Пережить бы выборы, Наталья Горская

www.napisanoperom.ru

* * *

От чего нынче только не рехнёшься! Да практически от всего. От водки и трезвости, от любви и нелюбви, от богатства и нищеты, от честности и подлости, от скромности и наглости. От обладания властью и от выборов этих самых обладателей на следующий срок. Вот наша Лиза Кисточкина из электромашинного цеха как раз на выборах с катушек, что называется, и слетела. Зашла в кабинку для голосования более-менее нормальной, хотя никто не скажет, кого теперь принято считать нормальным, а кого – нет. А назад уже в буйном помешательстве всем миром вытаскивали и в смирительную рубашку запихивали. Нашлись злодеи, которые воспользовались таким поистине трагическим моментом, чтобы бросить в урну фантики от конфет и жирные салфетки из буфета. Буфет нынче – главный зазывала на выборах. Особливо для неподъёмных по воскресеньям представителей сильного или, как раньше говорили, мужескаго полу.

Началось всё с того, что снова приблизилось это ужасное время. Время выборов! Ох, непросто его пережить простым смертным.

Наконец-то зашевелилось политическое море, чтобы не дать избирателям окончательно забыть о нём четырёхлетним бездействием. Три года избранники народные молчали-молчали, отмахивались-отбрыкивались, отбивались, как могли от этого чёртова народа, а тут словно плотину прорвало: повылазили, родимые, из элитных убежищ и стали во всю мощь лёгких клясться в любви и преданности России! Три года затишья и забытья резко прервала не знающая пощады агитация отдать голос хоть за кого-нибудь. Не то проведут повторные выборы, это ударит по бюджету, что будет на совести тех несознательных граждан, которые не смогли определиться с выбором или просто прийти на избирательный участок. Одно это говорит о том, что многие ходят на выборы только затем, чтобы не стать обузой для бюджета (который и создаётся из их же налогов). Или чтобы от них банально отстали, потому что «с выборами своими уже достали»!

А как не достать, если вдруг откуда ни возьмись возникли проворные спасители Родины всех мастей, и началась суета под названием «выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня»? По всем каналам начали их показывать. Давненько мы их не видели. За это время они основательно отъелись: тот, у кого щёки и так были толстыми, стал ещё толще. Новая мода – следы лёгкой измождённости на лице. Само лицо уже не просто лицо, а чело. И на челе этом отпечатаны думы о Родине и народе. Можно сказать, не отпечатаны, а въелись. Профессионально. Так шахтёрам угольная пыль в лицо въедается.

Но в целом кандидаты, как и прежде, больше похожи на дорогие иномарки, чем на людей: холёные, лощёные, а главное – знающие себе цену. И цена эта высока! Для страны. Ох, и дорого же они стране обходятся – то есть нам с вами, налогоплательщикам. Всё это время они старались ради нас: каждый год меняли класс автомобиля и тщательно следили за тем, чтобы два телефона в карманах их костюмов всегда оставались последней модели. Наверное, от этого есть какая-то польза стране. Вот только хочется привести пример такой пользы, а ничего на память не приходит.

Теперь они повсюду! Задушевно смотрят на электорат с плакатов различных размеров: от стандартного календарного до торцовой стены многоэтажного дома. Заманивают с телеэкранов на избирательные участки для выгодного им (и персонально ВАМ, конечно же!) волеизъявления. Строго требуют выполнить свой гражданский долг. Тонированные автомобили с мегафонами на крышах оглашают спальные кварталы окраины хриплыми призывами «не прогадать» и так далее.

Первая их задача – завоевать расположение и милость избирателей. Рыцари, и те с меньшим рвением завоёвывали сердца прекрасных дам, как теперь кандидаты в депутаты бьются за наши сердца, руки и голоса. Аж лестно! В начале прошлого века было: «Вся власть – Учредительному собранию!». Его сменило: «Вся власть – Советам!». И вот теперь: «Вся власть – народным избранникам!». А как их избирать на фоне тотального и глубочайшего скепсиса по отношению к таким же шумным предшественникам? Хоть бы учебник какой выпустили.

Тем не менее, в электорате тоже формируются какие-то свои группировки, в которых люди дружат против кого-то. И это не богема, не противостояние в театре или на литературной тусовке. Тут вам и битьё морды, и матерные рецензии, и даже убийства! Начинает остро хотеться быть своим для кого-то. Народ снова тонет в сварах и склоках, выясняет отношения, вступает в группы поддержки против других таких же групп, разбрасывает манифесты в защиту того или против этого. Вместо того чтобы спокойно сидеть дома и проводить выходные с семьёй, страна шатается по митингам и выкрикивает лозунги, смысл которых сама не понимает.

Иные просто банально квасят, но не по традиционной схеме «ты меня уважаешь?», а по принципу «ты что, НАШЕГО кандидата не уважаешь?!». Понаблюдать со стороны: страшно и грустно, что людей так легко взбаламутили и сделали врагами очередные обещальщики «сделать Рассею крутой державой в ближайшую декаду, в натуре». Противоядие от этой заразы вырабатывается медленно. Но по законам природы всё же вырабатывается. Накал страстей с каждой пятилеткой всё тише, да к тому же избранники народные сделали всё мыслимое и немыслимое, чтобы поняли даже младенцы: «Мы – сами по себе, а вы – сами дураки, что нас выбрали. Мы с мигалками, а вы с фингалками, да и вообще гусь свинье не товарищ». Заявления типа «сами виноваты – сами такую власть выбирали» вызывают большее раздражение, когда озвучиваются самими избирателями. А если произносится с особой покорной интонацией члена стада, то таким прямо говорят: «Ты рассуждаешь, как быдло! Из-за таких, как ты, власть и относится к нам, как к быдлу: они воруют, а быдло вину на себя берёт». Преображения власти вряд ли стоит ожидать в силу неспособности и нежелания подобных систем эволюционировать, что вовсе не означает близкого краха, и многое зависит от того, достанет ли у власти прозорливости не нагнетать ситуацию, не изображать из себя сатрапа без надобности и не вызывать, таким образом, дополнительного раздражения там, где его можно избежать.

Страсти-то тише, но ещё шумят. Лет десять-двадцать тому назад был такой ажиотаж, что и сравнить-то не с чем. Разве что с первым полётом человека в космос. Лет двадцать назад так слюной брызгали на каждом шагу, что и зонтик не спасал. Нынче тоже брызжут, но всё-таки есть возможность отскочить в сторону. Там и сям звучат сообщения о расколе такой-то партии, о слиянии каких-то блоков, но в целом политика живёт своей жизнью, страна – своей. Полное взаимопонимание: народу на хрен не нужна власть, власти на хрен не нужен народ. Правительство опять отложило реализацию проекта «Народу – лучшую жизнь» до лучших времён.

И только пожилые люди тихо говорят: «Лишь бы войны не было, всё остальное – переживём». Кандидаты этим пожилым людям, ветеранам войны и труда, в последнее время повадились писать письма, где к каждому обращаются по имени-отчеству. Это очень подкупает. До слёз прошибает! Старичок, живущий в крайней нищете в провинции, рад, что вот и его заметили, что вот и про него вспомнили сильные мира сего. И они даже знают, что он не какая-то безликая статистическая единица, а зовут его Ерофеем Ивановичем! Там даже знают, что он беден, как церковная мышь (и откуда только узнали-то!), что он часто болеет, а на лекарства денег нет (надо же, какую подробность о нём выяснили, не поленились!). Он словно бы не догадывается, что таких ерофей-иванычей в России – десятки миллионов. Имя подставь из базы данных региона, а в остальном попадёшь в яблочко!

Короче говоря, Россия снова невеста, руки которой добивается куча-мала кандидатов во власть над этой самой Россией. Так и льются, так и сыплются обеты и заветы, что у них вдруг зачесались руки сделать чего-нибудь хорошее для народа, а то раньше как-то было недосуг. Техника внушения работает: народ уже под впечатлением. Информационные и психологические войны развернули свои армии на всех каналах. Их механизм одинаков. Ещё в прошлые выборы газеты партий читались взахлёб как бульварные романы. В результате усиленной работы с населением страна опять поверила в обещания рая. А теперь такой веры добиться сложно. История в очередной раз идёт не туда, куда её подталкивают, и политикам остаётся только, задыхаясь, бежать за ней, обещая доверчивым гражданам остановить раскрученный ими же маховик.

Слов нет – приятно быть невестой. Не каждому так повезёт, чтобы побывать ею раз в жизни или хотя бы в две-три. Но народу в то же время несколько тревожно от такого резкого внимания к своей скромной персоне:

– С чего бы это? Неужели они в самом деле так желают нам счастья? Что-то не верится. Где они раньше-то были?

Народ невольно начинает думать, есть ли в этих сладких речах второй смысл, и, если есть – в чём он заключается. Народ в этаком лёгком токсикозе, что опять начнут все, кому не лень, назойливо оперировать избитыми понятиями как «народ», «патриотизм», «демократия» и «правовое государство», заливаться соловьями о верности этому самому «народу» и своём неизмеримом «патриотизме» у руля «правового государства». У некоторых ораторов эти слова похожи на инородные тела в речи, а у кого-то органически прижились и вросли в общий имидж. Витиеватые ватные фразы, похожие на туманное облако, сменяются фразами рубленными и решительными. А что поделаешь: многоголосый плюрализм пришёл на смену информационному монополизму.

Уже никто не выдаёт таких перлов политической речи, как «мы продолжаем то, что мы уже много наделали» или «обязуемся увеличить число больных, леченных в наших клиниках». Теперь говорят складнее Цицерона! Всё реже повторяются старые добрые «консенсусы», «конструктивности» и прочие политические латинизмы и эллинизмы прошлого века. Теперь всё по-русски! Но понятней не стало. Такие слова, как «легитимный», «лояльный», «толерантный» ещё звучат, но в целом сделан переход на русские аналоги. Некоторые пытаются блеснуть эрудицией и выдают перлы, как «программе их партии не хватает раритетности» или «выборы прошли лапидарно». Народ смеётся и это говорит о его образованности, хотя снобы успокаивают себя мыслью, что россияне за последние десятилетия вообще разучились читать.

Да, ещё полюбили у нас за последнее время такое словцо, как «однозначно». Теперь уж и не вспомнишь, кто его первым сказал, но с тех пор у нас всё однозначно. «Однозначно люблю народ, и точка!». Чем не предвыборный слоган?

Все однозначно чего-то обещают. Снова и в который раз обещают решение многих насущных экономических проблем, а добавка демократии идёт в качестве орнамента. Хоть чего-нибудь, а пообещай – сделай же людям приятное! Жильё, зарплату, доступную медицину и прочие барские подарки, словно бы от самого сердца оторванные. Иной раз по улице идёшь и не различаешь: где чего рекламируют! Вот растяжка на всю ширину улицы осведомляет, что в каком-то магазине бытовую технику продают со скидкой в тридцать процентов. А пройдёшь подальше, так увидишь уже огромный стенд, где некий кандидат заверяет, что «нашими стараниями благосостояние выросло на …» те же самые тридцать процентов! Всякий, кто видит это, начинает озираться по сторонам: где, в каком месте оно выросло, благосостояние это? Ага, на три рубля каждый год вырастает наше «благосостояние», аж некуда его складывать, так навалилось со всех сторон!

Но упорные кандидаты продолжают ковать свою реальность. Один клянётся повысить зарплаты на пятьдесят процентов, другой божится увеличить пенсии процентов на сорок. Или это реклама какого-то паркета была? Во-он над входом в магазин строительных материалов вывеска переливается лампочками: «У нас вы можете приобрести лучший паркет в городе за 40 % от цены!». Запутаться можно! На одном плакате угроза: «Проблема повышенного холестерина может коснуться и вас!». На другом: «Результаты выборов обязательно коснуться всех и каждого!». На одной витрине: скидки на все товары 50 процентов. Тут же рядом: «Обещаем повысить зарплаты учителям на 50 %». Там дальше обещают чего-то на все 60 процентов, да только не видно: политическая это реклама или торговая. Но в основе всего жалкий и в то же время агрессивный, как маленькая собачонка, призыв: ну купите же у нас то, что понизит холестерин, а заодно и повысит вашу пенсию, до которой вы, очень может быть, не доживёте, на сколько-то там процентов от нынешних копеек!

В целом народные избранники обещают много. Хотя ещё Гораций заметил, что большие обещания уменьшают доверие. Если кому-то обещать совсем нечего, он банально предрекает России судьбу трудную, разве что ни мученическую, но с неизбежным хеппи-эндом в конце. Если обещалу выберут, конечно. Но когда этот хэппи-энд наступит – не знает никто. Его обещали ещё нашим прадедам, потом передвинули так, что нашим правнукам его не увидеть.

Есть ещё и такие, кто находит в изобилии обещаний некий компромат: могут пойти разговоры, что кто-то немного повысил пенсии, желая усыпить бдительность народа, а на самом деле огромные деньжищи потратил на свою предвыборную кампанию. А народу-то что? Народ и копейкам рад.

Ах, как они все научились говорить! В девяностые годы минувшего столетия такое бухтели, что и вспоминать неловко. А теперь говорят ясно, чётко формулируют мысли, от речи веет не просто уверенностью или убеждённостью, а начинает казаться, что это говорит сама Истина в последней инстанции! Слова их кажутся единственно правильными, даже если говорят о том, что населению надо ещё лет сто подождать и двести потерпеть. С ними хочется соглашаться тотчас же и ещё хочется, чтобы они говорили и говорили дальше! Говорили и говорили. Вот они и говорят, и говорят, и говорят… Какой канал ни включишь, а там все только говорением и заняты, как единственным освоенным ремеслом.

Мы живём в ужасное время, когда люди много говорят и мало чувствуют. Некоторые вовсе ничего не чувствуют, а складно повторяют, что от них хотят услышать. И никто не хочет слышать о безвыходной нищете работающих граждан, но все хотят слушать, что вот-вот, совсем скоро расступятся тучи на небосклоне экономике и… Дальше звучит всё то же, что звучало и сто лет тому назад. От такого рассогласования у несчастных избирателей возникает стойкое ощущение неполноты жизни, и развиваются мучительнейшие неврозы.

Наша Лизавета не то, чтоб во всё это верила – от той фантастической лжи, которая царит на Руси последние сто лет, даже самая глупая и доверчивая баба стала прожжённой нигилисткой. Но как-то невольно втянулась в эту круговерть. Втянулась и, как нынче говорят, подсела на это дело. Да и как не втянуться, когда все об этом долдонят! Когда газеты забывают обо всём на свете, даже о прогнозе погоды и вестей с полей. Телевизор же и вовсе страшно включать! Отовсюду льются обеты выполнить то, что в цивилизованных странах выполняют без обещаний, потому что там это – признак цивилизованности общества и уважения к жизни любого человека и даже братьев наших меньших. Сложно себе представить чиновника от Министерства обороны какой-нибудь развитой страны, который накануне выборов обещает повысить зарплату старшим офицерам на двадцать долларов, а младшим – хотя бы на десять.

А у нас чего только не обещают. «Мы знаем, как навести порядок в стране!» – написано на плакате с корпусом холёного мужчины в дорогом костюме. Кто-то заигрывает с бедными слоями населения и фотографируется в ватнике на фоне деревенского дома, намазав лицо сажей из печки. «Мы знаем, мы можем, мы сделаем, мы вас не оставим!» – звучат заверения, как фразы аутотренинга, когда не учившийся толком полгода студент убеждает себя таким макаром за раз сдать сессию. Один собирается перестроить мир за час, другой думает, что лучше опираться на достигнутое и усиливать своё влияние медленно и осторожно. Практика показывает, что вторые фактически и правят, пока повсюду гремят имена первых.

Все всё знают, но… никто ничего не может. Все ждут, когда их выберут. А то не выберут, а ты, как лох последний, станешь вкалывать за кого-то раньше срока. «Я знаю, но пока не скажу, как вывести Россию из кризиса, – деликатно заявляет ветеран предвыборных схваток, бившийся за мандат ещё в конце восьмидесятых прошлого века. – Выберете меня сначала, а потом я вам покажу, как». И все в восторге: ну ваще! И что он нам хочет показать, чего мы ещё не видели? А видели мы уже практически всё и даже больше. Каких только экспериментов не ставили над нами.

Многие хотят «въехать» в Думу на популярных лозунгах о безмерной любви к народу и борьбе за его процветание. Другие так просто и говорят: «Дай нам власть! По-хорошему». Хотим, мол, и точка. В целом все говорят хорошо или хотя бы приемлемо, но ещё остались такие, кого лучше показывать «без звука». Общество Третьей волны – общество разговоров, диспутов, болтовни. Кто и чего полезного там умеет создать? Эти беспрерывно говорящие мальчики и девочки – чего они умеют? Только говорить. Один депутат тут, правда, тройной тулуп выполнил. Этим он и ценен, оказывается. Хотя некоторые ядовитые языки заявляют: пиарится!

Самой популярной темой последних лет является тема пиара. Сейчас вообще в любом действии известного человека можно заподозрить пиаровский умысел. Первоначальный смысл слова ПиАр (PR) давно утрачен, выражение типа «нехило попиарился» употребляют уже везде и по любому поводу. В большинстве случаев и вовсе автоматически, просто чтобы что-то сказать. Писатель Леонид Костюков, кажется, первым заметил, что высказывание чаще является физиологическим актом, а не логическим. Когда пишут неприличное слово на заборе, то пишут не для того, чтобы выразить мысль, а чтобы зафиксировать присутствие, пометить территорию. И вот пиар по-русски – это такая замена хлёсткого словца на видном месте, только более совершенная версия.

Радио и телевизор давно перешли в разряд средств развлечения, а не информации, поэтому порождают потребность в имиджах. А имиджи имеют свойство надоедать. Пиар там, не пиар ли, а может, самопроизвольный пиар – уже сам чёрт не разберёт, но ясно одно: развлекуха вместо сути. Она и держится на имиджах и пиарах. Политик в бане с девками, политик на рыбалке (без девок) никого уже не удивляет – пиар так себе. Вот и вопрос: не пора ли как-то отделить развлекуху от информации, ввести какой-то запрет на их смешивание?

Но если их разделить, то информации будет всего ничего. И выглядеть она будет вообще никак, а звучать – ещё хуже. Ну что это такое: «Сделаем Россию самой …»! Какой «самой»? Процветающей? Комфортной? Богатой? Великой? Это уже сто лет обещают, но сделать не могут. Как патриоты футбольного толка, которые немного на другой лад заявляют: «Мы всех сделаем! Мы всем покажем!». Хотя тоже: чего показывать-то? Показывать-то, прямо скажем, нечего. Вот эти раздолбанные дороги ты покажешь? Ими можно только пугать. Даже африканцы испугаются, если наши бараки и раскисшие жирной грязью тракты увидят. Чего они там грозятся сделать, если мы не можем до сих пор восстановить даже то, что наши деды построили? Местами восстанавливают то, что в Перестройку было развалено. А зачем разваливали-то? Словно бы для того, чтобы сегодня восстановление этого можно было подладить аккурат подо чью-то предвыборную программу.

Ещё к разнообразию информации можно причислить заявления: «Да у них всё проплачено!». Так орут на всех углах те, кто воспринимает «проплаченным» абсолютно всё: от статьи в газете до замужества собственной жены. Дискутировать с ними нет смысла: пусть продолжают везде искать подкуп – видимо, им это приятно. И конечно, никуда не исчезло старое-доброе «Надо позвать Сталина!». А где его взять? Где он может быть среди этих всех, когда даже «честные коммуняки» стали олигархами? Поэтому понимающие это предлагают просто перейти к радикальным мерам:

– Не надо Сталина! Нада бошки поотрывать всем через одного, вот тада уж точно заживём в счастии!.. Тэк-с, на первый-второй рассчитайсь!..

Но и тут заминка: кого считать первым, кого – вторым? Через одного – это как: головы долой с плеч первым или вторым?

