Издания и произведения

«З нотатника у винних плямах» — це значна добірка цих різноманітних творів, більшість із яких були недоступні з моменту їхньої першої публікації в підпільних газетах, літературних журналах, навіть порножурналах. Серед знакових текстів цієї збірки — перша опублікована новела Буковскі «Наслідки довгого листа відмови»; останнє оповідання «Інший»; різноманітні нариси й есеї щодо політики, устрою життя, літератури; частина його знаменитої газетної колонки «Нотатки старого паскуди». Книга містить роздуми на звичні для Буковскі теми (пияцтво, перегони, секс, книги й музика), а також окремі обговорення таких постатей, як Арто, Паунд, Достоєвський,…

Блокнот в винных пятнах — отличный образ, точно передающий отношение Буковски к официозу. Именно на таких неприглядных страницах поэт-бунтарь, всю жизнь создававший себе репутацию "потерянного человека", "старого козла", фактотума, мог записать свои мысли о жизни, людях, литературе. Он намеренно снижает пафос: "Бессвязный очерк о поэтике и чертовой жизни, написанный за распитием шестерика", "Старый пьянчуга, которому больше не везло", "Старый козел исповедуется" — вот названия некоторых эссе, вошедших в эту книгу. "Я швырнул себя навстречу своему личному божеству — ПРОСТОТЕ", — признался он. Всякий, кто прочтет эту книгу, увидит, что…

Блокнот в винных пятнах — отличный образ, точно передающий отношение Буковски к официозу. Именно на таких неприглядных страницах поэт-бунтарь, всю жизнь создававший себе репутацию «потерянного человека», «старого козла», фактотума, мог записать свои мысли о жизни, людях, литературе. Он намеренно снижает пафос: «Бессвязный очерк о поэтике и чертовой жизни, написанный за распитием шестерика», «Старый пьянчуга, которому больше не везло», «Старый козел исповедуется» — вот названия некоторых эссе, вошедших в эту книгу. «Я швырнул себя навстречу своему личному божеству — ПРОСТОТЕ», — признался он. Всякий, кто прочтет эту книгу, увидит, что…

Блокнот в винных пятнах — отличный образ, точно передающий отношение Буковски к официозу. Именно на таких неприглядных страницах поэт-бунтарь, всю жизнь создававший себе репутацию "потерянного человека", "старого козла", фактотума, мог записать свои мысли о жизни, людях, литературе. Он намеренно снижает пафос: "Бессвязный очерк о поэтике и чертовой жизни, написанный за распитием шестерика", "Старый пьянчуга, которому больше не везло", "Старый козел исповедуется" — вот названия некоторых эссе, вошедших в эту книгу. "Я швырнул себя навстречу своему личному божеству — ПРОСТОТЕ", — признался он. Всякий, кто прочтет эту книгу, увидит, что…

Блокнот в винных пятнах — отличный образ, точно передающий отношение Буковски к официозу. Именно на таких неприглядных страницах поэт-бунтарь, всю жизнь создававший себе репутацию "потерянного человека", "старого козла", фактотума, мог записать свои мысли о жизни, людях, литературе. Он намеренно снижает пафос. "Я швырнул себя навстречу своему личному божеству — ПРОСТОТЕ", — признался он. Всякий, кто прочтет эту книгу, увидит, что простота эта — обманчива. А черный юмор, цинизм, грубость — маска, за которой скрывается легкоранимый, уязвимый, страдающий человек.

Блокнот в винных пятнах — отличный образ, точно передающий отношение Буковски к официозу. Именно на таких неприглядных страницах поэт-бунтарь, всю жизнь создававший себе репутацию "потерянного человека", "старого козла", фактотума, мог записать свои мысли о жизни, людях, литературе. Он намеренно снижает пафос: "Бессвязный очерк о поэтике и чертовой жизни, написанный за распитием шестерика", "Старый пьянчуга, которому больше не везло", "Старый козел исповедуется" — вот названия некоторых эссе, вошедших в эту книгу. "Я швырнул себя навстречу своему личному божеству — ПРОСТОТЕ", — признался он. Всякий, кто прочтет эту книгу, увидит, что…

Блокнот в винных пятнах — отличный образ, точно передающий отношение Буковски к официозу. Именно на таких неприглядных страницах поэт-бунтарь, всю жизнь создававший себе репутацию «потерянного человека», «старого козла», фактотума, мог записать свои мысли о жизни, людях, литературе. Он намеренно снижает пафос: «Бессвязный очерк о поэтике и чертовой жизни, написанный за распитием шестерика», «Старый пьянчуга, которому больше не везло», «Старый козел исповедуется» — вот названия некоторых эссе, вошедших в эту книгу. «Я швырнул себя навстречу своему личному божеству — ПРОСТОТЕ», — признался он. Всякий, кто прочтет эту книгу, увидит, что…