Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
1915 год «Отделение голубиной почты»
В кампанию 1914 г. Германия не смогла осуществить своих планов. Против всяких ожиданий ей пришлось едва ли не дольше воевать с Бельгией, чем она намеревалась воевать с Францией. Расчет германского генерального штаба на блицкриг не оправдался, война приняла затяжной характер.
Россия успешно выполнила союзнические обязательства, русские армии, выручая Францию, отвлекли на себя кадровые корпуса германской армии и ее лучшие авиационные силы. Однако осуществить свои собственные планы России также не удалось.
Англия втянулась в войну гораздо серьезнее, чем предполагала изначально. Ее стратеги недооценили возможности летательных средств, сводящих практически на нет все прелести островного положения. Британцам пришлось срочно заниматься развитием и совершенствованием собственных воздушных сил.
Франция успешно выдержала первый натиск. И показала зубы.
На кампанию 1915 г. Германия изменила установку. Она поставила себе стратегическую цель – вывести из войны Россию, а затем, используя ее ресурсы, довести до победного конца войну против Англии и Франции. Главный удар по России австро-германское командование предполагало осуществить в виде грандиозного охвата обоих флангов русского фронта с целью окружения и разгрома всех сил русских. Для этого планировалось наступление по сходящимся направлениям: германцев – из Восточной Пруссии и австро-венгров из района Карпат.
В соответствии с решением нанести главный удар по России, на Западноевропейском театре германский штаб предполагал ограничиться стратегической обороной.
Русское командование со своей стороны также планировало нанесение двух одновременных ударов: войсками Северо-Западного фронта – по Германии, войсками Юго-Западного – по Австро-Венгрии. Главные усилия направлялись на Берлин, в качестве ближайшей задачи выдвигалось овладение Восточной Пруссией.
Осведомленное о русских планах, германское командование создает ударные группировки в Восточной Пруссии и на Карпатах.
Англия и Франция, задавшись целью накопления людских и материальных резервов, решили обороняться. «Мы предоставили Россию ее судьбе» (Ллойд Джордж).
Таким образом, центр тяжести кампании 1915 г. переместился на Восточноевропейский театр.
Теперь, в условиях установившейся позиционной войны, с обеих сторон главной задачей стало решение проблемы прорыва фронта, и, соответственно, перед воздушными силами на первый план выступала тактическая, ближняя разведка. Главными задачами летчиков стали теперь: наблюдение фронта, обнаружение артбатарей, депо, складов амуниции и боеприпасов, фронтовых сообщений и передвижений в прифронтовом тылу. Марнская битва и осада Перемышля доказали высокую эффективность авиации в такого рода делах.
С другой стороны, наземные войска стали перемещаться гораздо быстрее, начинали лучше маскироваться и приноравливаться к местности. Теперь благодаря простому визуальному наблюдению даже с близкого расстояния нельзя было более обеспечивать точности разведданных. В результате потребовалось создать для воздушных наблюдателей специальные фотокамеры. До сих пор применявшиеся единично приборы с 25-см фокусным расстоянием, которыми снимали вручную наискось, в 1915 г. стали заменять на более тяжелые аппараты с 50– и 70-см фокусным расстоянием, которые фотографировали перпендикулярно вниз, позволяя делать снимки с большой высоты и тем самым успешно уклоняться от все совершенствующейся зенитной артиллерии.
Также все более важное значение обретала работа аэроплана с артиллерией; разведка укрытых или закопанных батарей противника и корректировка стрельбы собственной артиллерии. Теперь привязные аэростаты из-за ограниченных высоты и угла наблюдения становились все более недостаточным средством корректирования артогня и наблюдения за линией фронта.
Возросло значение и ударной силы авиации, возможности наносить бомбовые удары по стратегическим объектам и местам скопления войск, недоступным артиллерии. Из новых условий ведения воздушной войны с неизбежностью вытекали высокие требования и к производству самолетов. В Германии из-за первоначального ориентирования на блицкриг возникло большое отставание в военно-воздушной промышленности, что вынуждало форсировать развитие производства. В России и Англии строительство аэропланов очень тормозилось отсутствием собственных авиамоторов.
Пока лучше всего дело по производству и организации воздушных сил обстояло во Франции. Революционным оказалось решение французских военных, созревшее на рубеже 1914–1915 гг., создавать вместо прежних многоцелевых аппаратов машины, предназначенные для конкретных целей и соответственно с этим разрабатывать их конструкцию и вооружение. Исходя из этого французы первыми стали создавать тип аппарата, специализирующегося прежде всего на уничтожении воздушного противника – истребителя.