СССР в их воспоминаниях – государство удивительно доброе. Добрыми глазами смотрят с портретов Ленин, Сталин, Брежнев. Это вам не ряхи нынешних вороватых губернаторов, которые отключают Вечный огонь даже в городах-героях, где шли самые кровопролитные бои. Ласково улыбаются забытые кинозвезды со старых афиш. Опять же сравнение не в пользу нынешних «звёзд» со своей гиперразвитой сексуальностью, когда можно оставить только один комментарий: даёт всем и сразу. Ну, разве только иногда где-то напишут, что жизнь, которую вёл генсек Брежнев – коллекционирование автомобилей, охота, шикарные ужины – была непозволительной роскошью в то время. А почему «в то время»? Это и сейчас непозволительная роскошь! Но в целом всё благонадёжно. Лучится радостью Гагарин в лётном шлеме. Титов чуть посерьёзнее, но тоже нет сомнений: состоялся. Пухлые олимпийские мишки всех цветов и даже кукла с патриотически-огненным румянцем. Они на самом деле благодарны Советской власти: не будь её, никто никогда не смог бы получить высшее образование – сомнений нет. И принципиально нет свидетельств ужасов той эпохи. Те ужасы по сравнению с нынешним беспределом – так, пшик. Только достижения! Бархатное знамя «Победителю социалистического соревнования», даже Великая Отечественная война представлена только счастливыми экспонатами: синим платочком и гармошкой, с которой некий солдат ушел на войну из родной деревни и дошел до Берлина. Советское государство умело благодарить за труд, торжественно прославляло самые простые рабочие профессии… вымпелами, знамёнами, грамотами. Никакими денежными премиями этого не заменишь: «Это вам теперь только деньги, деньги, деньги, крохоборы!».

Но это имеет значение и светлую ностальгию только для тех, кто сам родом из СССР. Только они и понимают, что не стоит выбрасывать на помойку ту великую эпоху, какой бы она ни была – таких в нашей истории уже не будет. Юные же пугают «идейным вакуумом». Они и могли бы знать о СССР из книг и того же Интернета, но не знают ничего. Обо всём только медицинское представление: Ленин умер от инсульта, Сталин был отравлен, Брежнев был насквозь больной, но продолжал работать на благо Родины. Хотя тут возможны споры, поэтому сразу начинаются диспуты, что это как раз Сталин умер от инсульта, а Ленин умер вообще сложно сказать, от чего. Зато наверняка известно, что Троцкому проломили череп ледорубом.

Некоторые и сейчас в спорах норовят бить не по идеям оппонента, а сразу по его черепу. Невежественное презрение ко всему отжившему напарывается на такое же невежественное презрение ко всему новому. Слабоумное изумление перед заграничной моделью жизни сталкивается со слепыми призывами «вернуть всё взад» к исконно русскому укладу Допетровской эпохи, которую толком никто не знает, не помнит, не понимает, да и не приемлет. Возврат к корням большинство видит в том, что надо носить бороду, которая у них получается козлиная и жиденькая, пить водку вёдрами и есть много сырого лука. В этом якобы и заключается весь истинно русский дух, но получается отрыжка чесноком и квашеной капустой – со своего огородика, между прочим, не магазинная отрава! Некоторые кандидаты так мимикрируют «под требования аудитории», которая им представляется угрюмыми пьяницами. Хотя кого из аудитории спрашивали, что у неё за требования?

В целом активность у желающих «сделать Россию самой …» хорошая. Одни кандидаты обещают сделать Россию процветающим государством за сто дней, другие грозят изобилием через пару-тройку лет, третьи – через несколько десятилетий. Как всегда, в такой атмосфере как грибы после дождя растут и крепнут экстремистские движения, которые предлагают радикально-кровавое решение всех проблем прямо здесь и сейчас. Пассионарии зовут на смерть, на баррикады, на стачку, ещё куда-нибудь «на …», а после хоть и трава не расти. Когда политику делает улица, то на первое место выходят люди прямых и решительных мер. Но сейчас Россия похожа на гипотоника, у которого нет лишней крови, чтобы лить её налево и направо, как она обычно любит это делать. А теперь кровь не польётся, даже если «проколоть» государству вену – давление-то на нуле.

Куда ни обратишь усталый и истерзанный пёстрой агитацией взор, куда ни повернёшь голову, а там и сям: «Мы поможем ветеранам!», «Детям – образование европейских стандартов, матерям – хорошие пособия, отцам – дешёвую водку, нации – крепкое здоровье!», «Жильё – военным!», «Зарплату – рабочим!», «Землю – крестьянам!». И это – невзирая на то, что два последних класса общества практически уничтожены в нашей аграрно-промышленной державе модными профессиями постиндустриального общества со сложными названиями вроде мерчендайзер или ещё длинней. А каково бы смотрелся лозунг: «Супервайзерам – скидки на похороны!».

Я про похороны потому говорю, что большинство кандидатов как-то особо наседает на пенсионеров, как на самый живучий, многочисленный и активный на выборах класс нашего общества. Один обещает скидки на похороны, другой – какие-то проценты и надбавки к крошечным пенсиям, третий – протезирование за полцены, четвёртый – смену сантехники за четвертушку от полной стоимости. Поколению Лизы ничего не обещают. Студентов они уже переросли, а до пенсионеров ещё не доросли. Вот доковыляйте сначала до пенсионного возраста, тогда и поговорим. Может быть. Вот оторвёт вам руки или ноги на производстве с допотопным оборудованием или на полях сражений за… за… неважно за что, или нападут на вас террористы, так мы сразу о вас вспомним. А так чего о вас вспоминать-то? Поэтому те, кому уже сильно за тридцать, начинают чувствовать себя какими-то «выпавшими из жизни», лишними людьми в своей стране. Всё вращается вокруг молодёжи в детородном возрасте и стариков. А их молодость прошла, пока страну разваливали и грабили, так что теперь остаётся доживать свой век, как придётся.

Но что ты будешь делать, когда изо всех электроприборов слышатся призывы проголосовать! Призраки кандидатов разве из фена ещё не вылезают – все прочие электроприборы ими давно обжиты, включая утюги и чайники. Они часто запугивают, что ежели вы не проголосуете, окаянные, то будут повторные выборы, а деньги мы возьмём из ваших карманов, намекая, что на данные выборы деньги якобы взяты откуда-то из другого места. Так что голосуйте, вашу мать!

В какой кабинет ни сунешься, в какой дом ни зайдёшь, а повсюду один и тот же вопрос:

– А вы за кого голосовать будете?

– Нет, а вы за кого?

– А мы вот за того!

– Да вы что! Может, и нам за него?..

Прямолинейные призывы кандидатов «Выбери меня!» сменились вкрадчивым «Каким будет завтра – решать тебе!». Тебе и только тебе, а мы, мол, ничего решать не собираемся. Простых граждан давит такой груз ответственности вместе с другими тяготами жизни, особенно на фоне полной безответственности тех, кто на них возложил ответственность за свою безответственность. Они видят, что особой разницы между политиками, которые похожи друг на друга как однояйцовые близнецы, нет. И ещё они видят, что никто из них отвечать за свои будущие деяния уже сейчас не собирается. На любой случай у них есть отговорка, что это вы в ответе за всё: «А мы тут ни при чём. Вы САМИ нас выбрали, вот мы тута и сидим. Мы ж вас сразу честно предупредили, что ВЫ в ответе за всё!».

Особняком стоят патриоты монархического толка и сторонники Белой эмиграции. Они видны за версту по буквам «еръ», «ять» и прочим элементам дореволюционной орфографии на вывеске, нередко с ошибками. Эти со всеми в конфронтации, как носители некой сакральной идеи, знать которую не дано «променявшим Бога, Царя и Отечество на джинсы». Лобзаются только со своими: «Ну, что, братъ, развернёмъ нашъ штандартъ, чтобъ узналъ паразитъ и супостатъ нашъ грозный судъ». Неглупые люди, поэтому отлично понимают, что их никто никуда не выберет, потому что они категорически отказываются присутствовать в сегодняшнем дне и заниматься насущными проблемами настоящего времени. Они застряли в России столетней давности, не желая замечать, что в современной России проблем ещё больше. Им всё не мило в сегодняшнем дне, и пусть он даже не старается им понравится – не выйдет. А может, потому и не мило им настоящее, что им надо заниматься прямо сейчас, а о прошлом можно только наивно фантазировать? Как там было замечательно, какие благородные и красивые люди жили в ту эпоху, не чета нынешним подонкам! В кого ни плюнь, а это контръ-адмиралъ, корнетъ, поручикъ или ещё какой адъютантъ. Они использовали «настоящий русскай языкъ» с кучей непонятных буковок, почти на конце каждого слова – твёрдый знак. Это ли не счастье! И не вздумайте напомнить им, что в те замечательные времена народ почти поголовно не умел ни читать, ни писать – ни через «еръ», ни через «хер».

Кто-то собирается голосовать сердцем, а кто – душой, кто ещё чем-то другим. Игра головой тоже приветствуется. Некоторые требуют: «Дайте нам кого-то новенького, а то надоели одни и те же хари из года в год, из века в век». Другие наоборот скандируют: «Тот, кто достаточно наворовал, воровать больше не будет или будет, но умеренно, потому как складывать уже некуда». А что такое вот это «наворовать достаточно»? Когда это у нас что-то бывает достаточно, тем более в плане воровства?

Есть даже такие, кто голосует печенью и прочими органами выделительной и пищеварительной системы. Началось это в те смутные перестроечные годы, когда кандидаты повадились выпускать водку со своими портретами и названиями-производными от имён и фамилий. Один вот так десять лет смотрел на народ с этикеток водки, а потом был замечен в передачах, где яростно ратовал за спасение русского мужского генофонда от алкоголизма, павшего смертью храбрых в новомодном соцсоревновании «кто кого перепьёт». Но на такие противоречия в поведении своих избранников народ уже давно не обращает внимания. Есть такие перевёртыши, что возникает чувство, будто человек страдает раздвоением, а то и утроением личности. Один политик ещё вчера рыдал на похоронах бывшего президента и чуть ли в драку не полез, когда в Думе какая-то фракция отказалась почтить память экс-президента минутой молчания. А уже сегодня в своих предвыборных роликах жалуется, что этот самый почивший президент его обманывал и вообще обидел до глубины души. Чему тут верить – не знает никто. То он с мятежным генералом Дудаевым обнимался, хвалил его за стремление к суверенитету, а потом орал, что чеченцев надо стереть с лица земли. Опять же непонятно, где он правду говорит, а где лжёт. Скажет что-нибудь и тут же от этого начинает открещиваться, хотя всё зафиксировано и на видео, и на аудио, и в памяти народной. Видимо, сейчас такое время, что политикам в России всё простительно.

Голосующие же печенью дегустируют продукцию кандидатов, и после этого можно слышать споры, которые затем частенько перерастают в драки, как и положено «после совместного распития горячительных напитков»:

– Наш водку лучше выпустил. Вот ваш говно вместо водки туда налил, а наш – высший сорт! Не будем за вашего голосовать.

– Да какой высший сорт?! Да коровья моча лучше пьётся, чем водка вашего этого, как его…

– Да сам ты коровья моча! Наша «Забористая» на два градуса выше самой «Распутинки»!

– Да за это морду бьют, когда пойло на два градуса выше классической водки!

Голосующие головой недоумевают, как же можно-с так всё опошлить. Водка – это же не тёща с характером. Это просто сорокаградусная жидкость, а если она не сорокаградусная, то, пардон, это не водка, а что-то другое. Это кандидаты разные, а водка-то одна и та же: формула её не меняется на протяжении веков и смены режимов. Вычти из формулы соляной кислоты водород, это уже не соляная и даже не кислота будет. Можно, конечно, в водку со своим именем добавить кусочек хрена или стручок перца, но как-то ей-богу странно, как кусочком хрена во спирту можно завоевать голоса народа.

Печенью в основном голосуют отдельные представители сильного пола, а вот барышни и дамы голосуют как на ярмарке женихов и оченно страдают, что смазливых кандидатов, похожих на Алена Делона эпохи «Тегеран-43», так мало. И ругать-то их за это как-то язык не поворачивается. Иногда прямо так и говорят: «А я буду голосовать за Ляпкина-Тяпкина, потому что он похож на мою первую школьную любовь!» или «Кандидат Забористый – такой обаятельный мужчина! А какие у него костюмы, какие запонки!.. Девочки, голосуйте за Забористого, Христом-Богом прошу».

Политики, должно быть, и не догадываются, что их выбрали или не выбрали, потому что кто-то на чью-то школьную любовь похож, а кого-то угораздило напомнить кому-то «моего бывшего гада». Избиратель честно признаётся: «Мне его рожа не нравится», и отдаёт свой голос противнику того, что лицом не вышел. Хотя у того рожа тоже – не дай бог никому.

Встречаются совсем уж замысловатые предпочтения:

– Я за этого козла голосовать не буду, потому что у него жена – дура. Показали их тут по телику: одета, как чувырло, а макияж-то какой, Осподя!.. Я со своими копеечными доходами и то харю приличней мажу. Ну, как он с такой женой метит в высший политический бомонд?! Совсем у людей совести нету!

Или же просто говорят: «Ну да, всем хорош: и умён, и врать умеет, и причёска ничего, но… но не нравится он мне как мужчина почему-то. Не в моём он вкусе». Или не сексапильный какой-то; или он, гад такой, уже женат, оказывается; или фамилия у него незвучная; или фигура слишком тучная. Как говорится, нужное подчеркнуть.

Так и гадают на манер гоголевской Агафьи Тихоновны:

– Как же это трудно – выбрать кого-то одного из такого множества! Если бы два-три человека, то ещё куда ни шло, а тут – как хочешь, так и выбирай. И один хорош, и другой неплох, и пятый, и десятый… Ах, если бы красоту Бориса Ефимовича, да приставить к энергии Владимира Вольфовича, да взять сколько-нибудь ловкости Бориса Абрамовича, да прибавить жизненный опыт Геннадия Андреевича, и всё это украсить интеллигентностью Григория Алексеевича, да увенчать то, что получится из всего этого, мудростью Ирины Муцуовны и выдержкой Владимира Владимировича – я бы тогда тотчас же решилась. А так просто голова болит, как подумаю, что надо выбрать кого-то одного. Надо бросить жребий.

И бросают жребий, надо полагать. А что же тут прикажете делать, когда появляется столько желающих осчастливить страну?

Отечественные политтехнологи ещё в девяностые годы полюбили выстраивать имидж очередного кандидата с помощью умилительных воркований вокруг его личной жизни: дескать, ничего определённого о его профессиональных качествах и достижениях мы сказать не могём, но погляньте, экий милый у него внучок и как он резво ковыряет в носу. Дед такого очаровательного младенца не может не стать хорошим депутатом или даже, может быть, президентом страны! В ход идут дети, внуки, племянники, одноклассники, однокурсники, соседи по подъезду, соседи по дому, просто земляки. Отобраны самые милые, умные, вежливые – неопрятных оборванцев и пропойцев, с которыми кандидата угораздило спознаться до начала политической деятельности, любит использовать в своих нечистых целях оппозиция. Она «топит» противников, вытаскивая на свет божий внебрачных сыновей-наркоманов или дочерей-проституток, бывших собутыльников и даже, пардон, сокамерников – то есть всех тех, кто знает о кандидате что-то нехорошее. Имиджмейкеры в ответ на такие выпады пиарщиков ловко успокаивают избирателей-болельщиков. Дескать, никто не скрывает, что их заказчик чего-то там развалил до основания, как его учили в школьные годы по тексту Интернационала, и даже был замечен в порочащих связях, но зато у него жена – ох, красавица! – прекрасно готовит и даже сама печёт пироги. Такая простая русская баба, не чета задрыгам силиконовым. А вот тот сколотил миллиардное состояние в самом нищем регионе России, но его доча так трогательно танцует в балетной школе (в Англии), что слёзы на глаза наворачиваются. Ведь милейшие же люди! Выбирайте – не прогадаете.

В предвыборных склоках всё больше проглядывает чёткий раскол, при котором одна Россия ждёт реальных дел от обладающих властью господ, а другой России этих самых господ кажется, что все проблемы в стране уже решены, поэтому политикам ничего другого не остаётся, как забавлять публику весёлыми выходками. Политическая жизнь политика определяется не целями и идеями, а его поведением, стилем жизни, имиджем. Как говорят специалисты по пропаганде, наблюдается колоссальное «несовпадение кодов отправителя и получателя»: избиратели про Фому, а кандидаты им – про Ерёму. Кандидат при этом кричит: я знаю свой народ! Хотя народ он не понимает, не знает его интересов и ценностей. Народу навязывается избитое, что одна его часть жаждет водки, другая – замуж, тесную квартирку с кучей детишек и «стабильную» работу с такой же зарплатой.

Политики и народ словно бы не слышат друг друга. Вокруг предпочтительных кандидатов как всегда создаётся особенный ажиотаж. Один политик восстанавливает пошатнувшийся имидж посредством активного участия в каком-то шоу. Другой цепляется за позитивно окрашенное событие, спасая себя. Третий разрабатывает с помощью целого института политтехнологов ряд легенд, как он когда-то спас тонущего ребёнка. Доходит до того, что интеллигентного вида лидер, давно зарекомендовавший себя человеком утончённым, вдруг ни с того ни с сего начинает доказывать, что на самом деле любит водку и изменяет жене. И все дружно демонстрируют, кто больше знаком с жизнью народа, некоторые прямо-таки играют роль мудрых и всеведущих вождей! Под конец этого шоу как ни в чём ни бывало вылезет какой-нибудь кандидатик, который вместо политической деятельности избрал роль дебошира. Посмотришь: наедине сам с собой – умнейший человек, а на людях – шут и проказник. Что это: роль, работа, шизофрения?

Зрителям этого фарса ничего не остаётся, как протестовать. Протест – оружие безоружных, право бесправных. Но как бы люди не протестовали, их никто не слышит из тех, кому протест адресован. Напротив, они будут взахлёб доказывать, что «нашему народу это как раз нравится». Там и сям проглядывает неудачная подсказка имиджмейкера и комплекс актёрской неполноценности, который требует превратить в театр военных, дипломатических, любовных и ещё каких угодно действий собственную жизнь. Да люби ты хоть урину – стране-то какое дело до всего этого должно быть? Но нет, оказывается, должно быть дело. Так, во всяком случае, нам яростно доказывают.

Хотя в последние годы «мужиковствующие» политики, изображающие сермяжность и посконность на каждом шагу, не очень популярны, поэтому заявлений о любви к водке и склонности к изменам дражайшей супруге накануне выборов всё меньше в отличие от разбитных девяностых. Всё больше рассказов, кто и каким видом спорта занимается, кто и сколько детей родил. Кто-то по старинке рассказывает о своей интимной жизни, другой делится мыслями по поводу блуда оппонентов, но это уже неинтересно, так как все подробности их личной жизни публике известны ещё с прошлого века. Избирателям же, как и прежде нужна разумная законодательная система и борьба с преступностью. И можно даже без рассказов про себя. Но в современной политике не принято что-то делать без рекламы себя. Складывается впечатление, словно бы народ просит хлеба, а ему в ответ предлагают посмотреть красивый спектакль и недоумевают, почему он не хочет вместо хлеба насладиться таким захватывающим зрелищем. Так французская королева однажды посоветовала голодным парижанам кушать булочки, когда они возопили, что у них нет хлеба. Финал королевы был печален, но не будем о грустном.

