Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
2
Никто не заметил моего отсутствия – стража рассудила, что принесенной еды вполне хватит на сутки, а обдурить княжеские караулы оказалось проще простого. Даже не ожидала. Но устала как собака – когда я взбиралась по карнизу в свои покои, чуть не свалилась – руки свело, а ног я уже давно не чувствовала. Да и голова плохо работала, чем иначе объяснить брошенные в ванной лохмотья? Уже задремав, я подскочила на кровати и, оскальзываясь, бросилась к остаткам платья, разорвала его на лоскуты и оставила тлеть в камине. Завернулась в одеяло, как в кокон, и провалилась в мертвый сон. Я не слышала ни стражников, колотивших в дверь, ни того, как они, порядком поспорив, вошли в покои проверить, почему я молчу третьи сутки, ни раскатов грома, от которых раскачивалась люстра, ни шума ливня, ни даже криков во дворе, оповещающих о возвращении князя.
Проснулась оттого, что с меня содрали одеяло, едва не сбросив с кровати.
– Ты что себе позволяешь, дрянь?! – раздалось над ухом.
Испуганно охнув, я отпрянула от нависшего надо мной графа. Во мраке комнаты, освещаемой лишь вспышками молний, он был похож на ожившую статую Темного – угловатые костлявые плечи, облепленные насквозь мокрой одеждой, полные ярости, горящие ледяным серебром глаза. Татуировка на его груди не светилась – прожигала рубашку.
– Я сутки князя по горам водил, чтобы дать тебе, идиотке, время уйти от псов! Ты чем думала, а?! Задницей? Спасительница хренова! Я шесть амулетов перевел, чтобы притянуть грозу!
Я забилась в угол кровати, с ужасом глядя на беснующегося графа.
– Сейчас тебя, ведьму лярвину, по всему графству ищут! Твое счастье, что храмовников не привлекли, дура! Князь грозится того, кто испортил его псов, в масле сварить! Собаки чуть с ума не сошли, когда унюхали меня! МЕНЯ!
Йарра схватил меня за щиколотку, рывком подтянув к краю матраса. Его пальцы больно впились в плечи, заставляя меня встать на колени.
– Если бы Луар их не отправил к магу, – зарычал граф, – в глаза смотри, курва! Если бы Луар не отослал собак к магу, они бы весь замок разнесли, прорываясь к тебе!
От хлесткой пощечины я свалилась на подушки лицом вниз. Граф вывернул мне руку, заставляя подняться.
– Ты, дура, сейчас живьем бы варилась!
Йарра оттолкнул меня, и я только сейчас заметила, что он мнет в кулаке лоскут желтого шелка. Плюнув, граф прошел к камину, поворошил угли и грязно выругался, швыряя в каменное жерло зажигательный амулет.
– У тебя ума не хватило, даже чтобы сжечь платье!
Полыхнуло так, будто в камин плеснули масла. Яркое пламя загудело, пожирая дрова и остатки лохмотьев. Некоторое время в комнате был слышен лишь шум ливня. Я сидела, завернувшись в одеяло, и мечтала о том, чтобы графа вызвал князь.
Йарра отряхнул руки и повернулся, зло щурясь.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – протянул он, снимая мокрую рубашку через голову. Его лицо перекосила презрительная ухмылка, радужка глаз совершенно потеряла цвет от едва сдерживаемой ярости. – Что я не позволил бы князю тебя тронуть. Что перерезал бы псов, но не позволил бы им тебя выдать.
Граф остановился у кровати, пристально глядя на меня. Я отползла к противоположному ее краю, с ужасом понимая, что значит его плотоядный взгляд. На мне не было ничего, кроме сорочки и пары шерстяных носков, которые я натянула, прежде чем уснуть.
– Я ведь угадал, Лира?
Я замотала головой.
– Нет!
– Маленькая лгунья…
Йарра медленно, но верно загонял меня в угол, приближаясь. Вскоре у меня за спиной осталась только стена.
Я сжалась в комок, прячась под волосами. Граф опустился рядом, ленивым движением убрал локоны с лица и медленно намотал их на кулак.
– Ты права! – выдохнул он. – Я бы псов передушил голыми руками, и Луара с ними. Но если ты считаешь, что эта выходка сойдет тебе с рук, то сильно ошибаешься!..
Дождь не прекращался четвертый день. В бывшем графстве Дойер, ныне ставшем частью коронарных земель, началось наводнение, каких страна не знала несколько сотен лет. Мойри, Кайа и Дженна вышли из берегов, размыли дороги, подтопили деревни и города. Рожь и овес гнили под слоем воды в локоть высотой, ливень сбил цвет с деревьев, а в одном из городков, из-за сточных вод, попавших в колодцы, началась эпидемия.
