Дамы любят погорячее (сборник)

Глава 6

Утром, как всегда проводив мужа, я сразу принялась за сборы. Уже в начале десятого я вышла из дома и прямиком направилась в наш ЖЭК, чтобы узнать, а была ли плановая проверка газовых труб в нашем доме в пятницу. Насколько я знала, там о таких вещах должны знать. И потом, всегда существовала возможность пообщаться с сотрудниками и чиновниками из самого Газэнерго.

Контора нашего жилищно-экономического хозяйства находилась за два квартала от моего дома, и я решила пройтись пешком, благо погода стояла самая подходящая для пеших прогулок – было еще не жарко, ласковый, теплый ветерок то и дело овевал мое лицо, солнышко грело, травка зеленела, птички. Народу, несмотря на начало рабочего дня, на улицах было немного – начало июля, самый дачный сезон, да и отпускной. А те, кто еще трудится, сидят на своих рабочих местах. Наш район словно бы вымер. Я с удовольствием шла по улице, засаженной тополями, и чувствовала себя очень даже хорошо. Должно быть, сказывалось ощущение, что ты в отпуске, что не надо спешить на работу, толкаться в транспорте, бежать, опаздывая, по лестнице вверх, потому что лифт только что ушел, а через три минуты тебе нужно быть в редакции; что не надо ломать голову над тем, о ком делать передачу на следующей неделе, нервничать перед эфиром, пытаться полюбить свою героиню хотя бы на время передачи, проводить на работе всю неделю, задерживаться, вникать в массу тонкостей и обстоятельств, чувствовать ответственность и отчитываться перед начальством, суетиться, пытаться разобраться в каких-то проблемах и с проблемами, словом – просто можно отдыхать, ни о чем не думая, идя летним утром по улице и любоваться зеленой листвой, травой и сияющим солнцем. Да, отпуск – это замечательная вещь! Особенно когда позади напряженный и тяжелый год работы. Отпуск, лето – разве могут быть слова, более восхитительные для рабочего человека?!

Я так разблаженствовалась, что чуть было не проскочила мимо конторы, расположенной в одном из жилых домов, со скромной табличкой у подъезда: ЖЭК номер такой-то. Я толкнула дверь и поднялась на несколько ступеней, оказавшись на первом, нежилом, этаже, оккупированном этой самой конторой, толкнула ее единственную дверь. Войдя в помещение, которое на самом деле было не чем иным, как длинным и сырым коридором, я прошла вперед и оказалась перед очередной дверью. Открыв ее, я наконец увидела первого человека, служащего в этой самой конторе. Этим человеком оказалась крепкого сложения среднестатистической внешности и возраста женщина, посмотревшая на меня внимательно и сурово из-под очков в пластмассовой оправе.

– Здравствуйте, – вежливо поклонилась я.

– Здрасьте, – ответила женщина не так вежливо и села за один из трех столов, заваленных бумагами и папками. – Вам кого?

– У меня такой вопрос… – начала было я, но женщина меня перебила, заметив:

– Со всеми вопросами обращайтесь к Семену Михайловичу Карабуму в приемные часы.

– А когда у него приемные часы? – осторожно поинтересовалась я, не желая драконить мою строгую визави.

Женщина выразительно поджала губы и взглядом указала на доску на стене, увешанную разными объявлениями и бумагами с какими-то приказами и распоряжениями.

– Спасибо, – на всякий случай проговорила я, зная по опыту, что с такими среднестатистическими женщинами лучше быть крайне вежливой и внимательной, а не то, как говорится, себе дороже.