Тип политика в России становится близким к типу актёра. Политики всё ощутимей трансформируются в сторону наиболее эффективной формы подачи себя. Люди ждут, когда в их городе появятся отвечающие неумолимым требованиям нового века дороги, жилые дома, предприятия, а политик тем временем шушукается с телевизионными экспертами и имиджмейкерами на три четверти ему повернуться к камере или встать в профиль. Он улучшает внешний вид зубов и избавляется от мешков под глазами, а его избиратели ждут обещанной ещё товарищем Лениным «электрификации всей страны». Депутат хвалится, что каждый день по два часа тренируется в рабочем кабинете на коврике с гантельками. Отлично так, в рабочее время по два часа с гантельками. Если кто в своём кабинете посреди рабочего дня разложит коврик с гантельками, его не поймут, как минимум. А некоторых за такое могут даже уволить, как максимум. Но депутата нельзя уволить – его сам народ выбрал! Тот самый, который жалуется, что у него нет возможности платить за продукты питания, собрать детей в школу и вообще завести этих самых детей из-за трудных жилищных условий и отсутствия элементарного медицинского обслуживания в радиусе ста километров! Политик же упражняется в мастерстве перехвата инициативы у интервьюера и обучается ораторскому искусству для участия в дебатах по поводу визита президента Ирана куда-то там. Он успешно освоил умение публично вести дискуссию, порождать аргументы и отражать нападения других спорщиков, и его раздражает, когда он слышит недовольство и ропот со стороны избирателей. Он не понимает, чего им надо, окаянным, когда он вот так в поте лица трудится над харизматичностью своей личности! В современном мире масс-медиа важно не умение работать, а харизматичность личности. То есть формирование этой самой харизматичной личности и становится основной работой политика. Всё это наводит на мысль о его слабом знании реалий страны пребывания.

Модель политика-говоруна является нормой для зажиточного и успешного Запада. В Германии, к примеру, хоть кого выбери в Бундстаг, а немцы как жили хорошо, так и останутся при хорошем житье-бытье. У нас же любой идиот может прийти, наломать дров, и никто ему по рукам не надаёт, так как он неприкосновенен. Можно вообще создать виртуального политика с помощью компьютерных технологий, как Масяню создали, но нам-то, аграрно-индустриальной стране это не подходит. Нам нужен живой человек с головой и сердцем, понимающий, где он и среди какого тяжёлого наследия находится. Но в политической борьбе война имиджей стала нормой, когда избирают того или иного кандидата, руководствуясь не рациональными побуждениями, а тем, что он хорошо что-то там сказал про… измызганные уже всеми и опостылевшие семейные ценности! При этом эмоциональное выступление сильнее рационального, демонстрация фактов сильнее их интерпретации.

Мы всё по привычке слямзили с Запада. Слямзили вот эти дорогие пиджаки, театральные манеры, умение изображать различные жесты и позы. Это уместно для политиков Запада, а России совсем другой политик нужен! Уж никак не с маникюром на руках. России нужен политик-трудяга, который живёт в этой самой России, а не в пределах Садового Кольца от России прячется. Пусть он будет косноязыкий или вовсе молчун. Важно, что он может и умеет, и не на словах – на словах у нас все всё могут, – а на деле. И вот до нашей политической аристократии никак эта простая истина не доходит. Потому что настоящая Россия для них – это другое измерение, в котором они уже никак не окажутся. Они успешно сбежали из «этой России – ужасной и непонятной». И теперь с умным видом рассуждают о ней, как неблагодарные дети о брошенной матери. А мы называем это политикой.

Есть политики, которые политикой занимаются, а есть люди, только говорящие о политике. Из тех, кого у нас принято считать политиками, девяносто девять процентов о политике только говорят. Они двадцать лет говорят, что не могут «пропихнуть» нужный России закон уже десять лет. Так идите на хрен из политики, если вы столько лет откровенно дурью маетесь. Кто будет держать работника, который десять лет не может выполнить свою работу? Но они говорят и говорят, как им трудно, и как нам повезло, что мы их себе на шею выбрали, вот они ради нас и расстарались. Можно сварить хороший обед, а можно только говорить об этом. И можно даже прослыть хорошим поваром среди тех, кто оценивает людей по способности говорить, а не делать. Когда в российской политике появляются такие люди, как Ройзман, все вздрагивают, настолько это не привычно, что политик занят какой-то деятельностью, и она имеет результаты. Политик и деятельность – в нашей культуре понятия несовместимые, поэтому результаты его деятельности начинают неистово критиковать. В человеке, который занимается политикой, а не говорит о ней, сразу начинают искать изъяны, ошибки и недочёты, которые всегда есть там, где есть хоть какая-то деятельность, а не разговоры. Но другие «политики» вообще ничего не делают! И это стало нормой.

Они уже открыто признаются: «Да, наше законодательство пока несовершенно, экономика не отвечает новому времени, уровень жизни отстаёт по всем покаателям». Так сделайте их совершенными! Для чего вы там годами сидите? Годами сидят и рассказывают народу, что и так всякий дурак знает. Всё одно, что сидеть и сознаваться: «У меня – вши, у меня – вши». Так выведи их! Есть же средства для избавления от этой дряни. Кому нужна хозяйка, которая двадцать лет будет рассказывать, что в её дома полы давно не мыты? Возьми, да вымой. У нас полно политиков, которые сидят и в Думе, и в правительстве, и даже в оппозиции ещё с прошлого века. Чем они заняты всё это время? Перечисляют недочёты в своей работе. А народ-дурак радуется: «Ой, наш депутат вчера так хорошо про изъяны нашей жизни сказал, прямо так и есть! Ах, какие мы молодцы, что его выбрали». Они его именно для этого и выбирали, чтобы он говорил то, что они и так знают? Он и будет весь срок говорить об этом, а избиратели будут слушать и ликовать, какой он у них умный. Пять лет говорят, десять, двадцать. Это что угодно, но не политика. Если в доме сломан замок на входной двери, то его надо починить, а не рассказывать об этом жильцам полвека. И вот наши «слуги народные» именно этим занимаются. Сколько можно?

Такой тип политика уместен в странах, где сильным мира сего ничего не остаётся, как вести философские беседы на темы «Есть ли жизнь на Марсе». Как и всё прочее, этот тип позаимствован у развитых стран, но в России он не подходит ни к селу, ни к городу. Он словно бы из другого измерения. Нам, как бы прискорбно это не звучало, нужны не вальяжные кабинетные работники, обладающие особой проницательностью и великой интуицией, а «рабочие лошадки», не боящиеся работать не только своей многомудрой интуицией, но и руками, и ногами, и глазами, чтобы обойти, облазать свои владения, осмотреть всё внимательно, познакомиться с ними в мельчайших подробностях, так сказать. Политиком у нас пока надо быть, а не играть его, как роль в театре. Надо, чтобы человек живо и весело делал высоко ценимое людьми дело и никак бы не мог сделать чего-то дурного и вредного для общества.

Но сколько примеров деградации личности взявшихся не за своё дело можно сейчас наблюдать на нашем политическом Олимпе! Владение искусством телевыступления затмевает теперь умение работать, а определяющим становится форма подачи себя, манеры, умение держаться. Иные настолько уверовали в свою полезность для народа, что, если им пригрозить отставкой, они гордо возразят: «Вы можете отставить меня от народа, но вы не сможете отставить народ от меня!». И всё это тоже заучено откуда-то. Для случая. В речах политиков «нового типа» звучит не решение проблемы, а сквозит единственная идея: «Послушайте, какие умные вещи я говорю». И как складно! То есть всё шумно и громогласно. Эпитеты «гигантские успехи» и «самые первые в мире» так и лезут отовсюду. И неизменно сопровождаются важным надуванием щёк и громкими заверениями и заявлениями.

Расхождения между взглядами на выборы электората и кандидатов иногда достигают катастрофического максимума. Отсутствие единого взгляда на дальнейший путь страны, отчаянные споры между членами фракции пугают избирателей и бодрят самих кандидатов. Схватки между ними выставляются как высшее завоевание демократии. Народу же как-то боязно, что завтра эти драчуны вместе будут рулить страной. И гадать не надо, куда поедет автомобиль, если за руль посадить «правых», «левых», «центристов» и прочих, каждый со своим уклоном. Страна видит, что перед ней никакая не оппозиция, а несчастные, которые смогли найти себя только в коварном злословии, раскрылись в нём во всей своей красе. Почему наша оппозиция так злобна и агрессивна? Не от того ли, что слаба, не пользуется поддержкой в народе и где-то подсознательно понимает свою неполноценность и ущербность?

Кандидаты в депутаты и уже состоявшиеся политики вообще интересуют население исключительно в качестве средства, которое поможет получить какие-то определённые выгоды. Народные избранники в свою очередь смотрят на народ, как на средство, которое должно помочь им прорваться к власти. Они считают, что цель электората – пойти и проголосовать за них. Электорат же считает, что депутаты – это не цель, а лишь средство, и их избрание – это только первая ступень в выполнении зафиксированного в предвыборной программе договора, когда, допустим, некий крутой малый пообещал землякам построить в их городе новые дома и предприятия, если они его выдвинут в депутаты по данному округу. Народ из чисто практического интереса его выдвигает, выбирает, но тут всё застопоривается, так как сами избранники видят себя не средством, а целью. По принципу «вы нас выбрали и… чего ещё вам надо?!». Идут торги за каждый голос, словно дело происходит на бирже. Доходит до того, что иные кандидаты не гнушаются перед выборами активно посещать гей-клубы и пояснять, что люди нетрадиционной ориентации представляют собой десять процентов избирателей, а это значительная масса электората, так что грех отказываться! Другой обещает снизить цены на водку и мотивирует это тем, что в стране двадцать процентов населения – алкоголики, а это ещё больше голосов, чем могут дать гомосеки с лесбиянками вместе взятые! Тут же вылезают специалисты по компостированию мозгов населения и с научной точностью доказывают, что сие есть очень разумный и мудрый ход со стороны народных избранников. Такой «анализ аудитории очень ценен для наиболее эффективного воздействия в частности и выполнения миссии всей психологической операции в целом». Народ же, которому провели столь удачный анализ, ждёт хотя бы понижения тарифов на общественный транспорт. Ну, если не понижения, то уж никак не повышения. Но это словно бы никому не интересно, так как идёт новый поиск новой группы убогих, на убожестве которых можно было бы сыграть и добиться нужного процента голосов. Как это никто из их бойкой братии не додумался придать легальный статус наркотикам в силу того, что процент наркоманов в обществе тоже весьма высок?

И тут становится ясно, что кандидаты во власть слушают ту часть народа, которая обладает голосом: пишет статьи в газетах, зависает сутками напролёт в блогах, тусуется на митингах. А газеты и митинги в России издаёт столица. Один московский журналист пишет заунывно: «В политике нынче скучно, хоть бы развёлся кто или с секретаршей спутался, затеял бы этакий скандал!». И это пишут о людях, уже имеющих влияние и власть. Они могли бы сделать много полезного и хорошего для общества, но не произвело бы ни шума, ни скандала, а посему не стоит и делать. Всё единственно для того, чтобы нашему дорогому бомонду… не было так скучно. А кто тебя знает, чего тебе скучно? Всю страну заставим этой проблемой озаботиться, а как же! Вот некий музыкальный критик тоже заскучал, бедолага, критикует не музыку, а премьер-министра за то, что он (вы только подумайте!) не оповещает всех о… своей личной жизни! Ну, вот гнетёт его сие обстоятельство! Дескать, нельзя такого человека к власти допускать, который не голосит на каждом перекрёстке, как он с женой живёт. Желательно, с гражданской.

Журналисты перед выборами умудряются доказать, что вопреки сложившемуся мнению именно журналистика является первой древнейшей профессией в мире. Такую глупость лепят, и сами не понимают, что если у них нет других претензий, кроме охоты до дел в чужой койке, то налицо признак того, что правительство для них ОЧЕНЬ хорошо работает! Это ярчайшее подтверждение того, что власти создали такую беспечную и сытую жизнь, что столичный зажиточный электорат уже ни к чему не может придраться, поэтому остаётся только выдумывать глупость, чтобы хоть как-то отметиться. Власть настолько улучшила их жизнь, что они и сами не знают, к чему бы ещё этакому прицепится – это ли не счастье! Сомнительно, чтобы на периферии премьеру такие претензии предъявили, там людям по уровню жизни выбраться бы из века восемнадцатого хотя бы в двадцатый. Там люди будут спрашивать о восстановлении разрушенных предприятий, о создании рабочих мест, о строительстве жилья и дорог. Сытым столичным мальчикам, многим из которых уж за пятьдесят перевалило, такие «пустяки» как бы ни к чему. Обществу, где жизненно важные нужды давно удовлетворены, где уровень материального комфорта возрос в разы по сравнению с отсталой страной, уже не актуально требовать социальных улучшений. Но люди так устроены, и получив всё необходимое, им хочется «чего-то ещё». Они сами смутно представляют, как это «чего-то ещё» выглядит, но вот хочется, хоть ты тресни!

Хочется другого президента. Какого именно, зачем, почему – внятно никто не может объяснить. Просто другого. Этот – надоел. Хочется кого-то другого, и всё тут! Почти детский каприз в магазине, который лучше удовлетворить, не то орать будет на весь зал. Любой другой человек на посту главы государства им уже люб и мил. Был такой долгоиграющий сериал на российском телевидении в девяностые годы, когда загнулся отечественный кинематограф, «Санта-Барбара» назывался. Необычно в нём было всё, но советского зрителя больше всего поразило, как менялись исполнители ролей. Кто ж сможет десять лет играть в такой лабуде? Многие уже сменились по третьему разу, но остался самый стойкий, кажется, звали его Круз. Актёр не менялся. И зритель занервничал: когда его сменят? Не столько за сюжетом следил, которого не было, сколько ждал: ну, когда же, когда. Все отыграли свой срок и сменились, как люди, а этот застрял чего-то! Прям, бесить многих начал только этим. Наш бомонд так же смотрит на политику, словно ему сериал на две тысячи серий крутят, а он ждёт, когда подгонят новый состав актёров.

Политологи и социологи не зря предупреждали, что по уровню жизни населения одной страны не должно быть такого колоссального расхождения, как у нас. Уровень жизни граждан государства, которое стремится сохранить свою целостность, не должен разниться больше, чем в десять раз – это предел. Больший предел – это опасно! Потому что люди единого государства перестанут понимать друг друга. Люди будут требовать от власти не слаженных действий, а кричать от голода и беззакония, но эти крики заглушат капризные стоны, что в России до сих пор не проводят гей-парадов. Что толку теперь бить тревогу, если в стране расхождение по уровню жизни превышает сотни тысяч раз – об этом надо было думать лет двадцать тому назад, в эпоху «великих реформ». А сегодня можно только безучастно наблюдать, как элита с ума сходит, «потому что ей нечего больше хотеть», а остальные никак из Средних веков не могут выкарабкаться. Элиту это бесит, она недоумевает, что за «артефакты» такие им навязали в сограждане, которые в свободное от рабского бесплатного труда и поклонения вождям время одурманивают себя палёной водкой, крадут детали на заводах и промышляют браконьерством, за неимением других хобби.

Но и элита бесит страну своим снобизмом, кичливостью и тупым непониманием, в каком измерении она живёт. Кажется, люди вообще не осознают всю ответственность, которая ложится на них, не прислушиваются к призывам избирателей – в нашем политическом бомонде это не принято.

Да, они очень остроумно сравнивают режим Путина с Каддафи, но кроме демонстрации остроумия они ещё хоть что-нибудь умеют? Им и российское общество за пределами Москвы напоминает ливийское – отсталое, инертное, необразованное, возвращающееся в родоплеменной строй, где прозябающие в нищете матери-одиночки или жёны алкоголиков рожают второго ребёнка только потому, что «правительство порекомендовало». Но разве от этого что-то изменится? Всё верно: лидер вроде Каддафи может появиться только в определенной социальной среде, какой сейчас является Россия – древняя страна, которая за века мало изменилась со своими портками, лаптями, привычным битьём «проклятых баб, от которых все беды» и снегом вместо закуски под дешёвую водку. Можно понять людей с Болотной площади, как они устали жить в повестях Гоголя и в рассказах Щедрина, среди тьмы, грязи, насилия, вечно пьяных дураков-подчинённых и дремучих самодуров-начальников. Можно согласится с их протестом против той России, как она существует «традиционно», веками, когда всюду взятки, когда даже детей в детский сад можно устроить только по поддельным справкам. Но другой-то России нет. Остаётся народу попросить прощения у элиты: извините, мол, великодушно, что не тот народец вам достался. Но кого элита так брезгливо называет «ведомыми бюджетными субсидиями люмпенами»? Тех, кто лечит и учит её детей, служит в армии и тушит пожары за неё, сажает леса и убирает улицы – вкалывает, короче говоря. И пока «эти люмпены» работают – страна жива, сколько бы сколько бы оккупанты скверов и парков, протестующие против правящего режима не пророчествовали самые мрачные сценарии. Такая «оппозиция» в глазах народа, извините, банально с жиру бесится – пока что это выглядит именно так. Она не может ни организоваться как следует, ни какую-то более-менее вразумительную программу написать и работать с людьми напрямую, потому что откровенно презирает народ как явление, как быдло. Она умеет только пасквили строчить в Интернете.

Накануне Великой Октябрьской революции в России тоже была оппозиция. Молодая, задорная, дерзкая. Молодые часто бывают против власти, хотя мало что в ней понимают, а просто проецируют на неё конфликт детей с отцами. Молодым пора уходить от родителей, но они не уходят «на свои хлеба», потому что не уверены в собственных силёнках, вот и критикуют ничего не понимающего «отсталого» папашу, время которого вышло. Революционеры, террористы – всегда люди молодые, горячие. Когда казнили старшего брата Ленина, «прогрессивные» студенты повально стрелялись, а впечатлительные барышни намертво влюблялись в мрачного красавца Александра Ульянова. Но были и другие. Такие, как героиня фильма «Сельская учительница», невеста политзаключённого оппозиционера, девушка образованная и утончённая, противница власти «жандармов и палачей», но она едет в страшную и непонятную Россию учить детей. Их отличие от нынешней российской оппозиции, что они были неравнодушными к своей стране. Им было трудно, но они ехали в самые отдалённые уголки империи работать учителями и врачами, инженерами и агрономами. Они были не согласны с властью, но могли дать стране что-то нужное.

Их современники России боятся. Они удрали из неё и делают вид, что не имеют никакого отношения к этой Рашке-засрашке, хотя могли бы сделать потрясающую политическую карьеру на её обустройстве. Ведь работы непочатый край! Может, причина в слове «работа» как раз и заключается? Растёт процент безграмотных детей школьного возраста по причине закрытия школ в деревнях и сёлах, ликвидируют больницы и поликлиники даже в крупных населённых пунктах в несколько тысяч человек, про дороги и прочие коммуникации и говорить нечего. Страна забита отвратительным жильём, которое со словом «жить» или «проживать» даже не ассоциируется. Армия русского народа живёт в аварийных домах, а с годами аварийный жилой фонд будет только расти. Жилые здания надо строить постоянно, чтобы было чем заменять приходящие в негодность, а во многих городах России за последние тридцать лет не построено НИ ОДНОГО нового жилого дома, ни дороги, ни моста. Казалось бы, бери и делай, занимайся проблемами, которые сами в руки прут, и искать не надо. На одном этом оппозиция могла бы заручиться поддержкой десятков миллионов. Но где она, ау, оппозиция, покажи себя!

Вон она скандирует «Свободу Pussy Riot!». Тех уж домой отпустили, а они всё скандируют, свободу требуют. На автомате. Какая им ещё свобода нужна в таком бардаке? Свобода от самих себя, что ли? Нет никаких оригинальных и интересных идей. Что это за оппозиция без идей? Орать «Долой царя!», как попугай из знаменитого фильма Рязанова о гусарах, или «Даёшь гей-парады в Москве!» – дело не хитрое. Кажется, проведи эти парады, им и требовать больше нечего, совсем свянут. Видимо, потому и не проводят, чтобы оппозицию совсем не зарубить на корню. Она ведь власти нужна. Для имиджа демократии.

И какие бы остроумные и зажигательные речи не звучали на митингах в Москве, но их авторам так и не удалось создать своего кандидата на выборах или хотя бы лидера неэлекторального протеста, способного расшатать действующий режим. Потому что весь протест направлен не против политического режима, а против самой страны под названием Россия. Свершилось: одна Россия перестала понимать другую. Одной России нужны айфоны последней модели, другой – водопровод в бараках и коммуналках. Они смотрят друг на друга почти как иностранцы. Смешно и грустно: обитатели столичных офисов и тусовок уже не верят, что простой рабочий… умеет читать и писать!