Уже в октябре прошлого года в ВВС Антанты были опробованы различные системы установки пулемета. Поначалу в чрезвычайно выигрышном положении оказались аппараты с толкающим винтом, позволявшие устанавливать пулемет на носу аэроплана. Именно с такой машины и был сбит первый германский самолет в октябре 1914 г. Однако эти машины оказались совершенно незащищенными с хвостовой части. Кроме того, находящийся в передней кабине летнаб почти неизбежно погибал при достаточно часто случавшемся капотировании.
Тогда отдали предпочтение установке пулемета на аппаратах с тянущим винтом на подвижной турели, перенеся место летнаба в заднюю кабину. Однако из-за свойственного проволочным растяжкам аэроплана перенапряжения пришлось впоследствии отказаться и от подвижных пулеметных установок и связывать вооружение неподвижно с носом аппарата.
В первом удачном французском истребителе, биплане «Ньюпор-11-Бебе», пулемет устанавливался на верхней несущей плоскости и стрелял поверх омета винта. Это вооружение не оправдало себя из-за его сложного обслуживания в воздушном бою. У улучшенного истребителя «Моран-Солнье», тип N или L, пулемет был закреплен неподвижно параллельно оси мотора, так что пилот целился всем самолетом. Он стрелял через омет винта. Чтобы избежать повреждения лопастей пропеллера, их с февраля этого года укрепляли с внутренней стороны стальными скобами, которые перехватывали и отклоняли относительно мягкие медные пули (изобретение Гарро]. Правда, при этом, хотя и незначительно, терялась работа мотора и около 30 % пуль.
В результате всех этих нововведений на рубеже 1914–1915 гг. со стороны Антанты на фронт стали поступать новые образцы аэропланов, и испытывающие недостаток в вооружении германские машины несли тяжелые потери. Немецкое руководство вынуждено было полностью отказываться от дальней разведки, а ближняя и артиллерийская разведка осуществлялись только при особенно острой необходимости.
Впервые в войне было установлено полное воздушное превосходство одной стороны. Германские воздушные силы в первые месяцы этого года на Западноевропейском театре военных действий выпали почти полностью. Германское руководство частично старалось компенсировать недостатки вооружения благодаря улучшению технических свойств и снаряжения своих машин. В связи с этим все имеющиеся в Германии самолеты были поделены на различные типы, обозначаемые заглавными латинскими буквами:
А – двухместный моноплан без вооружения;
В – двухместный биплан без вооружения;
С – двухместный биплан с вооружением.
Было принято решение постепенно в течение года все самолеты типов А и В переводить в разряд учебных и вытеснять их с фронтов самолетами типа С. Однако этого оказалось недостаточно. Германским конструкторам и авиаторам пришлось предпринять более энергичные усилия в воздушной деятельности, дабы преодолеть британо-французское превосходство в воздухе.
Инспекция летных войск в Германии, обсуждая возможности роста продуктивности авиапромышленности на заседании в военном министерстве, предлагала в корне изменить научную мобилизацию авиастроения. Промышленность, со своей стороны, требовала твердого заказа на длительное время, обеспечения квалифицированными рабочими, финансовой поддержки и бесперебойной поставки сырья и материалов, что в условиях тотальной морской блокады было не так-то просто осуществить. Сами заинтересованные в прибылях авиапредприятия переходили на многосменную систему и эксплуатировали рабочих – как говорилось в одном меморандуме – «до предела возможностей». Военное министерство со своей стороны тоже делало все возможное, прежде всего обеспечивая твердый государственный заказ, по крайней мере на три месяца.
Несмотря на все эти экстраординарные усилия, производство продукции увеличилось ненамного. В здании рейхстага в течение года постоянно проводились совместные встречи представителей военного управления, гражданской власти, рейхстага и авиапромышленности. Авиапромышленность ультимативно требовала выдачи большого кредита в виде задатка на будущие поставки, увеличения заказа, дальнейшего направления людей и материалов. В секретном меморандуме есть следующая запись: «со стороны всех органов власти и народных представителей была выказана направленная к общей цели поддержка, особенно поставили на вид необходимость поощрения выдающихся успехов».
В военном министерстве был создан специальный центр, принимавший все пожелания авиапромышленников с целью их наиболее адекватного и своевременного обеспечения. Он состоял из высоких чинов офицеров-летчиков, членов рейхстага и служащих управления. Авиапромышленность наконец стала получать вместо небольших серий от 6 до 12, как практиковалось до сих пор, заказ сразу на сотни самолетов. Причем государство взяло на себя обязательство заботиться о предоплате заказа и незамедлительной оплате готовой продукции. Военным поставщикам были даны указания не затягивать поставки посредством переговоров о ценах, дабы обеспечить промышленности «достаточную выгоду». Как это было выражено в уже упомянутом меморандуме: «Деньги государства, отпускавшиеся в мирное время для этой цели в незначительной массе, оказались отныне практически неограниченными».