Я подошла к доске объявлений и вычитала, что Семен Михайлович принимает каждую среду и пятницу с девяти до двенадцати в кабинете номер семь. Про себя обрадовавшись, что попала в нужный день и в нужное время, я удивилась, что тут, оказывается, столько кабинетов, а я-то полагала, что ЖЭК – это один большой кабинет, и все. Видимо, ошиблась. Я осмотрелась в поисках двери отсюда, но не нашла, обнаружив у одной из стен, на которой и висела доска объявлений, большой шкаф с открытой дверцей, заваленный бумагами, у другой – окно с традесканциями и геранью, у третьей – два пустых стола. У четвертой, рядом с дверью, ведущей в длинный пустой коридор, еще за одним столом сидела женщина. Правда, шкаф стоял как-то косо, но я не придала этому значения. Пришлось снова обращаться за помощью к женщине. Она что-то проверяла в тетради, кончиком карандаша водя по ровным колонам цифр.

– Извините, – произнесла я. – Извините, что отвлекаю, – повторила я, когда женщина подняла на меня среднестатистические глаза. – А вы не подскажете, как попасть в кабинет номер семь?

– За шкафом дверь, – ответила она мне и снова уткнулась в колонки цифр.

– За шкафом? – Я не удержалась от удивления. Первый раз вижу, чтобы дверь находилась за шкафом.

– У нас перестановка, – вяло просветила меня женщина.

– Понятно, – кивнула я и шмыгнула за шкаф, за которым и правда обнаружилась дверь. Я открыла ее и оказалась в другом, более просторном и даже с одним окном, коридоре. Из него шли еще четыре или пять дверей. Я внимательно рассмотрела каждую из них, не обнаружила искомой под номером семь и толкнула первую справа. Это оказался еще более просторный коридор с ровным рядком стульев по левой стороне, даже двумя посетителями, расположившимися на этих самых стульях, и вожделенной табличкой на двери в конце коридора. «Вот он, заветный кабинет номер семь», – подумала я и смело шагнула в коридор.

Двумя посетителями передо мной, как и следовало ожидать, оказалась одна бабулечка, по возрасту, скорее всего, ветеран ВОВ, а также более молодой, по сравнению со своей соседкой, дедочек. Ей было лет под восемьдесят, а ему, должно быть, около семидесяти.

– Здравствуйте, – подошла и поздоровалась я. – Вы к Карабуму?

– К нему, к нему, дочка, – прошамкала бабулечка.

Я кивнула, улыбнулась и села неподалеку от них. «Что за фамилия такая, – праздно ожидая, думала я, – Карабум. Это уж ни с чем не сообразно, так, должно быть, сказали бы раньше». Через несколько минут дверь кабинета открылась и из него вышла довольно привлекательная женщина лет тридцати пяти. Вошла бабулечка. «Да уж, – подумала я, – ведь это, должно быть, надолго, а у меня сегодня были и другие планы. И зачем я здесь сижу, ведь даже толком не знаю, сможет ли этот Карабум ответить на мой вопрос. И чего я вообще пришла, разве нельзя было попробовать навести справки об этом сотруднике по телефону?» Я вздохнула, подумав, у кого бы можно узнать, сможет ли этот Карабум мне помочь? Покосилась на дверь, обитую коричневым дерматином, на дедулечку, снова вздохнула, решив выйти в коридор, чтобы тщательно изучить таблички на соседних кабинетах: а вдруг там отыщется то, что мне нужно. Ну, например, какой-нибудь еще Карабум, ведающий только газом?

– Я сейчас подойду, – сказала я дедулечке, он кивнул мне в ответ, и я вышла из коридора.

И не поверите, но иногда такое случается, и даже называется «на ловца и зверь бежит», я буквально столкнулась со своим соседом по дому, с Виталей Твердолюбовым, живущим рядом со мной, на одном этаже, но только в соседнем подъезде. Насколько я знала, Виталий занимал какой-то пост, по-моему, не очень даже значительный, в администрации, и я никак не ожидала его встретить здесь. Мы познакомились прошлым летом, отдыхая у наших общих знакомых на даче.

– Привет! – воскликнул он, узнав меня. – Ира, ты что здесь?

– Привет, Виталя, – ответила я. – Да вот, пришла кое-что узнать. Слушай, а у вас в пятницу не было проверки?

