Шёпот шахт

© Андрей Винтер, 2023

ISBN 978-5-0059-9374-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

– Так всё же, что здесь произошло?

Комиссар пристально вглядывался в отчёт подчинённого – сержанта департамента полиции графства.

– Лагерь геологов пуст по меньшей мере неделю. Еда и вещи, судя по беглому осмотру, на месте. Последний раз начальник лагеря выходил на связь двенадцать дней назад. Разговор касался отправки образцов по месту работы, в горный институт. По словам жителей ближайшей деревни, приблизительно в это же время там видели подростка, представлявшегося его сыном. Данные по перемещениям остальных членов экспедиции неизвестны.

– Сколько человек было в экспедиции?

– По командировочному предписанию – трое. Плюс сын начальника экспедиции, если это, конечно, был он, итого четыре. В лагере найдены пять спальных мест, так что в экспедиции был ещё кто-то.

– Есть информация, кто этот пятый?

– Пока нет, но мы уже выясняем, кто он.

– Отлично. У вас есть предположение, куда делись геологи?

Сержант ответил после некоторой паузы.

– Мы вызвали специалиста с ищейкой. Знаете, старый, но верный способ. Она взяла след.

– И куда он ведёт?

– В полумиле отсюда заброшенный рудник. Вероятно, геологи проводили в нём какие-то работы. Все следы, которые брала собака, а мы давали ей разные запахи – все следы ведут туда, в одно из боковых ответвлений. Только оно упирается в стену.

– Завал, вы хотите сказать?

– Нет, именно стену, тупик. Это не завал, поверхность стены ровная. Тупиковое ответвление штольни. Там земля на полу…

– Значит, люди заходили туда, но затем ушли в другие штольни, – перебил его комиссар. – Вы искали в них?

– Искали. Других запаховых дорожек нет.

– Тогда зачем вы мне это говорите? Не могли же они пройти сквозь стену!

Сержант как-то странно взглянул на комиссара и сказал, понизив голос:

– Там, на земле, я заметил несколько цепочек следов. Все они ведут к стене и не возвращаются.

Глава 1. Прибытие

– Всё, автобус дальше не идёт.

Пожилой водитель задержал взгляд на оставшемся в салоне пассажире. Его интерес можно было понять – нечасто в этих краях встретишь городского. Шутка ли – до поселения, откуда выехал автобус – три часа пути, а до крупного города – все восемь.

Пассажир, засмотревшийся на пейзаж за окном, встрепенулся и направился к выходу. Это был симпатичный темноволосый мальчик лет пятнадцати с рюкзаком на плечах. Яркая, цветастая футболка, чёрные шорты с нашитыми поверх карманами и кроссовки на газовой подошве выдавали в нём типичного городского жителя, невесть как занесённого в деревенское захолустье.

Впрочем, оставаться в деревне он не собирался.

Мальчик спрыгнул со ступеньки обшарпанного автобуса и огляделся. Конечная остановка располагалась, судя по всему, в центре деревни, на маленькой площади – если можно было назвать площадью круглый пятак земли. По периметру располагались типичные для таких мест строения: автобусная станция, продуктовый магазинчик и ещё какое-то здание, двухэтажное, назначение которого мальчик понять не смог. Возможно, местная администрация или что-то вроде того. От площади радиальными лучами расходились несколько улиц, на которых виднелись одноэтажные частные домики.

Кассира в кассе автобусной станции ожидаемо не оказалось – кому охота сидеть в жару в душной каморке, особенно, когда обратный рейс отходит только раз в день и через час после приезда автобуса. Мальчик знал это – он хорошо изучил расписание.

Заглянуть во все три помещения автостанции труда не составило – они были пусты. Сама же станция, однако, не пустовала – снаружи, в зоне ожидания под навесом прятались от палящего солнца двое местных жителей: разморённые жарой старик и пожилая женщина. К ним мальчик и обратился:

– Простите, – он легонько коснулся плеча дремавшего старика, – по какой дороге лучше добираться до Сорроухиллс?

Старик медленно, очень медленно повернул к мальчику голову, но не ответил. Казалось, что он не желал прерывать сон попусту.

– Сорроухиллс?

Мальчик обернулся. Это была женщина, вторая из прятавшихся в тени навеса.

– Ага.

– Вон та дорога, южная. Прямо из города, а дальше только одна развилка, там направо, на просёлочную. Только далеко это, ты пешком не дойдёшь.

Мальчик улыбнулся.