Рабочий из Нижнего Тагила высказал свою гражданскую позицию, не подумав о последствиях и том шоке, какой он причинит «элите», выложил свои мысли в Интернете. Что тут началось! Блогосфера взорвалась рёвом возмущения: «Да кто он такой?! Да как он смеет! Не слушайте этих рабочих Усть-Ужопинска и Заборосвищенска, надо прислушиваться к мнению креативных и продвинутых людей из столичных офисов – мы только там и обитаем!». И это звучит не в блогах от безымянных инфантильных юзеров, спрятавшихся от большой смелости за вымышленным ником и авой с мускулами, а такое мнение высказывается в уважаемых центральных газетах. Один журналист аж целое расследование провёл, откуда этот рабочий вообще писать и читать умеет. Искренне удивлялся, как Гитлер, что русские, оказывается, способны выучить азбуку. Не так грубо, конечно, как в соцсетях, но «научно обоснованное» официальное деление граждан одной страны на безмозглое быдло, которому отказано в праве иметь своё мнение, и тех, кто «право имеет», – это хуже и опасней, чем раздувание национальных конфликтов! И не важно, что так называемое «быдло» создаёт все богатства страны, работает не покладая рук на обогащение казны государства. А «креатив и продвинутость» всё больше напоминает… придорожную пивнушку, где собрались хронические неудачники поплакаться друг другу, какая плохая им досталась страна, сожительница, дети, соседи, начальники и так далее, что в поле зрения ни попадёт. Они так и проводят свободное (а иногда и рабочее) время, жалуясь друг другу в социальных сетях, как им всем дико не повезло родиться и жить в «этой Рашке». Они открыто всех презирают и осуждают, и даже не догадываются, что в сущности сами являются тем самым ограниченным быдлом, которое они так старательно высматривают среди других.

Рабочий ничего ужасного по большому счёту не написал, но написал грамотно – вот что больше всего многих критиков взбесило! Что поразительно: критиковали не его мнение как таковое, не его политические взгляды, а возмутил именно тот факт, что это пишет рабочий! Некоторые в это настолько не поверили и докопались, что он как бы не совсем рабочий, а начальник цеха! Они, видимо, на промышленном предприятии никогда не были, и должность начальника цеха им представляется чем-то вроде вальяжного директора банка, который сидит в роскошном офисе, а никак не в той же каптёрке, где и его рабочие.

– Рабочий с Урала с ТАКИМ слогом! – захлёбывался слюнями какой-то расстроенный мажор, который быдлом считает даже своих соседей-москвичей только за то, что их машина на пару лимонов дешевле. – Да кого вы лечите?! Вы нас за идиотов держите? Да не мог он ТАК написать! Да у этих рабочих рука заточена только под граненый стакан для водки, а писать они вовсе не умеют и не умели никогда! Да они и читать не умеют! Так мог написать только профессиональный копирайтер!

У него рука точно так же «заточена» только под компьютерную мышку, тяжелее которой он никогда ничего по столу не двигал. Но для его богатого интеллекта это препятствием не кажется. Грамотно писать по мнению таких господ могут только выпускники Гарварда или Оксфорда. Они даже на свой счёт не уверены в плане грамотности. Если приспичит чего накарябать, то непременно надо звать специалиста за большие деньги, чтобы правильно буквы в словах расставил, и знаки препинания между ними не забыл. Им невдомёк, что за пределами Москвы такая профессия, как копирайтер, редко где появится в списках «требуются на работу». Их там нет, как и многих других «профессий» продвинутого постиндустриального общества. Там люди как-то своими силами обходятся. Благо, что уровень советского среднего обязательного образования был на порядок выше нынешнего. В этом можно убеждаться каждый день, когда читаешь те же блоги, где люди, закончившие школу сорок лет тому назад, до сих пор в состоянии грамотно и связно излагать мысли. А вчерашние школьники и студенты могут долго тискать в руках мобилку, чтобы выдавить белиберду без прописных букв и запятых: «урод ты чё ни званиш типа дилавой казёл пока». Спасибо, что ещё пробелы между словами ставят, не иначе в Кембридже этому обучились.

Их прапрабабушки после Ликбеза грамотней и выразительней письма писали мужьям на фронт. Поэтому не вполне понятен праведный гнев и возмущение их потомков, когда они видят целую статью, написанную рабочим человеком не из офиса: «Да не может такого быть! Это писал специалист!». Они уверены, что для умения нормально говорить нужны специальные курсы и тренинги у очень дорогих специалистов. Бедные дети эпохи, когда из родителей школа начала тянуть деньги под любым предлогом, убеждая: «Ваш ребёнок НЕ СМОЖЕТ пойти в первый класс без обучения у нашего логопеда (специалиста по мнемотехнике, консультанта по риторике, репетитора по прыжкам в ширину)». И изобреталась ещё куча всяких ненужных «специалистов», чтобы «обуть» бедных родителей дошкольника на кругленькую сумму. Я видела таких «специалистов» при школах: девочка вообще безо всякого образования «учила» детишек английскому по самоучителю «для ленивых», а роль «консультанта по дикции для самых маленьких» исполнял… самый обычный школьный вахтёр! А что, очень доходный бизнес был придуман этими дельцами. Это мы шли в школу без всяких «консультантов», потому что школа для того и создана была, чтобы учить детей читать, писать, говорит, думать, а не требовать, чтобы ребёнок туда уже приходил абсолютно всему обученный всевозможными горе-специалистами, не обладающими вовсе никаким образованием. Спрашивается, чего и пришёл-то, раз уже и так всему обучен?

Сегодня их стараниями сформирован целый слой общества, который уверен, что невозможно ничего развить в себе без «специальных курсов и тренингов»: ни чай заваривать, ни цветочки поливать, ни сексом заняться. Не случайно бизнес репетиторов и всевозможных «консультантов по пришиванию пуговиц» так широко развит именно в крупных городах. В деревне-то вряд ли какую бабульку сманишь на курсы кройки и шитья – она безо всяких курсов умеет шить, вязать, вышивать. На «курсы делового общения» учиться каким-то ухищрениям «по введению собеседника в ступор методом скрытого гипноза» и технике «манипулирования ценностными ориентирами противника» тоже никто не пойдёт. Потому что это никакое не деловое и даже не общение, а комплексы неумёх, которые вместо работы заняты шулерством, чтобы только ни черта не делать, а «грести бабло» с помощью обмана других.

Нет, в самом деле, вы представляете себе такое объявление в нашей провинции: «Профессиональный копирайтер напишет письмо, доклад, реферат за умеренную плату»? Как-то все своими силами обходятся в таком важном деле, как написание письма и даже реферата. От телика и ноутбука на пару часиков оторвись – и напишешь своими силами за милую душу! А в Питере и Москве такими объявлениями обклеены все автобусные остановки, и видимо бизнес идёт успешно.

Да что там копирайтеры, если автосервисов до сих пор нет: люди сами ремонтируют свои автомобили! «Не-ет! Не может быть! – уже вопит креатив наш продвинутый. – Это может делать только профи с лицензией и патентом!». Ну, вот нет там этого профи, так что волей-неволей сам этим «профи» станешь. Надо же как-то ездить! Особенно, когда из общественного транспорта только один автобус остался, да и тот ходит, когда к нему водителя найдут.

Интересно, а наши креативно-офисные блогеры и в автосервисе так же смело могут автослесарю в лицо заявить, что он отстал от жизни, поскольку является рабочим человеком? И вот они, продвинутые и образованные, ему, отсталому и деградирующему, милостиво доверяют автомобиль ремонтировать. Сами-то они не умеют… точнее, некогда им – в чате посидеть надо. А «безграмотным» сантехникам и электрикам, которые обеспечивают работу всех узлов жилища современного человека, они так же брезгливо выразят свою уверенность в их полной неспособности мыслить и иметь своё мнение? Или они только в Интернете под вымышленным ником такие «смелые»?

Вообще, если кто думает, что машины и механизмы на заводах и фабриках, где «безграмотные рабочие» работают, устроены проще автомобиля, то загляните хотя бы под капот своих машин. Нет, ремонтировать ничего не надо! Для начала хотя бы инструкцию осильте, прочтите со словарём, разберитесь что к чему. «Безграмотный» рабочий класс ведь точно так же учится ремонтировать турбины, компрессоры, генераторы.

И пока он этим занят, к микрофону допущен только бомонд. Но чего хочет бомонд? Веселиться и дальше, но ещё больше. Поэтому в своих речах «оппозиция» требует от власти какой-то глупости, которая даром не нужна россиянам. Но этих «безграмотных и ущербных» россиян никто не подпускает к микрофону, чтобы они могли озвучить то, что им нужно. У микрофона – светские львы и львицы, гламурные политики, взбалмошные шоумены и охочие до «коечных» сенсаций журналисты. Этой публике банально скучно по причине хронического безделья, они вечно всем недовольны от непреходящей сытости, они требуют новых развлечений, требуют какую-то оппозицию, хотя сами толком не знают, зачем она им. Всё только ради прикола.

Конечно, двадцать пятый год присутствия на любых выборах бессменных лидеров КПРФ и ЛДРП доконает кого угодно, и скучающий избиратель может проголосовать за любое новое лицо, просто потому, что «вот же он – новый человек». Эта скука из разряда, когда человеку становится скучно смотреть телевизор только потому, что экран его вытянут в ширину. Почему никто не придумал «ящик», у которого экран вытянут в длину? Всё ж новизна какая, отказ от устаревших господствующих норм и общепринятых традиций. Да и просто прикольней будет!

– У нас нет граждан, у нас есть аморфная масса, проживающая на территории России! – негодует дорвавшийся до политики гламур в адрес страны за пределами столицы, и все благодарны, что ещё не биомассой народ назвали. – Вы уж скоро на подножный корм перейдёте, уже траву жрать начнёте за неимением чего-то иного, а всё славите наши власти: «Спасибо вам за такую вкусную траву». Рабы до мозга костей!

И такие ораторы, надо полагать, себя не относят к этой массе: «О, мы – это нечто совсем другое! Мы из другого говна сделаны». Основная масса населения страны это «нечто другое» в самом деле не понимает:

– Сколько можно их терпеть? Сидят у нас на шее и ещё пытаются крутить нашей головой! Как они смеют говорить от имени страны и народа! В Москве вращается восемьдесят процентов всех финансов страны, а сама Москва практически ничего не производит – мы их кормим! И чем они недовольны? И главное: чего они хотят?!

– Они или изменники, или глупцы! – кричит поклонник политического наследия партии кадетов.

Идеи «притянутой за уши» оппозиции мелки и глупы, их словно бы выдумывают на ходу, только «чтобы приятные люди из тусовки могли порадоваться». Все чего-то говорят, лишь бы что-то сказать, «а не то щас лопну», так распирает! Они почему-то считают, что информационное общество – коим они несомненно являются посреди полуаграрной недопромышленной страны – именно этим и обязано заниматься: говорильней ради трепотни. Профессиональные болтуны, трепачи повылезали отовсюду: «Ну, вот опять пришло наше время». И невозможно понять, когда они искренни, а когда валяют дурака. Да и надо ли это понимать?

Ещё немного, и они докажут, что стране не нужна ни промышленность, ни сельское хозяйство, а информацию можно и на хлеб намазывать, и платье из неё сшить. Всё развалим и только говорить будем! Это для них почти работа, а если они попадают на телевидение, то за свою трепотню ещё и хорошие деньги получают. Они в ситуации «слово против слова», слово за слово: один об обворованных (обманутых, обездоленных) пенсионерах – нынче это любимый конёк буквально всех профессиональных говорунов, другой – о развале (или подъёме) промышленности.

Политики-говоруны, чья «политика» собственно и построена только на одних разговорах, породила класс таких же избирателей-говорунов, которых радует, что наше общество возвращается на позиции начала девяностых годов, когда был высок интерес людей к политике и социуму, без которой нельзя перейти на более высокую ступень общественного устройства. Этот интерес был задавлен. Той же болтовнёй и был задавлен. Потому что все говорили, и никто ничего не делал, так что вскоре пришлось бороться за выживание. Обществу стало не до политики. А обществом потребления внушалась мысль, что нет ничего глупее, чем интересоваться политикой, что правильнее и естественнее думать «о семье и своих близких», о сытости собственного желудка. «Политика и парламент меня не интересуют, потому что у меня случилось главное счастье: у меня родился ребёночек!» – визжала с обложки очередная поп-звезда, и её слова, тысячекратно размноженные, воспринимались как моральная норма для огромной страны. Противники потребленцев брезгливо фыркали: «Дети – прекрасно, но противопоставлять заботу о них общественной жизни глупо. Хотя бы потому, что ребёночка мало родить – ему ещё надо выжить в этой стране». Но и они не могли бы объяснить внятно: как участие в говорильне о политике и кандидатах сможет помочь этому несчастному новорожденному? Ведь в их представлениях «участие в политике» означает участие в бесконечных разговорах о ситуации на Кубе, дефолте в Греции, отставке очередного проворовавшегося губернатора.

Один кандидат так и жаловался, дескать, «граждане его не хочут слушать – гражданам бы выпить и покушать». А ведь ни на йоту не понимает настроений избирателей, которым даже не покушать хочется, а мечтается, как оставили бы их всех в покое! За одно это измученный избиратель им был бы очень благодарен. Люди устали и потеряли всякий интерес к бесплодной болтовне, которая длится уже третье десятилетие, а производящие её дядьки и тётки на трибунах вообще осточертели до невозможности! А уж и самим участвовать в ней – Боже сохрани! Лучше ничего не делать, чем делать ничего.

Чем, скажите мне, аполитичность отличается от такой вот завидной «политической активности»? Тем, что один открыто говорит, что ни черта не понимает в политике и не знает, за кого голосовать, а другой уже отметился: «Я – за социалистов!»? Те за левых, эти – за правых, зять высказался против любимого кандидата тёщи только потому, чтобы «много о себе не мнила, дура старая». Известный режиссёр в пух и прах разругался с не менее популярной артисткой из-за своих расхождений в «политических предпочтениях». Все с грехом пополам кое-как определились, напротив чьей партии ставить галочку или крестик. И это всё, что мы знаем о политике?

Политика в этом плане очень похожа на любовь, о которой лучше не говорить, а заниматься ею. Я не о том, что некоторые люди понимают под занятием любовью какие-то суетливые подёргивания, а никак не «души прекрасные порывы». Я о том, что гораздо интересней любить и быть любимым, ходить на свидания, получать и делать подарки, делить на двоих лучшие минуты жизни. Но о любви именно больше говорят, и говорят именно те, кто в ней мало что смыслит, кто её вообще не видел и никогда не испытывал. Пара абортов и попыток суицида «от несчастной любви» нервного юноши к придорожной шалаве – и человек уже считает вправе себя «учить любви» других. Если кому не нравится сравнение политики с любовью, то можно сравнить её с тем же спортом. Сколько приходится нынче наблюдать таких «спортсменов», которые от дивана изредка отрываются, чтобы дойти до холодильника, а потом позвонить другим таким же «спортсменам», дабы выразить своё возмущение: «Наши-то опять не забили этим, мазилы!». Нет, чтобы тряхнуть жирком, да пойти размяться, да самим попробовать попасть мячом хотя бы между двух берёз во дворе – да какое там.

Политикой точно так же заниматься интересней, да и нужней для страны, чем говорить о ней. Но в том-то и беда, что люди ещё как-то представляют себе, как надо «заниматься» любовью или спортом, но как заниматься политикой, они совсем не знают, хоть убей! Все видят, что страну надо срочно восстанавливать после «великих реформ» и «завоеваний демократии», надо довести её хотя бы до норм минувшего века, но… это же невыразимо трудно! Поэтому давайте лучше будем о политике говорить – это все могут и это совсем не трудно. Ну, как политикой ещё заниматься, как не разговоры разговаривать! О чём? Да вот хотя бы о ситуации на …, дефолте в … и отставке нашего очередного проворовавшегося губернатора. Поговорили, обсудили, походили на митинги, себя показали, других посмотрели, повозмущались в адрес тех «несознательных», которые никак не желают в этой бессмысленной трепотне участвовать, то есть не имеют «своей гражданской позиции» – и будя с нас. Свой вклад в политику внесли, а норму политического самосознания так вообще перевыполнили! А что за погоду делают эти демонстрации да манифестации? При тоталитарном режиме людей на них сгоняли из-под палки, а при демократии эти демонстрации палками разгоняют. Точнее, дубинами. Так что есть, чем гордиться. Особенно, если дубиной по лбу перепадёт.

Эта словоблудливая прослойка почему-то думает, что своими словами она может изменить реальность: типа, я тут поговорю, сам себя заслушаюсь, и все меня заслушаются. И сразу от этих речей на берёзах яблоки вырастут, а на яблонях – апельсины! И поет сей соловей, не глядя вокруг и не слыша кругом ничего, как тетерев на току. А реальность идёт своей дорогой. И пусть себе идёт. Их волнует только: «Ого, как он говорит!». Словно о каком конферансье или оперном певце речь идёт, а не о политике: «У этого голос красивый, у того дикция хромает, а вот этот вообще безголосый – и чего только в политику попёрся!». И никто не спросит: «Ребята, а чем вы, собственно, все занимаетесь? Вы что: говорить сюда пришли? Мы вас выбирали специально для того, чтобы вы вместо дела говорильней занимались весь срок найма, да?». Они даже не знают, что сильный лидер говорит всегда мало, потому что его и так слушают, его понимают по губам, ему и так внимают за счёт его умения влиять на аудиторию силой своей личности. А слабый лидер всегда говорит много, чтобы выудить из сильного информацию или помощь.

Передачи с участием этих говорунов понять трудно: в студии сидят бездельники, которые начинают перемалывать в духе: «Сталин был неординарной личностью» или «Мы ничего не знаем о Ленине!». Да мы и о сегодняшнем-то дне знаем не густо. Видим, что цены стабильно растут, хотя правительство клянётся: «Инфляции не будет!». ЖКХ не работает, но тоже дорожает, люди выживают от зарплаты до зарплаты. Тем самым выгодно отличаясь от эпохи Застоя, когда ещё просто жили от зарплаты до зарплаты, а не выживали, оказывается!

Что толку сегодня молоть на тему полувековой давности? Говорят, чтобы «такого больше не повторилось». Милые мои, да повторится ещё сколько угодно раз, а мы опять «заметим» спустя полвека, обсуждать бросимся через сто лет. Раздражает, честно говоря, наша замедленная реакция на события, когда народ режут, грабят, а он туго соображает: что это было. «Доходит» же только спустя век, что это никакая не «великая эпоха великих свершений» была, а очередной грабёж и истребление.

Нет, в самом деле, откуда они берутся, такие россияне, которые словно бы не в России живут, а в другой стране? Вот известный певец и депутат по совместительству «в свободное от основной работы время» приехал на Волгу, посетил комбинат, где работницы получают по четыре тысячи рублей. И от Москвы-то отъехал всего ничего, а уже не понимает, куда попал. Смотрит, как женщины на комбинате работают, восторгается, хвалит даже. Спросил из вежливости, сколько они зарабатывают. Услышав ответ, выдал:

– Четыре тысячи? Ну, девочки, это ещё нормально – четыре тысячи долларов!

Он депутат России или Америки? Причём тут доллары? Отрыв от реальной жизни колоссальный.

На Русском Севере зимой люди неделю живут без электричества. Уж плевать, что отопление вышло из строя, но у людей в условиях полярной ночи уже наблюдается отравление парами свечей, рвота от парафина, а депутат даже с переводчиком не поймёт, что это такое. Он не живёт в таких идиотских условиях, поэтому и «не понимайт, чего вы от моя хотеть». Во всём так и сквозит полное незнание своей страны, обычаев и лиц. То катастрофическое незнание, которое раньше встречалось только у наивных домашних девушек. Им было простительно, так как девицы эти никак не влияли на политику.

Это ведь не анекдот, когда кто-то из наших чиновников, увидев заводскую ведомость по зарплате, где прописаны суммы меньше прожиточного минимума, искренне воскликнул: «Да не может такого быть! Это диверсия какая-то! В газетах пишут, что по вашему региону люди получают больше двух прожиточных минимумов!». Он сам-то пробовал жить хотя бы на три этих самых «минимумов», миниумный наш?