– Какой проверки? – вскинул черные брови мой собеседник.

– Плановой проверки из Газэнерго? Примерно в одиннадцать часов дня?

– В пятницу? Нет, Маришка была дома, она бы сказала, – ответил Виталя. Маришка – это его жена. – А что?

– Да вот хочу узнать, была ли вообще эта проверка, потому что у нас в подъезде какой-то дяденька обходил квартиры.

– Ну, это тебе не сюда, – благодушно заметил молодой чиновник. – А что, так важно, что ли?

– Да, – ответила я, – боюсь, что даже не смогу описать, как важно для меня узнать, а был ли мальчик.

– Ладно, не беда, сейчас выясним, подожди минутку, – он нырнул в первую попавшуюся дверь, а я осталась ждать.

Минут через десять Виталя вышел и сообщил:

– Никакой проверки не было и быть не должно было!

– Ты уверен? – уточнила я.

– Более чем, – просто ответил Виталя.

– Спасибо, – поблагодарила я, правда, без особого энтузиазма.

– А что? Что, по-твоему, должна была быть проверка?

– Знаешь, лучше бы она была, наверное… а может, и нет. Сама не знаю, но ты мне здорово помог. А, кстати, я правда не думала здесь тебя встретить, ты что, переквалифицировался?

– Да нет, это я так, с частным визитом, – ухмыльнулся Виталий.

– Ну, не стану отвлекать, – улыбнулась я. – Привет Маришке.

– Спасибо, ты тоже Володьке кланяйся, – откликнулся он. – Да, кстати, на следующие выходные мы собираемся поехать к Чернышевым на дачу, вы как, присоединитесь?

– Ну, если нас пригласят, обязательно, – заверила я.

– Полагаю, пригласят, – заметил Виталя.

На этом мы и расстались. Я выбралась из ЖЭКа, радуясь, что все-таки не зря пошла сюда и что очень вовремя решила выйти в коридор, а то могла бы провести здесь чуть ли не целый день и так ничего и не узнать. Что ж, результат был, а служащего Газэнерго не было. Я решила сразу же, как вернусь домой, позвонить Степану Антонову и сообщить об этом: пусть милиция тоже проверит. Во всяком случае, это было уже кое-что.

Вернувшись домой, я приняла душ, переоделась и буквально в начале первого позвонила Антонову. Он оказался на работе.

– Здравствуйте, – поздоровалась я, – это Ирина Лебедева.

– О, здравствуйте, Ирина Анатольевна, – произнес адвокат.

– Я хочу вам сообщить, что я узнала почти доподлинно, что никакой проверки Газэнерго в пятницу в нашем доме не было.

– Это точная информация?

– Ну, насколько я полагаю, да. Так что можете теперь заставить милиционеров подсуетиться.

– Хорошо, так и сделаю, сейчас же поеду к следователю и стану настаивать. Что-нибудь еще?

– Да нет, – ответила я, – позвоните вечером, скажите, как Марина и когда ее отпустят.

– В обязательном порядке, – заверил Антонов, и мы простились.

Затем я позвонила Валерке Гурьеву в надежде услышать что-то полезное и от него.

– Ира? – спросил Валерка, подойдя к телефону.

– Как ты узнал? – в свою очередь, спросила я.

– Просто, когда мне сказали, что зовут к телефону женским голосом, я сразу подумал о тебе, – ответил Валерка.

– Так я тебе и поверила, что никто, кроме меня, не может звать тебя к телефону женским голосом, – добродушно проворчала я. – Есть новости?

– Есть, и еще какие! – с энтузиазмом выпалил мой коллега. – Но лучше не по телефону. Давай встретимся через полчасика.

– Давай, – согласилась я. – А где?

– Что за вопрос, Ира, – возмутился Валерка, – конечно, у тебя.

– Ну, если ты только обещаешь, что новости действительно захватывающие, – произнесла я.

– Обещаю, – проговорил Валерка.

