Заступники земли русской

СВЯТОЙ КНЯЗЬ ГЛЕБ

Запятнав единожды руки братской кровью, Святополк совсем утратил разум.

– Бориса я убил, хочу теперь убить Глеба, дабы, выросши, не стал мстить он мне за брата своего единокровного, – сказал он своим приближенным варягам.

– Как хочешь ты убить Глеба? Он далеко, в Муроме. Если пойдем мы в Муром, не пустит нас туда его дружина, – отвечали ему варяги.

– Не тревожьтесь! Я выманю Глеба из Мурома. Ведомо мне, как любит он отца. Узнав, что его зовет отец, сам выйдет он нам навстречу, – сказав так, коварный брат послал к Глебу гонца с письмом:

«Глеб! Отец наш Владимир болен и зовет тебя. Поспеши же к нему!»

Едва получив такую грамоту, юный князь Глеб, совсем еще отрок годами, спешно стал собираться в Киев.

– Идти ли нам с тобой, княже? – обратилась к нему муромская дружина.

– Спешу я к отцу моему. С дружиной путь мой будет долог, отец же мой слаб, – отвечал Глеб.

Взяв с собой лишь нескольких отроков, Глеб отправился в Киев. Когда он пришел на Волгу, то у нынешней Твери конь его упал в рытвину. Юный княжич не успел освободиться из стремени и сильно ушиб себе ногу.

Нога сразу распухла, и о том, чтобы вновь сесть в седло, нельзя было и думать. Отроки стали отговаривать Глеба продолжать путешествие.

– Останемся здесь, пока не сможешь ты вновь ехать на коне, – говорили они.

– Нет, – отвечал Глеб. – Как могу я мешкать, когда старый отец мой болен и ждет меня? Мы поплывем водой на Смоленск, чтобы спуститься в Киев Днепром. Готовьте ладьи!

Сплавившись до Смоленска, Глеб остановился для недолгого отдыха. Здесь его настиг посланец от брата его князя Ярослава.

– Какую весть привез ты? – ломким юношеским голосом обратился к нему Глеб.

Бородатый гонец протянул княжичу берестяную грамоту:

«Глебе, не ходи в Киев, возвращайся в Муром; отец наш умер, а брата нашего Бориса убил Святополк».

Княжич трижды прочитал грамоту. Ему не верилось, что такое возможно. Неужто Святополк мог поднять руку на родного брата, утаив смерть отца?

– Не может быть того, чтобы брат мог убить брата. Пойду сам к Святополку и расспрошу его. Если же правда окажется, что убит Борис, то лучше мне быть с ним на небесах, чем в этом злом мире, – отвечал Глеб и, прихрамывая, пошел к ладье.

Бывшие с ним отроки и гонец Ярослава поражены были твердостью князя Глеба, столь редко встречающейся у безусого еще юноши.

Вскоре убийцы, посланные Святополком, встретили ладьи Глеба на середине реки. Увидев их, отроки Глеба схватились за оружие. Однако бой со взрослыми мужами был неравным, и вскоре двое отроков были убиты.

Видя, как гибнут напрасно его слуги, князь Глеб крикнул своим отрокам:

– Не сражайтесь за меня, велю вам! Прыгайте в воду и плывите к берегу! Я же останусь на середине реки. Пусть схватят они меня и сотворят со мной, что велено им!

Плача, отроки повиновались и, прыгнув в воду, поплыли к берегу. Убийцы схватили Глеба, и главный из них, варяг Горясер, приказал тотчас зарезать юного князя, что и сотворено было его же поваром по имени Торчин. Затем тело его было вынесено из ладьи и брошено в глухом лесу.

Пять лет спустя тело Глеба обретено было на том же месте нетленным. Не тронутый хищными зверями и птицами, юный княжич лежал между мшистыми колодами как живой. Тело его было перенесено в Вышгород, где его погребли рядом с братом Борисом.

Вскоре у могил князей-мучеников Бориса и Глеба начали происходить многие чудеса и знамения. Усмотрев в этом произволение Господне, митрополит Иоанн приступил к строительству нового храма. 24 июля 1021 года храм был освящен и нетленные мощи мучеников открыто поставлены в правой стороне церкви. Во время литургии при большом скоплении народа известный всем калека, подползший к раке, встал и вновь обрел способность ходить.