Теория государства и права

Глава 2. Происхождение государства и права

2.1. Социальная власть и нормы первобытнообщинного строя

Существование ранних форм объединения предков современного человека было обусловлено необходимостью защиты от негативных проявлений внешней среды и для совместного добывания пищи. В суровых природных условиях первобытного общества человек мог выжить только в коллективе.

Дородовые объединения людей не были устойчивыми и не могли обеспечить достаточных условий сохранения и развития человека как биологического вида. Продукты питания, получаемые от природы в готовом виде, могли обеспечить лишь минимальные потребности общества в экстремальных условиях его существования. Экономика того времени была присваивающей. Материальную основу первобытного общества составляла общественная собственность с половозрастной специализацией труда и уравнительным распределением его продуктов.

Выжить и выделиться из мира животных человеку помогло изготовление орудий труда и творческая организация совместной хозяйственной деятельности. Этот процесс требовал не только развития инстинктов, но и памяти, навыков сознания, членораздельной речи, передачи опыта последующим поколениям и т. д.

Первичной организационной единицей воспроизводства человеческой жизни был род, основанный на кровно-родственных отношениях его членов, ведущих совместную хозяйственную деятельность. Данное обстоятельство связано прежде всего с особенностями семейных отношений того времени. В первобытном обществе доминировала полигамная семья, при которой все мужчины и женщины принадлежали друг другу. В условиях, когда отец ребенка не был известен, родство могло вестись лишь по материнской линии. Сложился матриархат, при котором женщины занимали лидирующее положение в обществе. Несколько позже с помощью обычаев сначала запрещаются браки между родителями и детьми, затем – между братьями и сестрами. В результате запрета инцеста (кровосмешения), послужившего биологической основой выделения человека из мира животных, браки стали заключаться между представителями родственных общин. При таких обстоятельствах несколько дружественных родов объединялись во фратрии, фратрии – в племена и союзы племен, что помогало более успешно вести хозяйственную деятельность, совершенствовать орудия труда и противостоять набегам других племен. Тем самым был заложен фундамент новой культуры и системы отношений, коммуникаций между людьми. Расширение общения обогатило процесс познания окружающей действительности и обучение ближних на основе обобщенного опыта с помощью рационализированных способов передачи информации.

Для оперативного управления общиной избирались вожди и старейшины, которые в повседневной жизни были равными среди равных, направляя поведение соплеменников личным примером.

Высшей властной и судебной инстанцией рода было общее собрание всего взрослого населения. Межплеменные отношения направлялись советом старейшин.

Поступки человека во многом предопределяются его природными инстинктами. Чувство голода, жажды и т. д. вызывают необходимость совершения определенных действий по удовлетворению индивидуальных потребностей. Эти инстинкты, обусловленные природой существования живого организма, присущи всем представителям животного мира. Поведение человека в первобытном стаде направлялось с помощью знаков «можно» и «нельзя», воспринимавшихся, как и у животных, на уровне инстинктов и физических ощущений. Заложенные в основу этого поведения природные инстинкты (размножения, самосохранения и т. д.) обостряются коллективной природой человека, поскольку жизнь индивида во многом зависит от поведения окружающих его людей, от согласованности взаимного существования. В повседневной действительности он должен не только что-то брать от окружающей природы для себя лично, но и отдавать себя на пользу общества, соблюдая общие правила поведения. В отличие от животных человек наделен свойством разума. Поэтому в его поступках все большее отражение получает духовная жизнь, которая опосредуется нравственностью и некоторыми религиозными нормами. Его поступки получают оценку с позиций добра и зла, чести и бесчестия, справедливого и несправедливого. Он начинает осознавать, что подлинное благополучие наступает не тогда, когда человек удовлетворяет свою физиологическую потребность, а тогда, когда он живет в полной гармонии с окружающими. Природный коллективизм, объединивший людей для согласованной целенаправленной деятельности и обеспечивший их выживание на определенном этапе своего развития, нуждался в социальном регулировании. Всякая община – это самоуправляющийся локальный коллектив, способный вырабатывать нормы совместной деятельности и обеспечивать их соблюдение.

При этом для социального регулирования необходимо было развитое сознание, способность оценивать, обобщать и формулировать наиболее рациональные варианты поведения в виде общеобязательных образцов. Нормативное регулирование имело значительные преимущества в сравнении с индивидуальными велениями. Оно весьма существенно улучшало процесс управления, так как властные органы освобождались от необходимости вмешательства в каждую социально значимую ситуацию и принятия множества конкретных управленческих решений, появилась возможность прогнозировать поведение людей в типичных ситуациях. Кроме того, существование норматива позволяло координировать поведение многих людей, экономило их силы и облегчало совместный труд при достижении индивидом своих целей.