– Тогда приезжай, у меня, кстати, тоже есть что сообщить тебе.

– Ну, тогда я приеду так быстро, как только смогу, – сказал Валерка и положил трубку.

Я тоже положила свою и пошла на кухню, поставить чайник и приготовить хотя бы салатик: наверняка он будет голодным.

Валерка приехал без четверти час, я к этому времени уже успела постругать овощи и сообразить нехитрый обедик.

– Привет, – сказала я, открыв дверь, – давай заходи.

– Привет, привет. – Валерка зашел. – Куда?

– На кухню, разумеется, – улыбнулась я немного язвительно и пошла впереди него.

– Ну, Ирина Батьковна, – произнес Валерка, увидев накрытый стол, – я всегда считал, что твоему мужу с тобой в высшей степени повезло. – Он сел на табурет. – Ты редкая женщина, умеющая понимать, что и в какие минуты нужно мужчине…

– Перестань, – беззлобно огрызнулась я, – а то я сейчас возомню о себе невесть что. Ешь лучше!

– Ира, – сказал Валерка, жуя салатик и бутербродик с колбаской, – я давно хотел у тебя спросить, почему ты не моя жена?

– Потому что ты много болтаешь глупостей, – ответила я с улыбкой. – Дожевывай и приступай к рассказу.

– Но ты ведь говорила, что тебе тоже есть что сказать мне? – Валерка хитро подмигнул.

– Да, кстати. – Я налила нам чаю и села напротив за стол. – Мне вчера звонил Маринин адвокат, мы с ним довольно мило побеседовали, и, знаешь, на какую мысль он меня натолкнул? – Валерка, скорчив умильную рожу, отрицательно покачал головой. – Он сказал, что Марина всегда вела себя в компании так, будто Игорь был единственным мужчиной на Земле, что у многих его друзей из-за этого, возможно, к Марине была своего рода неприязнь, порожденная именно тем, что им самим хотелось быть на месте Игоря…

– Проще говоря, зависть, – подсказал Валерка.

– Ну да, – немного рассеянно произнесла я. – Так вот, Степан, это адвокат и друг Игоря и Марины, он считает, что то, что сейчас большинство их общих друзей отвернулись от женщины, произошло именно потому, что это своего рода месть ей…

– За что? – спросил Валерка. – За то, что она хранила верность своему другу?

– Получается так, – вздохнула я. – А может, и из-за того еще, что она такая красивая, что им бы и самим хотелось иметь такую.

– Понимаю, куда ты клонишь, – произнес Валерка, – ну да ладно, договаривай сама.

– Да, я вот тут и подумала: а что, если целью была Марина, поэтому все так, поэтому ей подкинули пузырек из-под яда… Да, кстати, о пузырьке. Я ведь узнала, никакой плановой проверки не было…

– Значит, твоя Марина оказалась права и это дело рук того невзрачного дядечки? – Значит, – вздохнула я. – Но его найти вовсе не представляется возможным.

Мы помолчали, Валерка уже поел и теперь потягивал чай.

– Выйдем на балкон, – предложил он, дожевав печенье, – я покурю и расскажу тебе то, что удалось узнать о компаньоне Смеловского. Там тоже есть кое-что интересное. А с твоей версией насчет мести Марине… – Валерка выразительно цыкнул и покачал головой. – Как-то не верится. Но если у нас не будет ничего другого, то есть если не останется другого, мы возьмемся и за эту версию, а пока… – Он поднялся из-за стола, я тоже, мы прошли через гостиную и вышли на балкон.

