Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Нескорая помощь
Раньше или падали реже, или поднимали чаще, но столько народу на улицах не валялось. А может быть, тротуары лучше чистили да песком посыпали – не знаю.
Отбывал я в молодости повинность в городском травмпункте. Тогдашнее начальство требовало, чтобы строго фиксировалось в амбулаторной карте место падения поломанного гражданина. Улица, номер дома, остановка транспорта и т. д. Потом все это обрабатывалось, и, если выявлялись опасные места с повышенной частотой падения, срочно летел туда тогдашний мэр с лопатой и сыпал на скользкие места песок с солью.
Словом, столько народу, как сейчас, плашмя по дорогам родины не лежало, это точно. Может быть, дело в том, что сейчас никто особенно не торопится поднять упавшего? Обернутся на грохот, удивятся и топают дальше.
Но если все-таки помогают, то расклад такой. В девяти из десяти случаев «поднимателем» оказывается понаехавший с Кавказа или Средней Азии.
Часто помогают упавшим ребята-гопники. С ржанием, матом – но поднимут, оттащат к лавочке. «Скорую» вызывают редко, но могут, если это недалеко, оттащить поврежденного в какое ни есть лечебное учреждение.
«Скорую» любят вызывать бабушки. Особенно если упали под их окном. Если бабушек у окошек много, то они поднимают такой перезвон по телефонам «СП», что помощь приходит достаточно быстро.
Поддатые мужики могут помочь, но делают это так бестолково, что лучше бы шли мимо!
Старшие школьники из хороших семей чаще других помогают упавшим. Но с ними не всё ясно: то ли помогают, то ли по карманам травмированного шарят.
В одном ночном супермаркете два охранника поспорили, доживет ли до утра упавший у порога магазина бомж (дело было зимой). Утром вызвали «скорую». Пиво выиграл тот, кто поставил на «не доживет».
«Чистая» публика обычно не помогает. Старушку еще могут приподнять, или если споткнется девушка, так это – только дай! Неподвижно лежащего мужика поднимать точно не станут. Подойдут, покачают головой и начнут возмущаться: «Сколько же можно пить! Где милиция?! Куда смотрят волонтеры? Надо ж что-то делать!»
Но надо признать, что помогать убившемуся на улице человеку – сложно. Шел я как-то в свой выходной от газетного киоска к машине – и на тебе! Лежит на ступеньках перехода мужчина. Лежит пробитой головой вниз, и из раны кровь течет на грязное месиво из снега. Может быть, я и прошел бы мимо, но то, что положение тела было неправильным, и то, что чистая рана контактировала с явно нестерильным снегом, подвигнуло меня на благое дело. Поменял я ноги с головой пьяного (разило – на гектар!) местами, выволок на поверхность. Тут же какой-то бичеватый гражданин стал мне способствовать и суетиться.
Кровь из головы – так и хлещет! Свернул я туго платок, придавил этим комком рану и привязал его к пробитой голове шарфом бессознательного гражданина. Ну и что теперь, думаю. «Скорую» вызывать? Но как представил, что придется объясняться с диспетчером этой славной службы, отвечать на десяток вопросов и оправдываться хрен знает в чем – плюнул и поволок мужика в свою многострадальную «тойоту». Тут, надо признать, несколько прохожих мне помогли.
Привез мужика в нашу больницу. Тут уже проще – санитарки, фельдшера, охранники подсобили. Дежурный нейротравматолог не спешил, естественно. Но потом сделал все как надо. Класть в отделение больного не стали. Мужик этот быстро протрезвел, попросил на пиво и ушел прочь.
Что имеем в «итого»? Уделанный салон машины, такую же куртку, три часа потерянного времени, нагоняй от жены «Где ты был?». Трудно представить, что мог бы сделать любой другой гражданин. Ран он обычно – боится, кровь остановить не смог бы. В «скорой помощи» его бы послали. Если бы привез на своей машине, то уже на въезде в больницу его бы поворотили в зад: «Не дежурим мы сегодня по нейротравме!»
Даже если бы добродетель прорвался с пострадавшим в приемный покой, то и там могли бы послать. Это на какую смену бы нарвался. Так что упавшим остается надеяться только на мэра с лопатой, волонтеров, милицию и кавказцев.