Высокие прибыли, которые достигались в авиапромышленности таким путем, побуждали большие концерны – особенно Сименс и АЕГ – бросить на строительство аэропланов все силы. Благодаря их и без того ведущей роли в системе военного хозяйства они быстро выиграли значительное положение и в авиапромышленности. Сверх того военное министерство, помимо увеличения продуктивности существующих заводов, поощряло строительство новых заводов по производству аэропланов.
Следующим шагом военные стали требовать от авиапромышленников наряду с повышением производительности существенного улучшения качества самолетов и ставили в зависимость от этого повышение заказа. Причем военный аппарат предпочитал отдавать заказ таким фирмам, которые перестраивали себя на серийное производство. Такие гиганты освобождались от ремонтной деятельности. Но в то же время поддерживались и маленькие фирмы как лаборатории, разрабатывавшие модели, соответствующие требованиям времени.
Кроме этого, ввиду неожиданной поначалу большой убыли летчиков, теперь главным требованием к совершенствованию конструкций аэропланов стало уменьшение рисков. В связи с этим военное снабжение брало на себя обязательства поддерживать так называемую полноту заказа. Такая полнота заказа состояла в строительстве учебных самолетов, а также в лицензионном строительстве. Столь тесная взаимосвязь между военными и промышленностью способствовала тому, что на авиазаводах были специально созданы заводские школы по обучению военных пилотов. Военное ведомство осуществляло лишь надзор за этим образованием.
Важнейшим следствием такого взаимодействия было еще и то, что производство аэропланов в Германии в 1915 г. действительно значительно возросло и качество их улучшилось. Устаревшие аппараты 1914 г., так называемые А и В типы были в течение 1915 г. изъяты с фронтов и заменены новыми едиными аэропланами типа С. Они были снабжены 160-сильными моторами, достигали высоты 3000 м и располагали грузоподъемностью, позволявшей брать аэрокамеру, радиоприемник и вооружение. В двухместном аппарате типа С наблюдатель и пилот поменялись местами. Теперь наблюдатель, сидящий сзади пилота, был в состоянии применять фотокамеру вертикально и отражать воздушного противника при помощи турельного пулемета.
Хотя часть самолетов типа В все еще в начале этого года продолжала специализироваться на артиллерийской разведке и в каждой армии еще оставался в распоряжении отряд из 4-х таких машин, руководство воздушных сил неуклонно вело дело к полной унификации воздушного оружия. Это позволило германскому руководству в противоположность к фактическому состоянию, требовавшему в затянувшейся позиционной войне добиваться еще более тесного взаимодействия между воздушными силами и наземными войсками, перейти к развитию специальных аппаратов и разработке соответствующей тактики, позволяющей прибегнуть почти исключительно к глубокому бомбардированию незащищенных селений противника. Именно с начала 1915 г. в Германии стали выпускать аэропланы, специально предназначенные для бомбардирования. В этом году было выпущено 185 таких аэропланов.
С авиабомбами в Германии дело обстояло лучше, чем у союзников. В начале 1915 г. в штаб русского верховного главнокомандования стали поступать сведения о германских авиабомбах, дающих большое количество осколков. Такие бомбы имели в головке длинный наконечник и взрывались над землей. Осколками, разлетавшимися над самой землей, они буквально косили траву и поражали все живое, встречающееся на пути.
Тогда же командующий ЭВК Шидловский доносил в Ставку: «Наши бомбы, насколько позволил судить опыт последних бомбометаний, имея значительные фугасные свойства, почти не дают осколков… ходатайствую о присылке для опыта бомб с зарядами в 10, 15, 25 пудов тротила в бомбе, не менее двух снарядов каждого типа». Шидловский настаивал на необходимости «снабжения воздушной эскадры снарядами, дающими большое количество осколков». Поступали подобные требования и из других авиачастей. В результате в России под давлением фронта ГВТУ приступило к срочной разработке специальных авиационных бомб фугасного и осколочного типа.
Много вопросов было предъявлено в первые месяцы войны и к принципам организации воздушных сил. Наиболее рациональное их построение исследовалось военными в течение всего 1915 г. На основе всеобщих тенденций развития этот процесс во всех странах был примерно одинаков.
В связи с установившейся позиционной войной события на фронтах в 1915 г. имели не такую плотность, как в предыдущие пять месяцев. Частыми были затишья, особенно на Западноевропейском театре военных действий, имевшем в этом году второстепенное значение.