Или некая партия название сменила. Нате вам: у нашего политического блока таперича новый гимн и герб! Раньше был на гербе циркуль, а теперь там – подсолнух. Вот какие мы молодцы! Целую презентацию в Москве по этому случаю устроили. Как дети малые, ей-богу! Даже сердиться на них стыдно. Так и бахвалятся друг перед другом детскими подвигами, как дошкольники: «У меня зуб выпал, а я не плакал! – А зато мне гланды вырезали, а тебе нет! – Зато я коленку разбил! – А я сам в горшок покакал!». И так до бесконечности. Взрослые дядьки возвеличивают свои меленькие деяния, раздувают их до вселенских масштабов. Спроси их, что они для страны-то сделали – они не поймут. «Как что?! Мы же милицию в полицию переименовали!». Но если «Жигули» назвать «Мерседесом» – они от этого лучше не поедут. Так же и с милицией-полицией вышло. Но политики не сдаются, бахвалятся, якобы что-то оченно нужное и важное для страны сделали.

Ущербность какая-то во всём этом, убогость. Дескать, ничего-то мы не можем на самом деле, хотя и виду не подаём. «Засыпаемся», но не сдаёмся! А всё потому, что их больше волнует имидж и рейтинг, а не методы управления страной. Вот уж двадцать лет, как эти регулярно меняющие названия партии так же регулярно обещают избирателям хотя бы из очень нищих перевести их в терпимо нищие. А что нам эти названия? Сущность-то у всех одна – антинародная. Нам это их изобилие в магазинах на Тверской, как картинка из чужого кино. Нам оно недоступно, как и двадцать лет назад. Народ-то ждёт, когда они что-то делать начнут, народ волнуется, что детей нельзя на улицу выпустить, потому что там – наркотики, преступность, игровые автоматы и матерная ругань, а политики тоже недоумевают:

– У нашей партии теперь новый девиз. Почему же вы этому не радуетесь? Мы же всё это ради вас, только ради вас так разоряемся!

По большому счёту жителям России без разницы гимны-гербы партий и блоков, одевается депутат от этих партий в итальянские или отечественные костюмы. Что за дело до этого какой-нибудь бабке, которая до сих пор ходит за водой на колодец, который находится за версту от её дома? И в дождь, и в зной, и в гололёд ходит. По бездорожью. Каждый день. Всю жизнь! Что ей эти байки про любовниц и любовников какого-то политика, если в её городе вообще нет никакой политики и власти? Она эти байки воспринимает как дополнение к мексиканским сериалам, не более того. Она воспринимала бы наших политиков всерьёз, кабы они добились проведения в её город водопровода, который власть обещала ещё её дедам. Ну, не водопровода, так запустили хотя бы один автобус до «большой земли» раз в неделю, если автобус раз в день – до сих пор неслыханная для России роскошь.

Но депутаты уверены, что надо повесить растяжки с надписью «Великая Россия» во всю ширь улиц, и Россия от этого станет таковой, никуда не денется, милая. Их оппоненты тут же напротив развернули «Справедливая Россия» и тоже убеждены, что от такого их подвига Россия сразу же справедливой сделалась. Уровняйте рядовых граждан по уровню жизни с олигархами, тогда и будет смысл говорить о величии, справедливости, единстве и прочих эпитетах разрозненной страны. Не можете деньги такие же платить людям за их труд, какие «элита» получает за своё безделье, так хотя бы дома для них постройте такие, в каких сами живёте. Ну не дома, так хотя бы дороги, по каким сами ездите.

Здравый смысл подсказывает избирателям, что всё это чистейший вздор, никаким единством и справедливостью не пахнет, что на теле их разграбленной страны не появится ни дорог, ни домов, ни офисов. Но умение политиков произвести своими речами неотразимое впечатление на электорат, делает своё дело. Слушатель уже колеблется, теряется, бросается из стороны в сторону, голосует то за того, то за другого, в конце концов перестаёт отличать правду от вымысла, а действительность – от бреда.

Потом политики начнут, подняв бровки, говорить о важных социальных проблемах, на которые им в самом деле наложить с три тележки. Но они, тем не менее, в который раз клянутся что-то из этих проблем выполнить, решить, сделать, разрулить. Никто этой лжи уже не удивляется. Тут главное правильно использовать имеющиеся в наличии исторические условия и временной промежуток данной эпохи. Некоторые использовали их настолько идеально, что оных теперь никакой силой из политики не выкуришь, хотя никто не может понять, как они туда вообще попали. Им даже сказать нельзя, что никакие они не политики, а вообще непонятно что! Потому что в моде политкорректность, когда нельзя человеку открыто сказать, кем он на деле является. Он лезет на эстраду, не попадая в ноты. Все это слышат, но сказать нельзя, потому как не корректно. Все гениальные! Вылезет на трибуну и зудит, что знает, как надо страной править. Четыре года пройдёт, а никто так и не увидит, как он собирался править.

Они с детской наивной искренностью верят в то, что любимое Отечество без них никак не обойдётся, от очень их большого ума, конечно же. Такой «политик» думает, когда после провала ему следует вновь появиться на телеэкране, чтобы новой подачей себя постараться стереть отрицательные результаты предыдущей. А его избиратели тем временем ждут, когда он начнёт думать о выполнении хотя бы малой толики своих «предвыборных сказок». Его волнует, произвёл ли он во время пресс-конференции впечатление «человека, хорошо владеющего ситуацией», а электорат волнует, не будет ли проблем с отоплением в этом сезоне, как было в прошлом. Ему нужен хороший телевизионный дизайн, чтобы привлечь зрителей, одновременно спрятав отталкивающие аспекты, так как хорошая видеографика способна поднять его рейтинг. Людям уже ничего не нужно. Люди хотят, чтобы всё это паскудство поскорее закончилось.

Если ему сказать, что для улучшения жизни в стране надо бы прекратить воровать, то он будет радостно рапортовать без тени смущения: «Отчётный съезд нашей партии установил: за минувший срок правления наша партия украла на двадцать миллионов рублей меньше! Ура, товарищи! Всё для народа! Обязуемся в следующий срок украсть меньше на тридцать миллионов».

Политики уже ничем не отличаются от скандальных звёзд сцены, от эпатажных шоуменов и актёров. Закулисные интриги, скандальное самоутверждение, демонстрация интеллекта и трёх высших образования с аспирантурой – эта «аксиома театральной жизни» теперь присутствует и в политике. Что же делать, если по законам славы известным людям нужно беспрестанно удивлять и шокировать публику? Отрицательный пиар, в конце концов, тоже пиар! Скандальные эпизоды электризуют общественность, хотя эти гальванические разряды быстро сходят на нет, а репутацию восстановить куда сложнее.

Страна ждёт, когда зарплата в пять тысяч рублей «дотянет» хотя бы до шести, а политики радуются как дети, когда им удаётся удачно применить метод информационного шума вкупе с информационным бумом, который привёл к срыву пресс-конференции оппонентов. Когда был успешно произведён «захват смыслового пространства для навязывания его участникам своей коммуникативной стратегии и своего видения реальности». А народу чего-то от всех этих стратегий не радостно. Народ видит, что не тем чем-то опять заняты его «слуги» и «избранники». Их поведение напоминает испытание терпения народа: чтоб ещё такого выкинуть, как бы ещё выепнуться, дабы повысить рейтинг. Избиратели видят, что их избранник ни черта не делает, а аналитики с политтехнологами доказывают:

– Ах, как вы не понимаете! Вы не в состоянии постичь гений вашего кандидата! Его кампания основана не только на хорошем имидже, но и на чётком знании законов психологического воздействия. В результате коммуникативного аудита и анализа аудитории он смог определить точки её уязвимости и степень восприимчивости к тем или иным пропагандистским уколам!

Словно речь идёт о некоем иллюзионисте, который хорош в программе какого-нибудь концерта. Но страшен и опасен в качестве политика для измученной затянувшимся кризисом страны. Все эти «глубинные интервью, позволяющие более чётко увидеть ассоциативные связи объекта воздействия» хороши в политической жизни высокоразвитого государства, а в нашем неуместны и странны. Как были бы странны древнеримские сенаторы в условиях феодального Средневековья. Верхушка, живущая в постиндустриальном обществе, пытается править индустриальной, аграрной и кое-где даже пещерной страной. Российские политики словно бы скопировали чужие технологии, и только поэтому им кажется, что они совершили значительный рывок в управлении страной. А кризис в стране так никуда и не делся.

Хм, «кризис»! У нас уже двадцать лет господство этого слова. Впервые он пришёл как «кризис Перестройки» в середине восьмидесятых годов прошлого века. С тех пор и кризис. Сейчас спроси, когда начался кризис, – все начнут называть разные даты. Эксперты скажут про 1991 год, экономисты упомянут 1998, политические «крейзи» назовут в качестве точки отсчёта арест Ходорковского, гуманитарии с монархической подкладкой и вовсе замахнуться на 1917-ый год – вот когда всё зло началось. Мы – государство, возникшее из катастрофы и очень этим довольное. Мы вросли в этот кризис настолько, что уж и не помним, когда он начался. Да и было ли вообще такое время, когда его не было?

Возникает вопрос: кто же «обслуживает» этот кризис, если он длится уже как минимум четверть века? Естественный он или искусственный, но ведь кризис явно не солнечными циклами управляется. Государство превращается в накопителя рисков с целью продажи своим гражданам страховок от уже прошедших кризисов. Нас теперь могут застраховать, например, от дефолта! От «оранжевой революции», от повторения 1991-го года, хотя уже мало кто и помнит, что там было в девяносто первом, и чем это отличалось от девяносто третьего или даже девяносто восьмого. Людям могут «дать гарантию», что в Лужниках или на Манежной не будет собран митинг в сто тысяч человек, а Ходорковскому не удастся чудесным образом превратить полсотни своих сторонников в сто пятьдесят тысяч. Эта страховка у нас есть, но… почему бы правительству и думцам не снизить себе зарплату в кризис? Для более мягкого выхода из этого бесконечного кризиса надо сократить количество чиновников госаппарата вдвое по всей стране и определить аппарат их хозработников и службы охраны не более ста человек, а не сто кварталов по Москве, как сейчас. Может, это всё-таки больше поможет? Может, стране как раз требуется «сокращение штатов» политиков, а не создание вдобавок к ним ещё и оппозиции, которая «на обломках самовластья» оседлает потоки, займёт посты и установит те же отлично всем знакомые порядки, – короче, с удвоенной силой займётся тем, в чём укоряла своих предшественников и противников.

Покойный Черномырдин выразил этот принцип достаточно образно и емко: «Какую бы общественную организацию мы ни создавали, получается КПСС» или ещё короче: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».

Да, неблагополучно в нашей стране. Но что и как менять – никто не знает. Хотя иногда и кажется, что мы лучше знаем и понимаем, что надо делать, в отличие от «кремлёвских небожителей». У нас до сих пор много борцов за правду и справедливость, которые заводятся с пол-оборота на свою любимую тему от политики. Но всё больше и больше тех, кто уже так устал от бесконечного абсурда, что нет сил на политические склоки.

Оппозиция хороша, когда возникает стихийно, как любовь! Человек любит другого, вступает в брак по любви, а не «как все», которым долдонят: найди хоть кого-нибудь, чтобы быть как все – так положено. Сейчас в России оппозиция имеет место быть только потому, что «так положено». А для её естественного возникновения нужна основная идея власти, к которой можно будет создать контр-идею. Но сегодня из политики сделан бизнес, в котором никаких идей быть не может кроме получения прибыли. Что власти выгодно, то она и будет делать, а что не выгодно – тут уж не обессудьте. Именно поэтому наши политики заняты не нужными стране и народу делами, а только охаиванием своих конкурентов и оппонентов. Выгодно вкладывать деньги в Москву, а не в вымирающие малые города, так и тьфу на них, пусть окончательно загибаются! У Москвы в этой ситуации только одна проблема: она со всех сторон окружена Россией.

И верхушка этой России, как и во все времена высокомерна, страшно далека от жизни простых людей, цинична, надменна и хамовата. Как будто её действительно волей судьбы забросило на высоту какой-то «вертикали», в параллельный мир, где светит другое солнце, действует другая мораль, чёрное выглядит белым, а белое – почему-то презервативом. Неказистость маскируется фотошопом, реальность шлифуется казуистикой, а любой негатив списывается на избитые ещё в ХХ веке «происки врагов». При этом сама вертикаль власти не работает: лифт, которым «слуг народных» занесло наверх, сломался. Архаичным иерархиям ещё может казаться, что именно они управляют и руководят общественными процессами, но на самом деле приказы сверху вниз не проходят, а отторгаются обществом. Потому что, когда «верхушка» настолько отрывается от «низов», то это вызывает чувства более сильные, чем просто раздражение. Слишком большому кругу людей стало невыносимо стыдно смотреть на то, что происходит, для них стиль поведения «элиты» не коррелируется с тем, ради чего, собственно, и выбирают граждане свою власть. Они пережили в последнее время очень много перемен, и некоторые из них были не совсем к лучшему, а какие-то были совсем не к лучшему. Они живут в реалии, когда посреди мирной жизни рушатся дома и падают самолёты, а власти думают… куда бы перенести столицу. И эти две реальности совершенно не пересекаются, но это ненормально, и не может продолжаться вечно. Наделёнными властью и полномочиями господами абсолютно утрачена обратная связь с теми, во имя и от имени кого они вроде бы туда, наверх, были посланы. И если кому-то там, наверху, кажется, что они были избраны Самим Провидением, на самом деле их туда забросила воля совершенно конкретных земных людей.

Что тут оппозиции придумать в противовес? Сами они не поедут в эту непонятную и далёкую от «нормальной жизни» Россию, эти холёные столичные крикуны с красивых московских площадей – в дерёвне таких нет. Поэтому им остаётся только в знак протеста… встать на коньки и выйти на каток в новогодние каникулы. В то время как «партия власти» встала на лыжи и тоже «ударила пробегом» по новогодним пьянкам населения, которое теперь только эти пьянки и объединяют. Но в чём их противоречие? Старые партии дробятся на новые партии, затем каждая партия борется с другой за власть, и их успех обещает предоставить гражданам больше благ, чем партия-конкурент. При этом обещают такое, что у других стран давно есть и безо всякой «политики». Столетним ветеранам страшной войны – квартиры, многодетным семьям – надбавку в тысячу рублей. Если одна партия обещает бесплатный проезд для школьников, то партии-конкуренту надо победить её, пообещав бесплатное медицинское обслуживание. Но обещания вовсе не означают, что они будут выполнены на деле – в продвинутом информационном обществе это не обязательно. Питайтесь информацией, если кто особо проголодался! Чем они будут питаться, когда наговорятся и накричатся досыта и даже обломают зубы, если на зуб попадёт твёрдый орешек, – никто не знает.

Одни белые ленточки в петличку вдели, другие – красные, третьи вообще как-то без всяких тряпок обходятся. Вообще, российская власть сегодня – это сочетание абсолютно разнонаправленных устремлений узкогруппового свойства, не сдерживаемых никаким авторитетным центром. О контрольном пакете голосов говорится как о контрольном пакете акций. Звучат красивые и громкие заявления типа «Я делаю это не для себя, а для народа!» или «Я делаю это не для правительства, а для России!». Некоторые говорят настолько витиевато, что получается прямее уж некуда: «Всю жизнь мечтал, понимаете ли, служить в армии, (жить среди народа, работать на заводе и прочее), но… не стал этого делать. Я ж не идиот на самом-то деле».

Звёздные личности, думающие, что они формируют своими высказываниями общественное мнение, в ответ говорят тоже что-нибудь этакое помпезное: «Я иду голосовать не для депутатов, а для людей» или «Наши дети (внуки, правнуки) нам не простят, если мы сейчас промолчим!». Но они и так никогда не молчат, все что-нибудь да говорят. Говорят столько, что на реальные и нужные дела времени и сил уже не остаётся. А они и не догадываются, что надо ещё что-то делать. Они недоумевают, что и так уж столько сделали: разговоры разговаривали. Ах да, они ж из информационного общества, где работать не надо, а можно (и нужно) только говорить, говорить и ещё раз говорить!

Последний писк политической моды: светские львицы в оппозиции. Им тяжело, спору нет. Даже если они и изберут окончательно стезю бескомпромиссной борьбы за права «креативного класса», доверие им не гарантировано. Прежний имидж легкомысленных баловниц судьбы и прожигательниц жизни ещё долго будет тенью следовать за ними. Вообще, надо сказать, что неблагоприятные имиджевые шлейфы – едва ли не самый тяжкий груз для публичного человека в эпоху телевидения и Интернета. Уж и рад был бы избавиться от него, да не получается. И ещё не получается одновременно и правительству хамить, и при своей «работе» на телевидении остаться. Одну львицу уже погнали и с одного канала, и с другого. Вот ещё один гламурный медиа-персонаж в знак солидарности с отвергнутой Собчак отказался вести церемонию на «МузТВ», за ним отказалась это делать ещё пара тусовщиков. Непонятно, умножается ли от этого их сила, или просто компрометируется основательность? Сколь бы ни были жесты корпоративной солидарности благородны, но предубеждение (чтобы не сказать прямо – презрение) к глянцевым образам не преодолевается враз, оно само по себе устойчиво. Не все готовы поверить в подобные метаморфозы, и потому многие в затруднении: аплодировать новым ролям старых знакомых или шикать и освистывать их. А у народа складывается впечатление, что гламур просто устал от привычных тусовок в бутиках и элитных ночных клубах, потому и повалил в политику ну хоть для какого-то разнообразия в такой пресной своей жизни. Но и в политике у него получается всё та же тусовка: яркая, шумная и совершенно бессмысленная. Кажется, ещё немного и зазвучат предложения «давайте мириться» ничего не понимающей власти этому «креативному классу» как извинения мудрого родителя перед неразумным дитятей. Тому самому наивному и инфантильному дитяте, которому кажется, что заполонит оно собой все площади и даже эфир, а от этого жизнь в стране сразу изменится и так улучшится!

Вырисовывается престранная картина: гламур и креатив выступает против системы, которая сама и создала, и выпестовала это общество беззаботных и состоятельных бездельников. Каково стране наблюдать эту нелепую дуэль «баловней судьбы» с создавшей их системой? Казалось бы, перед нами благородные страдальцы за «счастье народное», несогласные с режимом смельчаки, мужественно преодолевающие жизненные обстоятельства, как бы те их ни били. Или, на худой конец, жертвы сезонного зуда политической активности. Но народ в который уж раз видит стандартную «придурь сытых» и как прежде не понимает: чего им недостаёт в жизни, что они раз за разом упрямо лезут на рожон? Чего они упорно лезут в политику поперёк всех прямо со светского раута, если это – не их, что без всяких личных психологов и персональных астрологов ясно! Что вообще можно сказать о мотивациях подобных людей, отравленных желанием создавать ситуации «высших категорий сложности»? Копни таких совсем чуть-чуть, и наружу вылезет банальное желание пройти за грань от банальной же и хронической скуки. А тут вдруг выборы, такой холодок от страха, что вот сейчас выйду на трибуну да обматерю всех омоновцев, назову их прихвостнями власти, которая в свою очередь душит свободы, панимашь ли!.. И не беда, что «дядя Володя», как добрый ведущий из «Спокойной ночи, малыши», ещё недавно в официальной версии считался другом семьи. Когда у людей столько возможностей, что они уже не знают, куда их девать, и не до такого дойдёшь. И в чём-то такая позиция имеет право на существование, конечно же.

