Глава 27
Аннапурна встревожилась, когда через несколько дней после отъезда Мохендро к ней явилась Аша, и поэтому принялась подробно расспрашивать племянницу.
– Ты так расхваливаешь свою подругу, Чуни, что можно подумать, будто лучше ее на свете нет, – сказала она.
– Это правда, тетя, я не преувеличиваю. Она умна, красива, а как хозяйничает!
– Ну, конечно, она твоя подруга, поэтому ты и видишь в ней одни достоинства. А что говорят о ней другие?
– Ма ею не нахвалится. Стоит лишь заикнуться, что Бинодини когда-нибудь уедет к себе в деревню, как ей плохо делается. Одна Бинодини умеет угодить Раджлокхи. Заболеет кто-нибудь из прислуги, Бинодини и за ними ухаживает, словно сестра или мать.
– Что думает о ней Мохендро?
– Ну, ты же его знаешь, он чувствует себя хорошо только в кругу самых близких. Все любят Песчинку, только Мохендро с ней до сих пор не в ладах.
– Что же это он?
– Если бы я сама не устраивала им встреч, он бы, пожалуй, совсем перестал с ней разговаривать. Ты же знаешь, какой он замкнутый. Люди думают, что он гордый. Но ведь это не так, тетя, просто он с очень немногими чувствует себя непринужденно.
Едва Аша сказала это, как ей сразу же стало стыдно своих слов, и щеки ее вспыхнули. Обрадованная Аннапурна усмехнулась про себя.
– А ведь верно, – сказала она, – когда Мохендро был здесь, он ни словом не обмолвился о твоей Песчинке.
– Вот нехороший, – обиженно сказала Аша. – Уж кого он невзлюбит, тот для него – пустое место. Держит себя так, будто никогда его и в глаза не видел.
– Зато если Мохим кого полюбил, то кажется, во всех рождениях только его одного и знал. Правда, Чуни? – с улыбкой заметила Аннапурна.
Аша молча опустила глаза и улыбнулась.
– Ну, Чуни, а что нового у Бихари? Он так и не собирается жениться?
Веселость Аши мгновенно пропала. Она не знала, что ответить. Встревоженная ее молчанием, Аннапурна воскликнула:
– Говори правду, Чуни! Бихари здоров?
У Аннапурны не было детей, и она любила Бихари, как сына. Здесь, на чужбине, ее постоянно угнетала мысль, что она не сможет навещать Бихари, когда тот обзаведется семьей. В ее тесном мирке жизнь текла размеренно и налаженно, но стоило ей вспомнить, как одинок Бихари, и она начинала раскаиваться в том, что ушла от мира.
– Не спрашивай, пожалуйста, меня о господине Бихари, тетя, – сказала наконец Аша.
– Почему?!
– Я не могу сказать, – проговорила Аша и вышла из комнаты.
«Неужели Бихари, мой ненаглядный мальчик, за это короткое время так изменился, что Аша даже имени его слышать не может? Чего не делает судьба! – размышляла Аннапурна. – Зачем только сватали за него Чуни! Как жаль, что Мохендро отнял Чуни у него!»
Думая об этом, она не могла сдержать слез. «Если даже мой Бихари и совершил что-нибудь недостойное, – говорила себе Аннапурна, – то нелегко это далось ему. Сам, наверное, пережил немало». Она представила себе горе Бихари, и сердце ее больно сжалось.
Вечером, когда Аннапурна молилась, около дома остановился экипаж. Кучер стал стучать в дверь.
– Ах, Чуни, я совсем забыла! Сегодня ко мне должна приехать из Аллахабада свекровь с двумя племянницами, – крикнула Аннапурна из молельни. – Это, наверное, они! Возьми лампу, отопри им!
Аша открыла дверь. На пороге стоял Бихари.
– Как же это, ботхан? – растерянно воскликнул он. – Я слышал, вы решили не ехать в Бенарес?
Лампа выпала из рук Аши. Словно увидев привидение, она одним духом взбежала на второй этаж и оттуда жалобно крикнула:
– Тетя, припадаю к твоим ногам. Вели ему сейчас же уйти!
– Кому, Чуни, кому? – удивилась Аннапурна, поспешно вставая.
– Бихари-тхакур сюда явился! – Аша бросилась в комнату и заперлась там.
Бихари все слышал. Ему сразу же захотелось убежать куда-нибудь, но когда Аннапурна спустилась вниз, то увидела, что Бихари сидит на ступеньках тут же, у двери. У него не хватило сил уйти.
Аннапурна не принесла с собой лампы и в темноте не видела выражения лица Бихари, он тоже почти не видел ее.
– Бихари! – сказала Аннапурна. Увы, куда делся ее ласковый, согретый любовью голос! Сейчас в нем звучало только суровое осуждение.
О мать Аннапурна, над кем занесла ты свой карающий меч! Ведь несчастный Бихари шел сегодня к тебе во мраке ночи только за тем, чтобы найти утешение у твоих ног!
Бихари вздрогнул, пораженный, словно молнией, укоризненным тоном Аннапурны.
– Не нужно, тетя, не говори мне больше ничего, – поспешно сказал он. – Я ухожу.
Он поклонился ей до земли, даже не посмев коснуться ее ног. И как мать приносит в жертву Ганге свое дитя, Аннапурна бросила Бихари в ночную темноту. Она даже не окликнула юношу, когда он ушел. Экипаж Бихари скрылся во мраке.
Этой же ночью Аша написала письмо Мохендро: «Сегодня вечером Бихари-тхакур неожиданно приехал сюда. Когда дядя вернется в Калькутту, неизвестно, поэтому приезжай и поскорее забери меня отсюда».