Вознаграждение за ведьму, наведшую порчу на княжеских собак и вызвавшую колдовством потоп, возросло до пятидесяти золотых, и во многих местах уже вовсю дымили костры. Подозреваемых в ведовстве жгли в их собственных домах, в часовнях, в относительно сухих амбарах. Некоторых топили. Еще несколько человек забили камнями. Я сама видела безумные толпы, вооруженные дубинами, вилами и чадящими факелами.
Из замка я сбежала, едва Йарра покинул покои.
Я притворялась спящей, пока он одевался и завтракал, старательно сопела, боясь шевельнуться, когда он остановился рядом с кроватью. Раздался шорох ткани, и на подушку рядом с головой опустилось что-то тяжелое. Заскользило вниз и остановилось, упершись в одеяло.
Хлопнула входная дверь, и только тогда я позволила себе приоткрыть глаза, рассматривая широкий браслет из белого золота с колючими рубинами – родными братьями тех, что были в колье.
Неужели Галия терпит его скотское поведение в обмен на украшения?!
Сквозь шум дождя донеслись выкрики, топот копыт по камням внутреннего двора, гулкий звон поднимающейся решетки ворот – Йарра уехал создавать видимость поисков ведьмы. Методично, как два дня назад, я начала набивать сумку, собирая еду и смену одежды. Подошла к окну в спальне и выругалась – внизу гуляли караульные. Та же картина ждала меня и в гостиной, и даже под узким окном ванной комнаты. Лярвин дол!
Из покоев я выбралась через каминную трубу. Страху натерпелась – не передать, мне все казалось, что я застряну, а кто-нибудь разожжет подо мной поленья. Я утешала себя тем, что трубочист Дойера был ничуть не тоньше меня, и, собирая на голову сажу, упорно лезла вверх, подтягивая за собой цепляющую стены сумку.
Чихая, будто нанюхалась перца, я выкатилась в комнаты, где раньше обитали мои фрейлины. Всюду валялись шелковые чулки, подвязки, туфли, стояли колокола накрахмаленных нижних юбок, на столе – забытые книги стихов и романсов, растянутая на пяльцах вышивка. Казалось, девушки вышли всего несколько минут назад и сейчас ворвутся шумной смеющейся толпой.
В одном из кресел лежал кошелек. Я несколько раз отдергивала руку, прежде чем взять из него деньги – медь и пара серебрушек. Наверняка, если бы я порылась в вещах, то нашла бы еще, но стало противно. Будто мертвых обираю. Глупо, наверное, – мне сейчас деньги гораздо нужнее, но пересилить себя не смогла.
В коридоре никого не было. Быстрыми перебежками я пересекла обезлюдевший замок наискось, заперлась в чьей-то, на этот раз мужской, комнате. Внизу, под окнами, никого не было. Слава Светлым, граф не додумался оцепить весь замок.
Брать одежду и оружие мне было совсем не совестно – в этих покоях я разжилась двумя рубашками, бриджами, носками, плащом, огнивом, перевязью ножей и – кто бы мог подумать – сюрикенами. Прежний владелец додумался нашить их на пояс как украшения.
Одежда была велика, ну да демон с ней – рукава рубашек я закатала, бриджи обрезала. Правда, пришлось проковырять в ремне новое отверстие, но это мелочи. Вниз я спустилась по водосточной трубе. Никем не замеченная, прокралась через двор, взобралась на стену и спрыгнула вниз, кувырком покатившись под откос. Хорошо, что Дойер не был таким параноиком, как Йарра, – дома подобная акробатика привела бы меня к волчьим ямам. Насквозь промокшая, грязная, я, стуча зубами, набросила плащ, закинула сумку на плечо и, укрытая плотной серой пеленой ливня, припустила в сторону ближайшего города.
Помню, мне в каждой тени, в каждом прихотливо изогнутом дереве, в каждом шорохе чудился Йарра.
Забавно.
У меня не было ни малейшего представления, что я буду делать, освободившись от графа, но была заготовлена целая речь на случай, если он меня найдет. Я оскальзывалась на хвое, продираясь через лес, и репетировала: «Простите, Ваше Сиятельство… Сама не знаю, что на меня нашло!» Нет, не так. Лучше сразу падать на колени: «Простите, господин!»
За неделю пути я накрутила себя настолько, что ожидала появления Йарры с минуты на минуту, и каждый раз страшно удивлялась, что его нет ни за приметной грядой холмов, ни в густой рябиновой роще, ни у реки, где я устроила долгий привал. Почему-то я была уверена, что он сам занимается моими поисками, и оказалась совсем не готова к тому, что найдут меня наемники.
