Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Действие II
Комната у Народникова. Мебель. На мебели печати. Татьяна и Анна.
Татьяна: – Ты, мама, сегодня уезжаешь?
Анна: – С любовником, дочка, уезжаю.
Татьяна: – А хорошо, должно быть, уезжать с любовником?
Анна: – Очень приятно.
Татьяна (в задумчивости): – Странно, однако, он мне что-то говорил.
Анна: – И вовсе неправда. И вовсе не тебе, а мне. «Ваши, – говорит, достоинства, Анна Родионовна»…
Татьяна: – Ах, маменька, он это мне говорил. «У вас, – говорит, – складочка!»
Анна: – Вечно спорит, несносная девчонка. Это мне он про складочку: «В ваших, – говорит, – бровях складочка!» И при этом так на меня посмотрел!
Татьяна: – Он и на меня так посмотрел!
Анна: – Ну, вот важность, что посмотрел! Мимоходом! «Дай, думает, я и на нее посмотрю!»
Татьяна (в слезах): – Мама, это уж из «Ревизора».
Народников (входя с Марксистовым. Старается быть веселым): – А вот и Маркс Марксович! Заехал к нам! Не забыл обещания. Все, душечка, тебя увезти хочет. Ну, счастливого вам, господа, пути! Играйте на рояле, нас не забывайте! А если тебе, Анна, надоест за границей на рояле играть, – ты имей в виду, пожалуйста, ко мне! Непременно! Буду очень рад! Во всякое время!
Марксистов (кланяясь): – Ваши гости! Ваши гости!
Анна (поворачиваясь): – Я не еду!
Народников (растерянно): – Как не едешь? Все уложили.
Анна: – А так – не поеду и не поеду! Вот и весь сказ!
Марксистов (демонически): – «Опять один! Опять я сир!» (Вынимает из кармана вексель Народникова и рвет). Вот твой вексель.
Народников (недовольно): – Что ж это ты, Маркс Марксович, все мои векселя рвешь? Какую моду взял! Я новый напишу, а ты опять разорвешь. Ведь, этак я, брат, на одну вексельную бумагу разорюсь!
Марксистов: – Прощайте! (Уходит).
Народников (потираяруки): – Вот и умница, Анна, что не поехала. Осталась! Заживем теперь отлично. Сеять будем!
Анна (при слове «сеять» посмотрела на него с ужасом).
Народников: – Сеять разумное, доброе, вечное…
Анна (трясясь всем телом, глаза безумные): – Опять сеять? Мало ты сеял! Изверг ты сеяный!
Народников: – Деревню любить надо…
Анна: – Ненавижу! Нена… (За кулисами вопли ужаса).
Г-н Тимковский (высовываясь из ложи): – Что там случилось?
Капельдинер: – Зритель отбинтовался. Побежал, деревню поджег!
Народников: – Деревня горит! Деревню любить нужно! Деревню тушить нужно! Что же ты, Анна! Таня?
Татьяна (в исступлении): – Пусть она горит, ваша деревня! Ненавижу! Ненавижу!
Народников (в растерянности): – Вот так посеял любовь к деревне! Один народу мешать пойду! (Уходит).
Татьяна (вслед ему): – Нет, стой, отец! И я бегу тушить! Дай мне кишку – залить народное бедствие. (Надевает пожарную каску). Да здравствует женская пожарная команда! (Убегает).
Анна (садится за рояль. Глаза у Анны вылезли из орбит и безумны. Она дико хохочет и начинает играть. Пожар пылает, Анна играет).
Сам г. Тимковский (высовываясь из ложи и в ужасе показывая на нее пальцем): – Нероница6!
Занавес.
