100 великих мистификаций

«Пилтдаунский человек»

Если феи Коттингли оказались фантазией юных британских леди, с их склонностью к сказочному и потустороннему, а «рукопись Войнича» вообще представляет собой непонятную загадку и неразгаданный шифр, то «пилтдаунский человек», казалось бы, должен был внушать доверие хотя бы уже потому, что пальма первенства в этом открытии принадлежала респектабельному юристу. К тому же юрист прибег к помощи известного палеонтолога. Очень дальновидно: находку они представили вдвоем, что придало ей авторитетности в научном мире.

«Пилтдаунский человек» – реконструкция черепа

Хронологически это открытие совпало с появлением фей, да и страна была та же самая – Туманный Альбион. И даже некоторые «действующие лица» как будто перекочевали из одной истории в другую – например, сэр Артур Конан Дойл, которого одно время подозревали в непосредственной причастности к этой мистификации.

Сенсационная находка возле английского курорта Пилтдаун в 1912 году до сих пор считается одной из самых захватывающих научных афер. Адвокат Чарльз Доусон увлекался антропологией и однажды обнаружил нечто странное – останки существа, сочетавшего в себе человека и обезьяну. При нем были обнаружены и каменные орудия – примитивные, но свидетельствующие о зарождении труда и мыслительной деятельности.

Доусона охватила безумная радость: наконец-то спор дарвинистов со скептиками закончится, да и Британия обретет статус родины древнейшего человека. Вместе с палеонтологом Артуром Вудвордом он представил фрагменты черепа научному сообществу. Куполообразный череп явно принадлежал человеку, но его нижняя челюсть с клыками больше походила на обезьянью. Ученые заговорили о ранних гоминидах, сочетавших в себе черты человека и примата. Доусон стал знаменитостью, а «пилтдаунского человека» в его честь назвали Eoanthropus dawsoni и официально включили в человеческое генеалогическое древо. В статусе главной сенсации XX века это научное открытие продержалось 35 лет, пока не выяснилось, что все это обман. Останки на самом деле соединяли двух существ – человека и орангутана, а каменным орудиям было не более двух тысяч лет. Тот, кто задумал аферу, подверг находку обработке специальным красителем, чтобы это напоминало оттенок железистого гравия, а зубы на челюсти были специально подпилены. Встал вопрос о том, кому это было нужно. Даже тогда многие все еще полагали, что Доусон – невинная жертва самообмана и ни о чем не подозревал. Радиоуглеродный анализ, сделанный в 1953 году, доказал, что древним костям не более нескольких сотен лет: останки человека и обезьяны были химически обработаны, чтобы их приняли за доисторический артефакт, а потом закопаны в оживленном курортном месте, чтобы их скорее нашли.

Под подозрением помимо юриста Доусона, палеонтолога Вудворда и его ассистента Мартина Хинтона оказались иезуит Пьер Тейяр де Шарден и писатель Конан Дойл, увлекавшийся всякими фантастическими теориями и живший в то время недалеко от Пилтдауна.

На этом история с древними останками не закончилась. Уже в последнее время был проведен повторный анализ. Врач-антрополог Де Грооте исследовала окаменелости Пилтдауна со своими коллегами. Они применили современные средства микротомографии для получения анализа ДНК. Цель ученых заключалась в том, чтобы больше узнать о возрасте и происхождении найденных человека и обезьяны. Также хотелось определить, сколько людей участвовало в обмане – один или несколько. Это привело к новым открытиям. Выяснилось, что это останки не одного человека, а двух и, возможно, даже трех, живших в средневековую эпоху и тогда же убитых. Органы орангутана фальсификатор должен был взять из какого-то музея или купить у торговцев. Ученые подтвердили применение химических средств для обработки останков. По утверждению Де Грооте, вся эта махинация производилась Доусоном в одиночку – он был коллекционером и хорошо знал, у кого можно купить кости орангутана и человеческие черепа: «Доусон не только имел доступ и контакты для получения этих материалов, он еще хорошо знал конъюнктуру и видел, как британское научное сообщество жаждет обрести недостающее звено между обезьяной и человеком».

В то же время Де Грооте указывала на непрофессионализм в обработке останков: «Фальсификатор явно не был этому обучен. Из-за непрофессиональных действий некоторые кости были сломаны, состав затвердевал быстрее, чем ожидалось, и зубы были повреждены. Этого бы никогда не случилось, если бы за дело взялся палеонтолог или сотрудник музея».

Исследователи пришли к выводу, что Доусона подвигло на обман тщеславие. Он не был профессиональным ученым и авторитетом, не получал приглашений на заседания Королевского общества. Как любитель он опубликовал к 1909 году более 50 статей, но все они не были востребованными наукой или оригинальными. В 1909 году Доусон писал Вудворду: «Я все еще жду великих находок, но пока безуспешно…»

Видимо, устав ждать, он решил ускорить события и помочь самому себе. «Подделка пилтдаунского человека преподала нам ценный урок, – сказала Де Грооте, – потому что она предупреждает ученых от не изжитых до сих пор предубеждения и легковерности по отношению к научным открытиям. В науке особенно необходимы честность, добросовестность и серьезный подход к фактам».