Нет ничего примитивнее, чем электоральная идея оппозиции. Есть всего лишь несколько её вариантов: бедные против богатых, свобода против угнетения и так далее. Только полное изменение условий жизни может вызвать сбой этого самоблокирующего механизма «добро – зло, тепло – холодно, чёрное – белое». Но этим-то как раз никто не занимается! Потому что это трудно – менять условия жизни с одних на другие, а уж тем более повышать уровень этой жизни для тех, кому НЕ повезло родиться и жить в Москве. Если лозунги «земля – крестьянам, фабрики – рабочим, дорогу – молодым» были направлены на формирование информационной реальности, которая могла бы обеспечить изменения в подлинном пространстве, то начиная с Перестройки всё направлено единственно на то, чтобы вывести людей на улицы с последующей апелляцией к силе толпы. Дескать, видали, как меня народ поддерживает! А народ и сам не знает, чего он вышел. Телевизор надоело смотреть, вот и вышел. Он давно понял, что не будет ему ни земли, ни фабрик, ни дорог, но какая-то неведомая сила психологических манипуляций заставила его в который уж раз пойти и скандировать кем-то другим придуманные слоганы, питаться тем, что грызть и поносить всех и вся, «кто не с нами».

В принципе они ничем друг от друга не отличаются: система ценностей и риторика та же самая, что и у оппонентов. Они кричат о том, что власть «душит свободы», но при этом с какой-то патологически дикой агрессией кидаются на каждого, кто с ними не согласен или просто выполняет свою работу в виде поддержания порядка в общественных местах. И те, и другие требуют, чтобы каждый из их «тусовки» думал как «свои», жил одной жизнью с ними и чтобы их чувства стали и его чувствами по отношению ко всему. Если нашему кандидату не нравится жёлтый цвет, то и тебе не должен нравиться жёлтый. И те, и другие исповедуют культ несвободного человека, согласно которому нельзя даже мысли допустить, что человек волен думать по-своему и это его «по-своему» – не всегда «по-вашему» или «по-нашему». Одни грешат против абсолютной свободы тем, что недостаточно терпимы к площадной брани в свой адрес, другие считают недопустимым упоминание их имени с недостаточным придыханием. Вероятность наличия у оппонента содержательной позиции сходу отметается, если «он не с нами»: значит, он просто несвободен! Значит, он просто кем-то ангажирован, запуган и подкуплен. Значит, он – сволочь и негодяй, недостойный внимания и понимания… Ату его, робяты!

Люди так привыкли. Прежней системой любые неоднозначные толкования всегда переводились в однозначные, чётко сортировались на негативные и позитивные. Советская пропаганда считала, что в случае неверного прочтения сообщения может произойти невыгодная и даже опасная интерпретация. Поэтому детей этой пропаганды поначалу шокировал тот факт, что наши политики не белые и пушистые, делающие всё только для народа, как стране внушали раньше, а могут запросто всех послать, продать и купить, чтобы снова перепродать.

Многие банально говорят, что хотят перемен. Как в сюжете бесконечного и всем уже приевшегося боевика, когда давненько, уже вторую серию, почитай, никого не убивают, не грабят, не насилуют. Но что менять? Для чего? Можно вообще ВСЁ поменять, но останется всё то же: скука и трепотня, как было бы хорошо… опять дожить до хоть каких-нибудь перемен.

В кого ни плюнь, а все за Россию. И те за Россию, и эти её любят до беспамятства, якобы. На словах, во всяком случае. Все за Россию, и при этом все против друг друга. А почему же они так друг друга люто ненавидят, если за одно дело борются? Так «белые» бились за Россию, «красные» тоже умирали за Россию, а Россия сначала «белых» в землю втоптала, потом уже за «красных» взялась железной рукой. Потому что России не «белые» или «красные» нужны – рассобачившиеся меж собой граждане одной нации, – а нужны люди, которые её обустроят, сделают её цветущей красавицей. А то умеют только глотки на митингах драть да шашкой в бою «за правое дело» размахивать. Куда как легче, чем страну обустраивать. Россию уже тошнит от этих крикунов. Люди дела нужны, а мы в информационное общество играем, словами торгуем. Кто красивше других фразу сказал, тому и власть! А дальше-то что? Только и слышишь: этот за тех, а вот тот – за этих. А когда же мы доживём до тех времён, что наши политики «вместе все одной Руси лишь будут сторонники»?

Дальше празднуется победа в этой хабальской риторике: «Видали, как я его? Как я его подрезал-то на фразе! А?». Хам-шоу в прямом эфире. Ну, могли бы друг другу всё высказать за пределами эфира, да какое там – рейтинги же взлетают молниеносно! СМИ больше внимания уделяет процессу предвыборной гонки между кандидатами, чем расхождению между ними по проблемным вопросам. В результате никто не знает, чем «красные» отличаются от «белых», а левые от правых. Искажения возникают не из-за бездарности имиджмейкеров, а из-за значительной разницы в поставленных целях.

Нельзя не заметить, что у многих кроме этой телегеничности больше и нет ничего. За тщательно продуманным имиджем не разглядеть человека. Хочешь понять, кто он, какой он и зачем тут, а он оправдывает былые похождения перед предыдущими выборами тем, что это не он сам был, а просто такой имидж тогда считался наиболее удачным. Теперь у него новый имидж и опять нет никакой уверенности, что перед нами его истинное лицо, а не тщательно продуманный какой-нибудь фирмой паблик-рилейшнз образ, чтобы он и на этот раз смог достичь взаимопонимания и признания. И хотя Россия в целом пока ещё выпадает из данной моды зажиточного западного общества, но политики уже не скрывают, что заключают контракт с рекламными фирмами «по созданию благоприятного имиджа» как себя самого, так и своей партии. Некоторые так и стоят со своим имиджем на фоне… помойки, какую они в своих регионах развели, пока по имиджмейкерам бегали: «МЫ создали то! МЫ построили сё!». А народ видит только помойку и недоумевает:

– Чего ты создал-построил, когда ты четыре года дурака валял? Только новую жену себе приобрёл да трёх любовниц сменил. Теперь вот мымыкает: мы то, да мы сё!

Народ тут же упрекают: «Слепцы, не туда смотрите, он же значительно постройнел – в спортзал теперь ходит… ради вас и Родины!».

Избиратели и избранники не понимают друг друга. Они словно лупят по разным мишеням. Первым надо нагнать уровень жизни хотя бы прошлого века, вторые уже живут в следующем, в фантастическом будущем, каким его показывают в кино. Кандидаты во власть сами чем-то похожи на современные фильмы, содержание которых невозможно пересказать, так как внимание заостряется на зрительных образах, на спецэффектах, яркой внешности объектов, а от смысла повествования всячески уводится. Содержание невнятно или вовсе отсутствует, да оно и не нужно! Зритель захвачен эффектными позами и жестами героев, броским прикидом и компьютерной графикой, естественно – куда ж нынче без неё. Чего не хватает – подрисует, чего лишнее – заретуширует.

Люди видят обожравшихся непрофессионалов, которые обходятся стране очень дорого, но качество их работы отвратительно, а некий депутат хвалится, что не пил и не курил на новогодних каникулах. Это что? Он считает, что его именно для этого люди и выбрали в депутаты? Это говорит только о колоссальном отрыве власти от реальной жизни в стране. Наивные инфантильные дурачки. СМИ взахлёб расписывает «подвиги», как известный политик купался на Крещение в ледяной воде. Прямо-таки спартанец! И всё ради нас, а мы не ценим! Не на курорте каком-то грёбанном (от которого его уже тошнит из-за частых поездок туда), а в отечественной неуютной реке! Это вам не каждый и сможет без предварительной подготовки-то! И вот ужо следом за ним пошли подражатели, затрясли жиром, загалдели: «А я тожа таперича на курорты ни-ни, экономлю. Не разбазариваю средства народные, панимашь ли, как некоторые (например, конкуренты от оппозиции), так что зачтите мне энто!». Но и оппозиция ужо нырнула в Амур и даже глыбже: чего не совершишь народа ради!

– А вы ещё говорите, что у нас жизня лёгкая. Вот попрыгайте так с наше-то с Куршевеля да в Урал… Или это Амур был? Да не один ли хрен! Родина, одним словом. Суровая и не обустроенная для жизни Родина. И чего это она такая? Даже странно как-то, кто её такой сделал? Оппоненты, наверно, кто ж ещё!

Зачем они из года в год лезут во власть, если ничего не умеют делать, кроме «работы над собственным имиджем»? Ах, ещё могут языком молоть ни о чём или сразу обо всём на свете! Их зовут в качестве экспертов на радио и телевидение в различные передачи и ток-шоу. Например, такие, где разбирается случай, как гражданин убил соседа по коммунальной квартире, потому что тот долго занимал туалет, приходилось стоять в очереди к толчку. Они тут как тут дадут готовый совет, как надо себя вести в очереди на очко, чтобы никого не зашибить. Всё-то они про всё на свете знают! Например, можно занять очередь и отойти по своим делам, попросить крайнего предупредить следующего, что вы тут стояли. Куда отойти? На кухню: возможно, там как раз ваша очередь к плите подошла. Что надо сделать, чтобы в России исчезло такое позорище и извращение человеческой природы, как коммунальные квартиры – они не знают. Им не к чему это знать – они в них не живут. Если они когда-то в них жили, то с гордостью заявят об этом, как они там своё отмучились, а теперь пусть другие говна хлебнут.

Их лица можно увидеть и в серьёзных передачах, солидных исторических диспутах по поводу опознания останков Николая Второго. Они на всё знают ответ, как знатоки из «Что? Где? Когда?». Они спешат всех и каждого своим ответом или советом приложить. Почему упал самолёт над Синаем? Эксперты ещё не все анализы собрали, чёрные ящики ещё не прослушали – эти уже всё знают! Пожурили буржуев из авиакомпании, которым бы «только на горе народном нажиться», пустили слезу по поводу погибшего ребёночка и побежали на другое шоу население уму-разуму учить. Когда они работать-то успевают? В смысле, депутатами или чиновниками. Работа хоть какая-то есть на этих должностях? Или только говорильня? Но власть – это не тот орган, где можно только языком. Зачем же они в неё прутся? Но они не могут это объяснить. Они не вольны говорить то, что думают: имидж можно испортить. Скорее всего, состоялся бы такой диалог:

– Почему вы решили баллотироваться во власть?

– А как же! Вы посмотрите, что творится: власть погрязла в роскоши, коррупции и безделье!

– И вы хотите со всем этим бороться?

– Зачем?! Я хочу… во всём этом участвовать!

Имеет место быть полнейшее непонимание между такими разными интересами тех и этих слоёв населения. Кандидатам и их имиджмейкерам кажется, что аппетит избирателей постоянно требует от них якобы продуцировать всё новые и новые скандалы и склоки о себе, а избирателям на самом деле тошно уже слышать и видеть, как очередные проходимцы «пиарят» себя всеми доступными способами вместо реальных и нужных дел. Потом начнутся песни и пляски депутатов на эстраде, как знак благодарности, что их выбрали, им чего-то там зачем-то доверили.

Многие недоумевают, почему нынче на эстраде столько безголосых и бездарных «певцов» развелось. Деньги большие крутятся, платят много, вот и прутся все, кому припёрло. Не для себя, а ради народа, чтоб ему было весело. Или короче, чтоб ему… Платили бы меньше, никто бы и не лез «под фанеру» губами шлёпать так прытко. Политика – то же самое. Хорошо платят, так чего бы не попробовать?

И вот тут-то народ разочарованно понимает, что никакого нового жилья никто им не построит, а цены уже повысились не только на транспорт, но и на водку. Некоторые избиратели ещё какое-то время трясут буклетами с предвыборной программой «плясуна», но им разумно советуют ими подтереться и идти работать на благо страны и исправно платить налоги: депутатов кормить надо.

Но это будет потом, а пока предвыборная гонка только набирает обороты. Гонка сама по себе похожа на первую публикацию романа Набокова «Лолита»: шумно, скандально и с элементами интимной жизни. Если раньше скандал или хотя бы его тень на горизонте грозили гибелью и крушением политической карьеры, то теперь скандальные истории придают ещё больший шарм человеку, делают его словно бы интереснее, что ли. Затравить-то могут как раз тех, кто осмелится этого обладателя шарма осуждать, потому что здесь главный девиз: «Чем непристойней, тем выше рейтинг». Ведь рейтинг – это когда человек любой ценой, пусть даже с помощью лжи и асоциального поведения, находится в центре внимания. Должен там находиться!

Документы, компромат, дезинформация, ругань, драки – все средства хороши, когда речь идёт о выборах. Кто-то где-то активно подогревает амбиции лидеров, чтобы столкнуть их лбами и не дать объединить свои соединения. Одним словом, идёт нешуточная борьба. Борьба сложная и непредсказуемая, за каждый голос, за каждую галочку в бюллетене, за каждую пядь… Сводки, как с фронта! Одурманенный народ мечется между «слугами народа» и не знает, кого предпочесть.

Война компроматов лучше всего освоена нашими политиками из всех инструментов информационного воздействия. Она давно уже стала обычным элементом политической борьбы на постсоветском пространстве. Поначалу это было весьма болезненно. Возрастание негативной информации выглядело весьма странно для бывших советских граждан, привыкших получать исключительно позитивную информацию о своих избранниках. Психологи говорят, что нельзя жить только на позитивной информации без выработки иммунитета на негатив. Люди, получающие только информацию «за», легко переубеждаются, когда к ним внезапно поступает информация «против». Обладателей объективной картины мира, располагающих как доводами «за», так и «против», уже не так-то легко переубедить, так как негативные доводы уже не несут для них такой новизны и не имеют разрушительной силы. А тут вдруг информация о «белых и пушистых» политиках, которые при Советах просто не имели права быть плохими, проходит сквозь призму самого жёсткого скепсиса. Сказывается дефицит позитивной фигуры. Хочется, чтобы пришёл хороший и знающий своё дело товарищ безо всех этих бань с голыми девками, без плясок на эстраде, а действительность не может обеспечить такую фигуру. Типажи советского времени всё симпатичнее, хотя они слабо соответствуют новым требованиям.

Некоторые невежественные и апатичные кандидаты, разительно контрастируют с рвением и энергией своих образованных «коллег по цеху», если можно так сказать. Один кандидат ещё в прошлые выборы был коммунистом, а сегодня он уже создал собственный политический блок антикоммунистических настроений и вот уже топчет ногами своих вчерашних сподвижников. Для страны с многолетней историей тоталитаризма трудно сориентироваться в таком количестве партий и их ответвлений. Партии дробятся и делятся почище клеток в физиологическом растворе. Высказывание «Я за коммунистов!» теперь ровным счётом ни о чём не говорит. Непременно спросят: «За каких именно?». А говорящий и сам не поймёт за каких: КПРФ раздробилась так, что всех уже и не упомнишь. Демократы тоже не отстают в плане деления, дробления и размножения. Они, видимо, как-то по-своему поняли призыв правительства повысить размножение населения, и повысили размножение политических течений и блоков.

А все эти названия партий и фракций! По каким словарям переводить? Счастлив тот, кто это знает, и воистину мудр тот, кто их понимает! Если хотя бы по названию можно было понять, в чём заключается цель и задачи той или иной партии, это было бы весомой помощью для несчастных избирателей, но не тут-то было. Даже если вы в совершенстве владеете латынью, греческим и санскритом – этими тремя китами многовековой истории языкознания, – вы ровным счётом ничего не поймёте! К примеру, как прикажете понимать слова «народно-демократический», «свободно-либеральный» или «социально-общественный»? Это же какое-то масло маслянистое! И кто скрывается под этими названиями? Хищники с гипертрофированным хватательным рефлексом называют себя почему-то демократами. Аферисты и авантюристы, склонные к эпатажу и делающие представление даже из каждого своего похода в туалет, называют себя социалистами или даже монархистами. Владельцы недвижимости в развитых европейских государствах додумались до вступления в коммунисты. Плохо изъясняющиеся на родном русском языке бритоголовые атлеты с плохими манерами и таким же плохим знанием русской истории и культуры причисляют себя к русским националистам. Никогда не работавшие в промышленности и не жившие на селе господа с холёными руками относят себя к пролетариям и аграриям. Мужики с крутым нравом и наклонностями грубого тоталитаризма и сексизма называют себя либералами. Что они понимают под этим словом – бог-весть, но и невооружённым глазом видно, что там и на грамм нет либерализма. Одно название. Как говорила Фаина Раневская, это всё одно, что выйти на балкон и заявить: «Я – космонавт!». Даже такое название, как «Партия любителей пива», не говорит ничего определённого. Ну, любители, ну пива, ну и что? Кто нынче в России после двадцатилетней массированной пивной рекламной атаки не пьёт этот напиток даже против воли? Это больше похоже на игру в английские клубы – какой-нибудь «Паддинг-клаб», – куда ходят зажиточные аристократы, дабы хоть как-то провести бесконечный досуг. А тут на днях показали молодых людей с красными флагами, которые представились молодыми ленинцами. Одного спросили, как звали Ленина. Он посмотрел на инициалы «В.И.» рядом с фамилией Ленина на своём транспаранте и мигом отрапортовал: «Василий Иванович!.. Наверное».

В последние годы началось новое мучение для избирателей: появилось слишком много партий, которые используют в своём названии слово «Россия». Уже есть «Единая Россия», «Справедливая Россия», «Аграрная Россия», «Другая Россия», «Такая Россия», «Сякая Россия», и прочая, и прочая «…ая Россия». Есть и «Новая Россия», и «Могучая Россия», и «Советская Россия», и, естественно, «Святая Русь», и даже «Наша Раша» есть! Такое вот «изобилие» вариантов названия партий, фракций, блоков и блокбастеров. Чем они друг от друга отличаются – сказать сложно. Кажется, ещё чуть-чуть и можно будет слышать такие разговоры:

– Я за «Алюминиевую Россию»!

– А я – за «Стальную Россию».

– Ух ты! Чисто годовщины свадьбы: медная, стальная, алюминиевая! А «Ситцевой России» часом нет? Или «Бирюзовой»?

– Нет. Но лично для вас есть «Россия деревянная», а так же «Стеклянная», «Оловянная» и «Каменная».

– Это намёк на мою отсталость, как у «деревянного» рубля и проживание в условиях Каменного века?

– Да что вы! Это лучшие в новом сезоне партии, члены которых сделали успешную политику на торговле деревом, цветными металлами и строительными материалами. Очень возможно, что ткачихи Иваново создадут когда-нибудь «Ситцевую Россию». Или даже лучше «Шёлковую»!

– Сомнительно как-то, чтобы Россия когда-нибудь сделалась шёлковой…

Многим избирателям нравилось название «Медведь» – оригинально и даже как-то тотемно. Или вот ещё, кажется, есть «Щедрая Россия»! Звучит, чёрт возьми… Хотя нет. Это уже из рекламы шоколада «Россия – щедрая душа». Начальник Лизы говорил теперь на ежедневных планёрках, что с удовольствием вступил бы в партию «Задолбанная Россия», но таковой пока нету. «Партия жизни» по закону антонимического мышления подразумевает, что где-то должна быть «Партия смерти». И все эти партии и прочие политические группы, группки и группировки взаимозаменяемы и очень легко могут трансформироваться одно в другое.

Названия партий и блоков сокращаются до аббревиатур или даже народных прозвищ. Вот по Лизаветиному избирательному округу проходил блок семи депутатов, прозванный в народе «Семёркой». Они раньше все были в разных партиях, но потом им чего-то там наскучило, поэтому они покинули свои ряды (некоторые с обязательным рейтинго-повышающим скандалом) и объединились в новый блок. Хотели назвать себя блоком «Семеро смелых», но передумали, так как аббревиатура подобного названия вызывала бы не очень рейтинговую ассоциацию. Пришлось зашифроваться под каким-то сложным названием из пяти-шести слов греко-римского происхождения с обязательным и непременным словом «демократический», которое так никто и не смог запомнить. Ещё была партия с кратким названием «Надстройка». В ней состояли ветераны Перестройки, и они утверждали, что Перестройка победно завершилась (для них конкретно), так что теперь надо совершать новую надстройку над тем, что было перестроено-перекроено. Была ещё партия Достройки, которая утверждала, что ни хрена Перестройка не завершилась, а надо ещё как минимум лет десять её достраивать, но её некрасиво срезали чёрным пиаром ещё на прошлых выборах.