С помощью нарождающихся социальных норм, формально закрепляющих накопление и обобщение социально полезной информации, человеческое общество решало проблему выживания и обеспечения стабильной совместной жизни. Аккумулируя частицы накопленного социального опыта в предметно-фантастической форме, оно указывало, как нужно и как нельзя поступать в определенной жизненной ситуации. Риск слишком дорого обходился первобытному человеку. Поэтому в тех нормах, в отличие от сегодняшних действующих норм, выражалась не связь сущего с должным, а связь уже апробированного прошлого с настоящим. При этом нарождающиеся права человека, отражая меру его свободы действовать по своему усмотрению, еще в значительной мере предопределялись природными факторами (физической силой, умом, организаторскими способностями и т. д.) и уровнем знаний первобытного человека. Нормативная система того времени была довольно консервативной и изобиловала многочисленными запретами, выражающимися в форме заклятий, обетов, зароков и табу. Табу – это запрет, который проходил особую религиозную, магическую технологию (устанавливался жрецами) и имел мистические санкции, грозящие неблагоприятными последствиями.

Ограничения первобытного общества сдерживали биологические инстинкты человека, отрицательно влияющие на окружающую среду и развитие рода, его природный эгоизм, препятствующий необходимости согласования с потребностями других людей и подчинению общезначимым интересам.

Человек безопасно чувствовал себя только в границах установленных запретов. Лишь позже появились обязывания и дозволения, деление права на естественное (природное) и позитивное, искусственно создаваемое и изменяемое самим человеком, регулирующее не столько положение человека в окружающем мире, сколько отношения внутри человеческого сообщества.

Первобытное общество не было знакомо с моралью, религией, правом как особыми социальными регуляторами, так как они находились на начальной стадии своего формирования и их еще невозможно было дифференцировать. Возникающие мононормы были детальны по содержанию и унифицированы по форме. Их основными формами были миф и обычай.

Миф (сказание, эпос, предание и т. д.) в художественно-образной, предметно-фантастической форме передавал информацию о необходимом или запретном поведении. Закрепляя определенные нормативы поведения в качестве прецедента, обращенного в будущее, он придавал норме поведения ореол святости и справедливости. Данные свойства придавали образцам поведения идеологические и обобщающие характеристики, так как осознавались обществом в качестве традиционных правил поведения, освященных сверхъестественными силами и потому не подлежащих сомнению и критике.

Обычай – это форма передачи нормативно-поведенческой информации от одного поколения к другому. Нет и не может быть обычая вообще. Различают моральные, религиозные, правовые и т. п. обычаи. Иногда они одновременно включают в свое содержание моральные, правовые и религиозные аспекты поведения.

Сила обычая состояла не в принуждении, а в общественном мнении и привычке людей руководствоваться данной нормой, в стереотипе поведения, выработанном долговременной практикой и подкрепленном моральными, религиозными и другими требованиями. Норма обычая действует, пока ее помнят и передают из поколения в поколение. Значительную помощь в этом всегда оказывал бытовой фольклор (притчи, пословицы, поговорки). Они отражали все этапы зарождения и разрешения спорной ситуации: уговор дороже денег; долг платежом красен, а займы – отдачею; ушел – так и прав, попался – так и виноват; не всякая вина виновата и т. д.

Социальная значимость и божественная предопределенность поведения, зафиксированного в мифах и обычаях, подчеркивались процессуальными нормами многочисленных ритуалов и религиозных обрядов. Ритуал представляет собой систему последовательно совершаемых действий сигнально-звукового и символического характера. Форма его проведения и внешние атрибуты участников внушали людям необходимое чувство и настраивали на определенную деятельность. Жизнь первобытного человека – это продолжающийся ритуал познания и использования природы, где каждый поступок имеет определенное символическое значение. Питание становится не только средством удовлетворения физиологических потребностей, но и средством поклонения, обучения, воспитания и познания. Религиозный обряд – это комплекс стереотипных, коллективных действий и знаков, заключающий в себе код символического общения со сверхъестественными силами, вызывающий определенные коллективные чувства. При его проведении приоритетное значение получает не только и не столько форма, сколько смысловое содержание действий, выполняемых под руководством человека, обладающего специальными познаниями, сила образа в эмоционально-психологическом воздействии на людей, их коллективное сопереживание с участниками обряда. Соблюдая норму, субъект апеллирует к группе, добиваясь ее поддержки.