Валерка сел в одно из плетеных кресел, я в другое, и он, закурив, начал свой рассказ:

– Значит, так, Ирина Анатольевна, сначала мне представляется правильным рассказать вам немного о самой фирме и сфере бизнеса, в которой промышлял покойный. Как тебе, наверное, известно, занимается фирма «Арист» торговлей пищевыми добавками. Это, конечно же, сначала была просто посредническая контора, которая пару лет назад открыла первый свой фирменный магазин, а теперь имеет их уже три. Продают они там любые пищевые добавки, начиная от тех, какими подкармливают младенчиков, до тех, какие нужны всем нам в возрасте за пятьдесят. Товар у них качественный, в основном отечественного производителя, ну, это сейчас, само собой, раньше-то небось какой лабудой только не торговали. Впрочем, все это в прошлом. Теперь фирма чистая и вполне респектабельная. Это что касается прошлого и настоящего.

– По данным разведки, – продолжил Валерка с легкой улыбкой, закурив еще одну сигарету, едва успев потушить первую, – компаньоном покойника была и есть некто Лейла Таирова. Каким таким макаром они оказались в одной лодке, разведке, увы, неизвестно. Работают они вместе уже шестой год, и вроде все у них в деловом смысле всегда было нормально, да только вот три месяца назад Смеловский загорелся идеей отпочкования. Захотел выйти из общего бизнеса и открыть свой собственный, практикуясь исключительно на добавках для спортсменов. В то время, как госпожа Таирова, по тем же агентурным сведениям, наоборот, хотела фирму расширить. Понимаешь, к чему я клоню? – спросил Валерка.

– Ты хочешь сказать, что между компаньонами пробежала черная кошка? – осторожно поинтересовалась я.

– Вот именно, – подхватил Валерка. – Не думаю, что госпожу Таирову порадовало желание компаньона отсоединиться. Ты, надеюсь, понимаешь, что это означало: из общего дела будет изъята половина капитала, да к тому же какая-то часть клиентов непременно уйдет, особенно крупных клиентов.

– И что? – спросила я. – А твоя разведка случайно не знает, почему это вдруг он решил уйти от этой самой Лейлы?

– Нет, об этом разведка молчит, предоставляя прекрасную возможность тебе самой разобраться в этой запутанной истории, – произнес Валерка.

– Спасибо, я весьма польщена, – хмыкнула я. – Ну а ты-то сам что думаешь?

– Ну, что я могу думать, – пожал плечами Гурьев, – надо тебе отправляться на свидание с этой самой Лейлой Таировой.

– Ну и? Приду и что скажу ей? Здравствуйте, мне, мол, хотелось бы узнать, не вы ли отравили своего компаньона Игоря Смеловского? Так, что ли? Или спрошу: не было ли у нее мотива его травить и при этом подставлять Марину?

– А хоть бы и так, – выразительно посмотрел на меня Гурьев. – В конце концов, может, тут не только месть и зависть, но еще и ревность? А? Ты вот знаешь, какие у нее были отношения со Смеловским?

– Будто ты знаешь! – Ядовито ответила я.

– Нет, – согласился Валерка, – но надеюсь узнать после того, как ты пообщаешься с этой дамой.

– А если я не хочу? – спросила я. Мне и правда почему-то очень не хотелось с ней видеться, не знаю, то ли предчувствие, что ничего путного из этой встречи не выйдет, то ли неуверенность: а что, мол, если она со мной и разговаривать не захочет? Кто я такая, почему она должна отвечать на мои вопросы о своих отношениях со Смеловским?

– Что ж, – пожал плечами Валерка с самым беззаботным видом, – тогда твою подружку посадят лет этак на пятнадцать.

– Это запрещенный прием, – сердито ответила я.

– Вот уж ничуть не бывало, – проговорил Валерка. – Это просто констатация факта. Ты сама хотела помочь ей, влезла в это дело сама и меня втянула, а теперь вдруг передумала. Неужели стало скучно?

– Нет, – вздохнула я. – Сама не знаю, что со мной. Конечно, я поеду на встречу с этой теткой, постараюсь вызвать у нее доверие, но очень сомневаюсь, что у меня из этого получится что-то путное.

– Ты, значит, не веришь, что возможна версия убийства на деловой основе?

– Как это, на деловой основе? – переспросила я Валерку. – Ты бы хоть формулировки поточнее выбирал, – язвительно посоветовала я.