Унылая обыденная жизнь рядовых граждан несомненно получает некое оживление, когда накануне каждых выборов политическая агитация и пропаганда начинает лезть, что называется, «из каждого утюга». Замордованному борьбой за выживание, ужасным бытом и хамским отношением обывателю льстит, что он якобы участвует в управлении страной, выбирая власть, тогда как он не способен повлиять даже на свою собственную коммунальную квартиру, переполненную какими-то чужими ему мордоворотами. Миром же правят те, кто вряд ли доверит выбирать себя кому бы то ни было. Тем более таким лохам. Мир политики манит обывателя именно своей непохожестью на реальную бесцветную жизнь, в которой кроме повышения цен ничего не происходит, где подменены многие понятия: вместо свободы – безработица и пьянство, вместо власти народа (демократии) – власть немногих (олигархия). Но люди под воздействием искусных технологий СМИ продолжают верить, что они имеют возможность «выбрать себе ту власть, которую заслуживают». Они голосуют за «слуг народа», хотя даже самым наивным давно понятно, что слугой в этой связке является как раз сам народ. И призывы «все на выборы!» всё больше напоминают избитый русский посыл «идите все на х…».

Лиза как-то смутно представляла себе, за кого ей, бедной, голосовать, но сердце было обеими руками за кандидата от партии ТУС (Трудовой Универсальный Союз) товарища Забористого. А за кого же ещё? С такой фамилией сам бог велел стать великим политиком, писателем, актёром. Да кем угодно! Главное, великим. Других не держим. Правда, злые языки говорили, что реальная фамилия кандидата была прозаической – Заборов. А особо ядовитые противники называли ещё более грубый вариант Подзаборов. Но влюблённые избирательницы отказывались в это верить! Даже если и так, то не им же эту фамилию себе брать, как при замужестве. Зато из такой невзрачной фамилии какой звучный псевдоним себе придумал! Удачный псевдоним выбрать – половину дела решить.

Ещё была среди кандидатов одна дама, которая создала некий «Женский Союз» за права русских баб и всем «капала на мозги», что некогда сильные и умные мужчины нашей нации теперь, чёрт возьми, никуда не годятся, а женщины всегда были, есть и будут самыми замечательными в мире:

– Девочки, самые лучшие мужики в России – это бабы!

Сначала слышать такое было приятно, а потом стало как-то грустно. Надоело быть этими самыми замечательными, самыми терпеливыми, самыми любящими и самыми милосердными… дурами! Захотелось, чтобы самыми замечательными всё-таки попытались стать мужчины. А то целая страна самых замечательных и… никому не нужных баб. Надоело выслушивать писк «Есть ещё женщины в русских селеньях!» из уст каких-то хлюпиков! Надоели эти бессмысленные жертвенные бабы, которые ещё есть в этих самых селеньях, где жизнь так на эпохе Некрасова и застыла, где до сих пор так вручную и пашут, и сеют, и без электричества жить умеют. Для кого им там быть-то, женщинам этим? Мужчины-то остались в этих самых селеньях? Или давно все спились и разбежались?

Осточертело быть самыми терпеливыми! Для чего? Захотелось, чтобы жизнь стала такой, чтобы можно было в ней жить, а не терпеть её, как тяжёлую беременность. Обрыдло быть самыми любящими при ответном равнодушии! Преступно захотелось побыть хотя бы немного просто любимыми. Не за что-то, не за патологическое терпение, а просто, по-человечески. По-настоящему! Не так, чтобы кому-то было удобно с тобой – чтобы удобно и хорошо было именно тебе! А уж что касается милосердия, то захотелось, чтобы хоть кто-то проявил грамм милосердия к этой замордованной жизнью ударнице труда на трёх работах, обвешанной авоськами, сопливыми детьми-попрошайками и беспробудно пьяным беззаботным сильным полом… Но это так, минутные и совершенно несвойственные таким удобным для хилого окружения замечательным русским женщинам эгоистические капризы.

Нормальный человек не станет себя так нахваливать, как это повадились делать в последнее время русские женщины. Трудно себе представить великого человека, который так бы тараторил: «Я великий! Я – самый-самый!». Он об этом и не задумывается никогда. Это как раз удел посредственностей и неудачников. Зачем любимой и счастливой женщине, у которой жизнь сложилась «на все сто» эта глупая и ничего не значащая похвала в стиле «русская женщина даже лучше трактора»? Да она её и слушать не станет! А вот нелюбимой и несчастливой в самый раз эти восторженные брызги слюнями. И судя по степени захваливания, таких женщин на Руси всё больше и больше. В жизни они не видели ни любви, ни счастья, так хоть на словах рады получить свою порцию восторгов, какие они «самые-самые». И восторги эти – как насмешка какая-то. Сначала создали невыносимые условия жизни для слабого пола, от которых даже сильный пол местами загнулся окончательно, а теперь наблюдают, как бабы-дуры выкрутятся, выживут ли, сумеют ли достойно по жизни себя пронести. Ну, иногда хвалят, конечно. Жалко, что ли, этим дурам пару ласковых слов отвесить? Это ж не тринадцатую зарплату каждой выплачивать за добросовестный труд, в самом деле!

Надо заметить, что многие политики быстро раскусили этот нехитрый механизм и очень активно его используют, нахваливая «наших самых замечательных в мире женщин» как основную часть электората на все лады… перед выборами. Они прямо-таки хором долдонят, как они «этих самых женщин» очень любят, хотя их никто об этом и не спрашивает, потому что всем и так видно, как они их «любят». Лиза по телику видела сюжет, как некий мордатый дядька-кандидат приехал в некую деревню, где из полсотни населения только полтора алкоголика мужского пола осталось. Долго нахваливал тамошних женщин, какие они «сильные и мужественные», а под конец заявил, что ради них, красавиц, он идёт в Думу с предвыборной программой, которая позволит ввести такое полезное для страны нововведение, как… многожёнство! Дескать, при таком количестве никому не нужных тёлок грех только одной кобыле хвост крутить. Бабы так и попадали со смеху, как представили, что эти полтора хлипких алкоголика на кривых ножках теперь начнут шастать из дома в дом, от бабы к бабе, требуя от каждой достойного приёма и содержания ради выполнения такой важной для вымирающей от алкоголизма и безработицы страны «программы» горе-кандидата в депутаты. Как бороться с алкоголизмом и безработицей, такие господа не знают. Потому что это, видимо, очень трудно. А они не любят, когда что-то трудно. Не проще ли предложить людям какую-нибудь срамоту под видом заботы о них? То, что не без их участия в стране были разрушены и ликвидированы многие предприятия, и миллионы людей были вынуждены перейти на натуральное хозяйство – они как-то забыли. Чтобы эта негативная информация излишне их не травмировала.

Что же касается главы ТУСа, то женщин он вообще не упоминал, и это радовало. Потому что когда такие мужчины упоминают женщин, даже если и без мата, то всё равно ощущение, словно баб кто-то крепко приложил… по матушке. Как ляпнут чего, так лучше сразу из деликатности сделать вид «а мы ничего не расслышали». Гремел он с трибун «подобно древнему пророку, и голова его сверкала серебром», а о чём гремел – пока никто так и не смог расшифровать. То ли просил чего у избирателей, то ли обещал, то ли угрожал расправой или шантажом. А ежели кто из ихнего брата народу что-то обещал, народу это уже в радость! Как говорится, обещал пан кожух дать, так и сам как-то роднее сделался. Даже если и не дал. Или всё-таки дал – не прошло и ста лет.

Чего в Забористом было особенного – сказать сложно. Он, как и большинство политиков, был не в ладах со знанием истории. За все годы присутствия на политической арене его партия ничем не показала свою озабоченность судьбой народа, решением проблем государства. Только тусовки, скандалы, хамство и грубость в отношении всех и вся, игра на публику – вот и весь его «политический багаж». Он был относительно ярким пятном на фоне такой же пёстрой, но бледной в сравнении с ним массы. Он больше других ездил по стране, больше всех раздавал на станциях деньги чемоданами, ещё с прошлого века выпускал водку «Забористая», чаще других участвовал во всевозможных ток- и реалити-шоу, появлялся пьяным в прямом эфире, там же художественно матерился, скандалил, судился, разводился, сходился, дрался и сам получал по морде, пытался петь и плясать на эстраде. Короче говоря, сверкал всеми гранями многогранной личности, не знающей, куда себя ещё можно употребить. Всё по полной программе успешного российского политика на рубеже тысячелетий, который как раз тем и успешен, что никто не может внятно сказать: чего он хочет и что он может, да и может ли вообще? Люди за него голосуют не потому, что он чего-то им в который уже раз пообещал, а за свои ожидания. Он просто заставил их поверить в себя как в пустой символ, который они могут сами заполнить по своему усмотрению чаяниями и надеждами, приписать ему свойства вовсе несвойственные.

Иногда один канал включишь, а он там поёт с другими «звёздами», на другом он уже на льду пытается танцевать, героически набивая шишки, а на третьем уже готовит какое-то блюдо модной японской кухни в одном из бесчисленных кулинарных шоу. И с таким видом, что «это я всё ради народа делаю, всё за-ради того, чтобы своим избирателям угодить». Угождать не угождал, а просто иногда от такой его безграничной множественности начинало рябить в глазах. «Усерден к Богу, да и с чёртом не в разладе» – политик хоть куда!

Что касается обычных «звёзд», неполитических, то на время предвыборных гонок их тоже не оставляют в стороне. Это такой предвыборный капитал, что грех не воспользоваться, поэтому то и дело та или иная партия нет-нет, а щегольнёт звёздным именем в своих рядах. «Звёзды» даже конфликтуют друг с другом на ниве игр в политику, когда популярная певица доказывает популярному же актёру в прямом эфире, что её партия лучше, чем его политический блок, к которому он примкнул по недоразумению. Фанаты певицы или ярые поклонники артиста собираются голосовать за названных ими кандидатов, даже если они их в глаза не видели и об их предвыборных программах слыхом не слыхивали, а единственно для того, чтобы сделать приятное своим кумирам. Некоторые так и заявляют, что будут голосовать за того или этого кандидата, потому что их любимый футболист чего-то там в какой-то передаче в его адрес добрым словом обмолвился.

Забористому тоже благоволили некоторые довольно-таки крупные «звёзды», но он сам был ярче их всех вместе взятых. Почему его союз назывался трудовым и универсальным – никто не знал и не понимал. Скорее, только ради шулерской аббревиатуры. Публика в нём состояла сильно эпатажная, крайне экстравагантная и к труду в традиционном понимании этого слова совершенно несклонная. Про самого Забористого знали только, что в годы комсомольской юности он работал массовиком-затейником при клубе какого-то сибирского авиационного завода. За девяностые годы сколотил неплохое состояние то ли на титане, то ли ещё на каком-то стратегически важном металле, когда завод закрылся за ненадобностью тогдашней, обезумевшей от перспектив государственной власти. Особую популярность он приобрёл тем, что на него регулярно совершались покушения. Якобы и топили его, и вешали, и жгли, и взрывали, и отравленные стрелы метали, и ножи совали. Но он прошёл огонь, воду и медные трубы, чтобы теперь сослужить службу своему народу! Злопыхатели и завистники утверждали, что не было никаких покушений, а были только очередные пиар-ходы и последствия банальных пьянок. Но сам Забористый в одной передаче демонстрировал шрамы на своём седалище, что сделало его ещё более популярным. Хотя те же злые языки утверждали, что шрамы были нанесены ему в каком-то салоне красоты при неудачном выведении блатной татуировки.

Вообще-то покушения на народных избранников – тема не новая. Особенно накануне выборов или чуть пораньше на некоторых кандидатов начинаются традиционные покушения. Прям, как сезон охоты открывается! Есть такие, кто пережил уже столько покушений, что электорат недоумевает: «Как же он ещё ходит-то, несгораемый наш. Что за киллеры криворукие пошли? Простое дело сделать не могут, мать их!». Чисто анекдот, как участники покушения на Анатолия Чубайса получили срок по статье «халатность и невнимательность». Все давно знают, что ежели у нас кого хотят прихлопнуть, то не поможет и полк телохранителей. Валят и банкиров, и прокуроров, и журналистов так, что и взвод опытных спецназовцев в штатском не защитит. Ведь человека так легко убить, что страшно от этой мысли становится.

Четыре года никого не трогали, а тут вдруг зачесались у кого-то ручонки на какого-то кандидата, который ничего такого даже не говорил и не делал, чтобы кому-то стало невтерпёж лишить его жизни. Перед прошлыми выборами аж цельный полевой командир из Дагестана покусился на главу партии с поэтическим названием «Вам и не снилось, какой с нами станет Россия» и написал ругательное письмо с угрозами в его адрес. Письмом трясли в прямом эфире, рвали на клочки для сувениров, сердобольные бабульки присылали кандидату банки с домашним вареньем, однако радикальные действия так и не последовали. Культурные, однако, пошли боевики, грамотные. С чего бы вдруг бородатый черкес в камуфляже с автоматом наперевес стал угрожать какому-то кандидату из города Лычки: «Я имею честь напасть на Вас»? Но срабатывает стопроцентно, и страсти накаляются похлеще, чем при первом показе сериала «Богатые тоже плачут». Рейтинги растут как на дрожжах, и вот жертва угроз – какой-то никому доселе неизвестный и невыразительный мужичонко в мятом, хотя и дорогом костюме уже кажется былинным богатырём с широкими плечами и мудрым взглядом спасителя Отечества. Женская часть населения особенно ликует и даже начинает верить в возможность счастья в этой жизни, а не через пять поколений вырождающихся россиян. Но злые скептики беспощадно разочаровывают их дотошными докапываниями до истины, что никаких покушений… вовсе не было! Так, слухи одни. Слухов на земле, что китайцев! Особенно накануне выборов.

Тема покушений и казнокрадства за годы эксплуатации слегка приелась, поэтому каждый раз она комбинируется в новых сочетаниях, создавая впечатление новизны обсуждаемого. Если в прошлый раз кандидата хотели утопить, то на этот раз в него уже стреляли. Если в прошлый раз его недвижимость искали под Москвой, то теперь найдена какая-то фазенда где-то в Калифорнии. Воровство теперь не считается однозначно плохим явлением. Занозой у всех засела мысль, что если человек может украсть столько, то он вообще может многое. Честные бессребреники пугают, так как людям кажется, что они и их призовут к нищете. Хотя способным «хапнуть много» тоже не следует зарываться, а то вчерашний любимец власти был «крепким хозяйственником» Москвы, а теперь стал просто «коррупционером». И смена мифов происходит так неожиданно, словно Геракла подменили Гефестом, а то и вовсе Паном.

Ещё один новомодный ход набрать себе очки: ругать власть. Ругать всласть! Но тут тоже меру надо знать. Хотя все самозабвенно ругают действующую власть. Как избиратели, так и кандидаты. Даже те, кто ещё не отбыл предыдущий срок в Думе или где-нибудь в правительстве на должностях второго-третьего плана. Принято считать, что в России любое выступление против власти всегда «радует» и подкупает рядового обывателя, борьба с властью всегда хорошо поддерживается населением, словно бы власть специально делает всё возможное для такой «радости и поддержки» с его стороны. Люди, которые с уважением или хотя бы нейтрально относятся к Путину или «Единой России», вынуждены оправдываться, что они «не верблюды». Актёры и музыканты должны доказывать СМИ, что их не заставляли насильно участвовать в какой-то акции в поддержку действующей власти или даже промелькнуть в ролике, где точно также промелькнули первые лица государства. Такого могут не простить! Впечатлительному народу мерещатся самые настоящие угрозы и шантаж: «А ну, шагом марш агитировать за нашу партию! А то получишь ты у нас лицензию на концертную деятельность на побережье моря Лаптевых». И лучше не оправдываться в духе «не было этого» – бесполезно, не поверят.

Особо больная тема на выборах: война оппозиций. Воюют нещадно! Сомнению подвергается не сообщение, а сам говорящий, и что бы он ни сказал, это автоматически будет причислено к тому, чему не стоит верить. Он плохой, а плохой человек не может говорить правильные вещи. Чужие сообщения заранее признаются лживыми, а повторяющий их зачисляется во враги. Практически все успешно пользуются конфликтами внутри «вражеских» блоков. Одни доказывают, что деньги в стране есть, чтобы осуществить всё задуманное, другие выяснили-таки, что все деньги России лежат в европейских банках. Третьи говорят просто:

– Наша партия хочет помочь народу, а вот та партия нам в этом мешает, так что вы за неё ни в коем случае не голосуйте. Они – плохие, а мы – хорошие.

Та другая партия заявляет приблизительно то же самое:

– Это мы хорошие, а они не то, чтобы плохие: они – сволочи, каких надо вешать, а не к выборам допускать!

Кричат так отчаянно, словно на помощь зовут, даже самих себя перекрикивают. Кивают друг на друга: «Они дураки, а мы умные» или «Они – сволочи, а мы за народ! Голосуйте за нас, а не то они вас доистребят окончательно, а мы нет. Мы вас вообще трогать не будем».

Всё им кто-то мешает! Какие-то мифические «они». Кто они, эти самые «они», и чем они мешают? Демократам мешают коммунисты, коммунистам – правые силы, правым силам – левые, левым – средние, средним – дальние, дальним – ближние. Обилие такого количества мешающих сделать хоть что-то для своего народа, как правило, означает, что никто вообще никому не мешает. Либо причина такого бессилия находится совершенно не там. Как говорится, плохому шофёру и руль мешает. По всей видимости, в стране развелось слишком много политиков, а населения всё меньше и меньше с каждым годом. Чтобы посадить одно дерево, достаточно одного человека с лопатой. А когда за это берётся толпа, то или лопату сломают, или дерево, или вообще устроят диспут, что такое дерево и с чем его едят. Один будет так копать, другой этак, третий станет у них из рук лопату вырывать, четвёртый ещё какую-нибудь деятельность для себя выдумает, чтобы никто не подумал, что он прохлаждается. Первый орёт, что ему мешает второй, второму мешает пятый и так далее. Передерутся все, переругаются и начнут себя на базе этого беспричинного лая пиарить по принципу:

Прошла зима. Настало лето.

Спасибо Партии за это)))

Лето прошло, вновь зима настала —

Это Партия думать о нас перестала (((

Скромненький такой намёк, что ежели чего хорошего в нашей стране и происходит, то всё стараниями какой-то партии, а стоит этому хорошему закончится, так всё оттого, что партия устала. До следующего лета. Как говорится, петух думает, что солнце взошло только потому, что он прокукарекал. И нашёлся бы хоть кто-то, чтоб взял и молча сделал то, что нужно сделать в данной ситуации. Безо всяких этих «вы меня выбирайте, а я ужо потом как-нибудь на досуге о вас вспомню, может быть».

Кандидаты в массе своей уже знакомые, новых лиц мало, но и они ничем не отличаются от своих предшественников, а очень быстро сливаются и растворяются в общей ораве. Другая категория – «деды»: кандидаты давно всеми виданные, несколько поднадоевшие, но всё же за столько-то лет ставшие родными, как Степашка из «Спокойной ночи, малыши». Они исправно мелькают на выборах каждый сезон по правилу, что «баллотироваться в депутаты имеют право только те, кто имеет опыт работы депутатом», и упрашивают, уговаривают и даже требуют ещё раз дать им возможность «хоть что-то сделать для народа». Есть ещё старая гвардия, кремни по убеждениям. Девиз старой гвардии не меняется, как и лица: «А мы ведь вас предупреждали, вот оно так и вышло, и даже ещё страшней». Мол, хоть в этот-то раз не прогадайте, нерадивые! Старая гвардия в массе своей – это «левые», а левые всегда против правых. Раньше «левые» были всегда правыми, в смысле правильными, а «правые» – не правыми. Левые так и говорили: «Наше дело правое!». «Правые» тогда ничего не говорили – их просто не было, хотя теперь выяснилось, что их было даже очень много, но они были «левы по обстоятельствам». Кто теперь из них прав – сказать не может никто. Как в известном политкаламбуре: «Нет, всё-таки прав был Троцкий! – А я слышал, что Троцкий был Лев. – Да помилуйте, как же он мог быть лев! – Да очень просто. Вот и в энциклопедии написано: Лев Давидович Троцкий».

