запросы, включая расстройства пищевого поведения, но не обладают достаточным опытом и знаниями специфики работы с данной целевой группой. Кроме того, пропускная способность частных кабинетов также невысока.

Вот и получается, что человек с расстройством пищевого поведения, если даже «дозреет» до получения квалифицированной помощи, не понимает, куда ему обратиться и где ему помогут. Поэтому чаще всего люди с подобными проблемами оказываются клиентами различных «программ похудения» и диетических клиник, поскольку продолжают истово верить, что корень их проблем – в лишнем весе или отсутствии контроля.