– Неважно, ты ведь поняла, что я хотел сказать, – отмахнулся Валерка. – Так что давай не ной, иди собирайся, я тебя к ее офису подброшу.

– И потом, Валера, – я все еще не спешила собираться, – ты уверен, что в случае смерти Смеловского все переходит Таировой? А что, если он переоформил завещание и оставил свою долю в бизнесе кому-нибудь другому?

– Вот, и об этом ты тоже постараешься узнать у Лейлы, – подхватил Валерка, – а также еще и о том, мог ли быть у этой женщины такой мотив, как месть, ревность или зависть, была ли она знакома с Мариной и что думает по поводу ее персоны, замужем ли и кто ее муж, как она относилась к тому, что Смеловский собирался выходить из общего дела…

– Помедленней, пожалуйста, я записываю, – проворчала я, бросила на Валерку негодующий взгляд и, встав из кресла, пошла собираться.

– Кстати, – крикнул мне вслед Валерка, – тебе и придумывать легенду не надо, скажешь, что мы собираем материал для передачи!

– А мы его собираем? – Я вернулась и посмотрела ему в глаза.

– О! А разве нет?! – воскликнул Гурьев.

Я вздохнула, покачала головой и все-таки пошла собираться. Через сорок минут, то есть около половины третьего дня, мы подъехали к одной из высоток в так называемой деловой части города, принадлежавшей некогда полностью какому-то институту, а теперь предлагающему свой кров за наличность различного рода организациям.

– Ну, давай, удачи тебе, – произнес Валерка. – После обеда она должна уже быть здесь, точно знаю. Поднимешься на седьмой этаж и увидишь вывеску. Вечером созвонимся. Пока.

– Пока, – ответила я и вышла из машины.

Что ж, компаньон Лейла, значит, компаньон Лейла. Я вздохнула и вошла в высотку.

Охранник встретил меня довольно хмуро, поинтересовался, куда я направляюсь, кто я такая, велел показать документы и подозрительно осмотрел меня, пожелав узнать, назначено ли мне, затем спросил, зачем мне в «Арист», потом, услышав, что я с телевидения и хотела бы взять небольшое интервью, по крайней мере, договориться о большом, буквально приказал мне записаться в большом толстом журнале посещений и отнял у меня паспорт, заявив, что вернет, когда я буду уходить. Я было хотела запротестовать, но он выглядел так внушительно в своем камуфляже, так решительно запер мой паспорт в ящик своего стола, что я не стала тратить время впустую. Только после всех этих многочисленно-унизительно-подозрительно-дотошных процедур и расспросов он наконец разрешил мне пройти.

Я кинула на него уничтожающий взгляд, заявила, что, если с моими документами что-нибудь случится… Впрочем, он не дал мне договорить, хмыкнув и показав ручищей, в каком направлении мне двигаться. Я подчинилась. Настроение было испорчено вконец. Минут пять прождала лифта и, когда вошла в него, отделанного зеркалами, даже поразилась выражению своего лица. Да уж, если с таким фейсом я появлюсь на пороге кабинета этой самой тетки по имени Лейла, боюсь, она меня просто выкинет из окна, ну, на худой конец, выставит вон, и будет права. Надо что-то срочно делать… Поэтому на седьмом этаже я сначала зашла в довольно чистый туалет, постояла у окна, пытаясь подумать о чем-нибудь приятном, глубоко подышала, порылась в сумочке и, на свою удачу, нашла там кусочек шоколада. Я вышла из туалета, съела шоколад, и, немного пройдясь по длинному и тоже вполне чистому коридору, относительно успокоилась. Посмотрелась в зеркало и убедилась, что могу улыбаться, пусть и не искренне, но довольно широко, и направилась к металлической двери с ярко-красной табличкой, сообщающей, что здесь-то и находится фирма «Арист».

Я осторожно постучалась, повернула ручку и открыла дверь.