Теперь правые запугивают левыми, а левые… Правильно. Левые с таким же успехом запугивают правыми. Запугивают рядовых избирателей. Вообще доведение чужого мнения и логики оппонента до абсурда по методу Сократа, резкое сатирическое утрирование политпротивников – самый излюбленный метод борцов за власть. Левых, как правило, теперь обвиняют за всё прошлое, а правых за всё настоящее – такое вот «разделение труда». Коммунистов призывают к ответу за все безобразия в стране, начиная аж с эпохи Ивана Грозного. Зато демократам пеняют на беспредел 90-ых и нынешнюю помойку. На всех каналах устраиваются «мозговые штурмы», где оппоненты давят друг друга эрудицией, остроумием, артистизмом, импровизацией – кто чем богат. В ход идут все средства зрительного и акустического воздействия на зрителей и слушателей. Демократы запугивают коммунистами, что если те придут к власти, то снова обязательно наступит эпоха НКВД, введут талоны на хлеб и поставят почётный караул у Мавзолея. Некоторые против коммунистов только потому, что им по-человечески жалко истерзанный труп вождя мирового пролетариата, который хоть и наломал дров, но всё же имеет право на нормальную могилу рядом со своей мамой, как просил ещё при жизни. Коммунисты в ответ запугивают монархизмом с царём Георгием, живущим где-то в Испании и ничего не знающего о своей «монархии». Так маленьких детей запугивают чужим дядькой с мешком, который прячет туда непослушных ребятишек.

Всё по законам классической риторики: начинают с иронии, с лёгких критических намёков, иногда даже прикрытых учтивостью, но затем степень ироничности возрастает до горького сарказма, переходящего в гротеск. Успешно апеллируют к человеческим эмоциям, движениям души. Некоторые отваживаются играть на самых низменных чувствах, подвергая насмешкам и издевательству своих противников. От этого всюду начинает мерещиться заговор, ненависть и зависть ко всему вокруг. Но специалисты говорят, что в цивилизованном обществе так и должно быть, хотя народу страшно, что сегодняшние непримиримые враги завтра совместными усилиями будут решать, как России выживать дальше. Необоснованные обещания успехов, которых никто в глаза не видел и которым вроде бы неоткуда взяться, приукрашивание личности кандидата вплоть до демонстрации кадров, где он покупает лекарства престарелой маме, и сокрытие его недостатков (или достоинств?) в виде внебрачных связей, опорочивание конкурентов вплоть до компромата и доносов, создание помех в получении эфирного времени для конкурирующей стороны – всё идёт в ход. А наивная Россия ждёт: когда же, когда кто-то из этих скандалистов начнёт обустраивать жизнь, чтобы она стала нормальной? Не роскошной и самой лучшей, как обещают перед каждыми выборами, а просто нормальной. Когда?.. Ага! Как только, так сразу.

Вместо одного нужного и правильного движения выполняется очень много ненужных и бесполезных действий. Это похоже на какую-то предсмертную лихорадку, особенно когда кто-то из кандидатов начинает вместо работы эпатировать избирателей странными выходками вплоть до отклонений в интимной сфере. Там и сям вскрываются и обнародуются случаи отрицательного поведения лидеров прошлого созыва. Привычный ко всему избиратель пожимает плечами: ну и что. Подумаешь, жене изменил (украл, пьянствовал, матерился). Живой же человек. С кем не бывает. После многократного показа «человека похожего на генпрокурора» в невыгодной для него обстановке «человек похожий на депутата» мелькает и в кабаках, и в компании стриптизёрш, но никого это уже не смущает. Тут же перед телекамерами с нищими бабульками какими-то обнимается – дескать, я такой же, как и вы, старухи! Вот уже ветеранам Великой Отечественной горячо руку жмёт: «Спасибо, отцы! Мы вам этого не забудем». И так перед каждыми выборами, как по клише. Во времена Ельцина они все плясали и в теннис пытались играть, теперь у них – «другие правила ведения боя».

Это безобразие можно было бы назвать «Как не следует проводить политическую агитацию» или просто и коротко – анти-агитация. Ведь делается всё возможное, чтобы люди расхотели голосовать за кого-то из крикливой оравы политической шпаны, которой в России всегда было хоть отбавляй.

Со временем любое новшество от частого использования теряет свежесть и превращается в пошлость и банальность. Все эти «мы за народ, а те козлы нам мешают!» при всей своей выразительности уже примелькались. Начинающим политикам такие выходки ещё прощают, хотя и морщатся. Но когда к ним прибегают ветераны предвыборных склок – застрелиться и не жить.

Есть категория людей, которые всю жизнь повторяют одну и ту же фразу. Обычно с каким-то им одним ведомым смыслом. Есть в этом что-то неуверенное, потому что человек обычно долдонит одно и то же при самовнушении. Он сам в это не верит, но очень хочет поверить, вот и проговаривает эту фразу, пока она не прирастёт к нему настолько, что станет собственной мыслью. Кто-нибудь прочитает или услышит какое-нибудь оригинальное – как ему показалось – суждение и повторяет его всю жизнь. Произносит его и там, и сям, что хочется спросить: и это всё, что ты усвоил из жизни?

Патриоты на показ долдонят как при аутотренинге: «Россия – лучшая страна, Россия-лучшая-страна, Россиялучшаястрана». Но как при аутотренинге никто в это не верит. Никто из них в этой «лучшей стране» жить не хочет. Сами говорящие давно удрапали из неё в Москву или за бугор.

Так и иные политики долдонят одно и то же, хотя уже сменился век и государственный строй, сменилось несколько поколений: «Поможем пенсионерам… поможем пенсионерам… поможем пенсионерам…». Скажут о пенсионерах, и ухо уже готово услышать что-нибудь о военных. И точно: после пенсионеров обещают помочь военным, врачам, ветеранам Первой мировой и так далее по списку. Всё в форме будущего времени. Кто был молод в восьмидесятые годы прошлого века, приблизились к пенсионному возрасту, а пенсионеры 80-ых уже вымерли, но они знай, тупо долдонят предвыборный слоган, как старый анекдот или прибаутку.

Заводской маневровый машинист Калачов постоянно делает что-нибудь антиобщественное, а на заявления окружающих, что им неудобно это наблюдать, неизменно заявляет что-нибудь вроде: «Неудобно в почтовый ящик какать – на ноги вытекает», «Неудобно на потолке спать – одеяло сваливается» или, пардон, «Неудобно с козой сношаться – рога мешают». Как говорится, лиса знает сто сказок, и все про курицу. Когда от него это слышат в первый раз – смеются, в двадцать первый улыбаются из вежливости, но в сто первый – пошлют куда подальше или даже надают по морде, а в тысячу первый могут просто задушить и суд их оправдает. Его чуть не прибил заместитель начальника Завода, когда он спьяну сходил по малой нужде на дверь его кабинета и пролепетал очередной перл, что неудобно только в баскетбольную корзину нужду справлять.

Кандидаты из кампании в кампанию кочуют с избитыми откровениями «Я – с народом!». Будто кто-то додумается заявить: «Обязуюсь мужественно бороться со своим народом!». «Спасём русскую нацию от происков сионизма!» – хотя русскую нацию наверно уже поздно спасать от поголовной алкоголизации и бандитского беспредела. «Вернём народу православную веру!» – хотя не вера должна гоняться за людьми, а каждый человек сам должен идти к ней через любые препятствия. Встречаются и более экзотические слоганы, например: «Каждой бабе – мужа!». Когда Первый президент отбывал в Кремле свой первый срок, звучали такие обеты от одной очень шумной партии. Лиза тогда как раз вступила в брачный возраст. Проголосовала за эту партию. Пятнадцать лет ждала-ждала, а потом поняла: обманули, гады. Почувствовала себя редкой дурой, посмеялась, конечно же, над своей глупой верой абы кому и с тех пор зареклась попадаться на такие аферы. Вообще решила на выборы больше не ходить и голову не забивать всякими политическими тонкостями типа «Кто такие правые силы, и как они воюют с блоком «Слава России»?» или «Как раскол КПРФ избавил коммунистов от левизны». И всё бы ничего, но втянула её в этот водоворот какая-то неведомая сила.

Надо заметить, что она не одна стала такой аполитичной. Многие ждали предвыборные гонки с тем ужасом, с каким гипертоники ожидают июльский зной.

– До того надоели со своей агитацией! – вздыхал старейший заводской рабочий Матвей Потапыч. – Телевизор включишь, а там по всем каналам кандидаты соловьями заливаются. По радио – то же самое. Утюг включишь – и оттуда они лезут. Чайник на огонь поставишь – и он начинает пузыри из чьей-то предвыборной программы выдавать. Дурдом! Один агитирует за одного кандидата, другой – за другого, третий и вовсе проповедует абсентеизм, до того ему всё обрыдло. Повылезали отовсюду визгливые содержанки и дико недоумевают, почему страна не хочет их ещё четыре года посодержать. От населения в стране скоро никого не останется их стараниями, зато депутат от каждой вымирающей деревеньки имеется, пономарь пустой колокольни, мать его!

– Эти чёртовы выборы ненавижу! – ругалась на чём свет стоит бригадир маляров Нина. – Все сумасшедшими становятся. С родным мужем не поговорить. Я ему: «Тебе сметанки в салат положить или майонез?», а он рычит: «Кандидат Тряпушкин – мудак!». Я ему: «Спокойной ночи, милый», а он: «Тоже мне, оппозиция – чмошники сплошные!». Рейтинг его партии понизился, так он совсем скис. Вот скажите, какое это к нам может иметь отношение? Политики живут в своём измерении, а наши дурни болеют за них, словно за сборную на чемпионате. Чтобы его подбодрить, чтоб не убивался за невесть что, я сказала, что его кандидат только обещать мастер. Что тут с ним сделалось! Думала: убьёт. Как будто безутешному болельщику сказали, что нападающий его клуба – дурак кривоногий, ни разу гол не забил. Ничтожеством с куриными мозгами меня обозвал! «Ты сама ни на что не способна, ничего не можешь и ничего собой не представляешь, поэтому не суди о ТАКИХ величинах». Это мне-то такое сказать? Да у меня дом – полная чаша, невзирая на его жалкие гроши под видом зарплаты. А он хоть раз интересовался, как мне это удаётся? Какое там! Мужик – он мужик и есть: что во власти, что в электорате. Я уж великим экономистом стала с ним, на три копейки как на три рубля живём, а он в телик только пялится. Я на двух работах вкалывала, когда он три года дома сидел. И точно так же в телик пялился, болел за «свово кандидата». Нашёл себе занятие, скотина! Обрёл цель в жизни, паразит! Оппозиция далеко, зато жена рядом. Наорался, пар выпустил, а потом жрать захотел и успокоился.

– Это ещё что! Мужики сами по себе бзикнутые: забот никаких, вот и находят себе «занятие», – соглашалась техник Вика. – А у меня свекровь в политику ударилась! Это, я скажу, ещё страшнее. Не дай бог, не за её «касатика» проголосуешь, так война между семьями начнётся. Мой брат ещё в прошлые выборы за оппозицию проголосовал, так она до сих пор с ним не разговаривает. Больные ж люди. Ни оппозиция, ни лидеры так и не выполнили, что обещали, а народ, знай, грызётся. Я так думаю, что это специально делается для создания ещё большей разобщённости и без того в расколотом обществе.

– То атипичной пневмонией пугали, то свиным гриппом, – продолжал ворчать Матвей Потапыч. – А чего им пугать: грипп – он и есть грипп. Если обычный грипп не лечить, то вполне можно околеть. Знаменитая испанка ничем не легче, но не пугали ей так. А сейчас только панику сеют. Убил бы трепачей этих! И тех, кто их слушает, уши свои растопырив, – тоже. А то ловят всё, что мимо ни пролетит, что туда только ни попадёт, как неводом: ловись рыбка большая и маленькая! Только ловись, только бы поймать хоть что-нибудь, а потом другим дуракам пересказывать: ля-ля-ля, ля-ля-ля. Ох, как надоели эти трепачи, как надоели!

– И не говори, – подтвердила Нина. – Разведусь со своим, если его блок победит. Надо искать мужика, чтобы к телевизору и радио был равнодушен, а всё остальное можно перетерпеть. До того надоела эта трепотня бесконечная, все как с ума посходили, словно массовая болезнь какая-то. Пусть лучше в Интернете сидит: там хотя бы тихо. Пока, во всяком случае.

– Телевизор в окно выкинул бы, – плевался токарь Некрасов. – Да он, сволочь, больших денег стоит, не особенно покидаешься-то. Есть же где-то счастливые люди, которые без него живут. Моя дурында наслушалась, что в России ядерная война начнётся, если какую-то партейку не выберем, теперь все уши прожужжала. Охает, квохает: «Ой, война грядёт, как пить дать по нам боеголовкой приложатся!». Вот надо кому-то на нашу рвань дорогостоящее ядерное оружие расходовать. Сами сопьёмся – входи в город без боёв. Как можно нашим беспробудным дурам такую информацию давать? В прошлый раз ей по телику какой-то гад пообещал, что лампочки скоро пропадут из продажи, и она со своими подругами-дурами во всех магазинах их сметала – полную кладовку накупила, больше передавила. Этого «казачка» специально и заслали, чтобы сбыть партию залежалого товара, чтобы его раскупили такие дуры, как моя! Запугали идиотов: с лучиной будем сидеть, на энергосберегающие денег не хватит, кто-то там ужо под ними обгорел и так далее… Такой дурной народ – всему верит! Им манипулируют, ему врут, а он как дурак до сих пор во всё и всем верит: то от гриппа коробками лекарства скупает, то вот лампочки.

– А мой тут маялся, – дополнила Нина, – на очень актуальную для себя тему: «Ах, Украина нам не заплатила за газ!». Кому «нам»? Ты-то какое отношение к этому имеешь? Ладно бы мы в Саудовской Аравии жили или в Эмиратах, где каждому гражданину от продажи нефти и алмазов денежки персонально капают, где каждому новорожденному правительство счёт открывает. Нам-то что проку от российского газа? Заплатит Украина или не заплатит – лично мы богаче не станем. Не платят – и молодцы, и пусть не платит нашему ворью, которое с радостными лицами там и сям на экранах светится: «МЫ с Финляндией договорились о поставках газа!». А мы при чём? Нам-то от этого ни тепло, ни холодно. Ну, в правительстве парочка новых миллиардеров появится – вот и всё, чем от этого страна «обогатится». Но все так нервничают, словно им с этих выплат две копейки достанется, кому-то даже все три. Да ни копейки вам не достанется, всё оптом в один карман уйдёт: неча такие суммы, панимашь, на многочисленное быдло тратить! И карман этот явно не твой и не мой. Я не понимаю, что конкретно мне, простому русскому человеку может принести работа европейских предприятий на нашем топливе, кроме дополнительных налогов? Чего они орут и других с ними орать подбивают: «Ура! НАМ долги за газ вернули!»? Кому «нам»? Не нам, а ИМ! А вам-то что с этого? Разве что нас пошлют воевать за этот газ: «Народ, НАМ не заплатили, а ВЫ идите разбирайтесь. МЫ вам честь оказываем пойти наши денежки отвоёвывать». А вы слышали, что у этого, который больше всех орёт о своём единении с народом, доходы за последний год выросли аж в десять раз, когда вся страна в сто раз обнищала? Вот куда денежки-то ушли. Из них никто беднее не стал. Не для того они туда лезут, так крепко держатся за свои места, чтобы доходы их понижались. И это очевидное-вероятное преподносят с видом открытия.

– Невольно начнёшь Сталина уважать, – чесал кулак Некрасов, – как насмотришься на наших нынешних. Перевели б их всех на отдельный канал, что ли, и только там показывали, а мы бы никогда этот канал не включали… Нет, ей-ей решусь, разобью телевизор!

– Да уж, – соглашалась уборщица Антонина Михайловна. – Поскорее бы закончились эти выборы, угомонились бы все, а то не знаешь, чего и ждать от людей. Точнее, ждать-то от них нечего, все заняты разговорами о политике. Мой даже пить на время бросил, так политика увлекла. От одной заразы переметнулся к другой, адамов сын. Теперь целыми днями сидит, в телевизор уставившись, смотрит, как кандидаты за каждый голос дураков бьются. Я говорю, надо бы освещение в прихожей починить, не коротнуло бы. Сама бы сделала, кабы умела, чтоб его от важных государственных дел не отвлекать. Собирался на работу устраиваться, а теперь и позабыл обо всём на свете с этими выборами. Власти сами назначали бы сверху кого-нибудь такого, кто меньше всех осрамился – они же лучше своих подельников знают. Министров же не выбирают, а назначают.

– Да выбирай любого – не прогадаешь! – убеждал Потапыч. – Разницы-то промеж ними никакой. Все бывшие коммунисты или комсомольцы, только таперича иначе называются, а суть всё та же.

– Отнюдь! – замечал на это Некрасов.

И начиналась политполемика.

За этой полемикой, будь она неладна, теперь в обеденный перерыв позабыли про такие невинные забавы, как картишки и домино, забросили даже сон или вязание носков на будущую зиму. Да что там обед, если в рабочее время иных товарищей стало невозможно вытянуть на поверхность жизни из этой самой полемики! Лизавета тут зашла в техотдел узнать о ремонтах на будущую неделю, а там ор сотрудников:

– Милитаризация нашей промышленности привела эту самую промышленность в задницу! За последний год монархии в России было произведено столько оружия и боеприпасов, что их потом хватило Красной Армии на Гражданскую и последующие войны вплоть до сорок первого года!..

– Кхе-кхе, вы не скажете, что у нас прибудет в ремонт на следующей неделе…

– Да-а, разумные законы пробуксовывают, а дурные работают как хорошо отлаженный механизм!

– Хм, я дико извиняюсь, но где можно получить график ремонтов?..

– Имперская политическая элита парализована как накануне буржуазной революции!

– Вот-вот. Вам бы только революции устраивать. Такие дешёвые трюки всегда вызывают симпатии полуобразованной общественности, которая ненавидит правящий класс только потому, что это модно в нынешнем сезоне. И в то же время побаивается неизбежного при любой революции террора… Чего тебе, Лизавета Ивановна? Какие ремонты?! Мы о судьбах России переживаем, а ты о чём думаешь!

Куда ни сунься, а всюду трепотня о политике, о политиках, о выборах и «судьбах Родины»! Пошла в цех капремонта, а там вовсе схватки: одни за Сталина, другие – за Ельцина. И не беда, что и тот и другой уже померли.

– Сталина не было на вашего Ельцина! – орал токарь Тарелкин мастеру Боголюбову. – Чего теперь брехать «каким он парнем был», как будто уже сто лет прошло? Мы что, этого «парня» сами не видели? Да видали при любом освещении! Ельцин никогда и не был политиком – он просто не умел им быть и не знал, что это такое. Он был властолюбцем, но совершенно не представлял себе, что с этой властью делать. Он относился к власти, как мужик, который долго добивается бабы, а потом не знает, что с ней делать. А с ней надо жить, надо заботиться, у неё дети родятся, твои дети. Но он этого не понимает, при чём тут он. Он уже не знает, как от неё отделаться. Это во многих наших чиновниках видно: рвутся до власти, как до смазливой бабы, а потом не знают, что с ней дальше делать, как с ней жить. Могут только отыметь и послать куда подальше. К мужу-дураку. Так и нам наши голоса вернут: попользовались и вернули, дальше сами думайте, как жить. Ельцин не смог хотя бы одно правительство нормальное сколотить, хотя бы одного нужного человека к делу приставить, а его страсть менять премьеров каждый сезон вообще стала притчей во языцех, пока ему не подвернулся цепкий незаметный Путин. А Николаич любил только рисоваться, делать мхатовские паузы в идиотских фразах типа: «Не так сели». Он думал, если министры пересядут, то наладится работа хоть чего-то в стране – ярчайший признак его глупости и страсти к эпатажу.

Пережить бы выборы

Оглавление