– Я и не пешком. Поймаю какую-нибудь попутную машину, она подбросит.

– Да что ты, наши туда никогда не ездят.

– Кого-нибудь найду. Спасибо!

Мальчик улыбнулся ещё раз и уверенно зашагал в указанную сторону, то и дело вертя головой по сторонам. Прежде он не забирался так далеко от города, так что окружающие сельские пейзажи были ему немного в диковинку. Голова влево, голова вправо. Голова влево, голова вправо.

Если бы мальчик хоть раз оглянулся, он бы заметил, как пристально смотрит ему вслед пожилая женщина.

* * *

Женщина была права. Поймать попутную машину оказалось непросто. Прошло уже больше часа, как он прятался в тени единственного на выезде дерева, однако ни одной машины мимо него не проехало. Дорога оставалась пустынной. Солнце палило нещадно, горячий воздух над уходящими в горизонт полями тяжело колебался и напоминал густой сахарный сироп. Мальчик давно снял футболку и обвязал её вокруг головы, чтобы хоть как-то спастись от жары.

«Это изначально задумывалось как авантюра, всё нормально, – думал он, – я сам отказался от того, чтобы меня встречали. Так интереснее. Если бы не это пекло…»

Наконец вдалеке послышались звуки мотора, и на выезде показался легковой автомобиль. Мальчик вскочил на обочину и замахал руками. Машина остановилась.

– Простите, – мальчик заглянул в салон, – не могли бы вы подбросить меня до развилки на Сорроухиллс? Я заплачу.

Водитель, мужчина лет сорока, явно удивился.

– А зачем тебе туда? Там же нет ничего, кроме пустошей.

– Там сейчас геологическая экспедиция, ей руководит мой отец. Я к нему еду.

– Хах, чтобы кто-то да поехал туда летом! Ладно, пацан, прыгай, только оденься, мокрый весь.

– Спасибо!

Мальчик накинул футболку на плечи, схватил рюкзак и прыгнул на переднее сиденье. Машина тронулась.

* * *

Некоторое время ехали молча. Мальчик редко первым начинал беседы, а водитель, похоже, не особо вспоминал о внезапном попутчике. Однако, когда машина выехала на длинную и прямую дорогу, водитель спросил:

– Что там ищут эти, из экспедиции?

– Какие-то полезные ископаемые. Честно говоря, не знаю, я не геолог.

– А ты зачем едешь? По отцу соскучился?

– Нет… ну, немного. Так мы по радио общаемся. Это он предложил, говорит, давай ко мне, попробуй пожить на природе. А я и подумал – почему нет? Интересный опыт. Так-то я в городе вырос.

– А далеко твои от развилки-то?

– Миль шесть. К вечеру дойду.

– Не заблудишься?

– Нет, – мальчик улыбнулся, – я смотрел карту. И компас есть. Дорога одна. Найду, никуда не денусь.

– Ну, смотри, я бы тебя туда всё равно не повёз – далеко. Мы туда вообще не ездим. Не живёт там никто, а старики, так некоторые место гиблым считают.

– Гиблым? – мальчик искренне удивился. – Почему?

– Да кто ж их знает. Бабка моя, царство ей небесное, говорила – гиблое. Может и случилось там когда-то что-то ещё до Катастрофы.

– Интересно. Отец ничего такого не говорил, спрошу у него. Спасибо за информацию.

– Хах, информацию. Пугалки, да и только, чтобы дети с ночевой не бегали да ночью в море не купались.

– Логично.

Некоторое время снова молчали. На этот раз тишину нарушил мальчик.

– А если туда никто не ездит, откуда там дорога?

– Тоже мне дорога, одно название! Бабка рассказывала, было там раньше поселение, то ли геологи, то ли артельщики, то ли ещё невесть кто. Что-то там копали и вывозили. С тех пор и сохранилась колея. На машине там не особо проедешь. Зато тебе хорошо – не собьёшься с пути.

Машина остановилась на развилке.

– Приехали!

Мальчик выбрался из салона и протянул водителю банкноту.

– Спасибо, что подвезли!

– Давай, пацан! У тебя хоть вода есть?

– Конечно.

– Тогда удачи!

Машина уехала, но юный путешественник не спешил идти по колее. Он стоял у обочины и вертел головой по сторонам. Со всех сторон его окружали вересковые пустоши, настоящее травянистое море, слегка тронутое на горизонте волнистой линией холмов. Лёгкий ветер неспешно колыхал вереск, пуская по верхушкам цветков неторопливые волны. Вдали, ближе к холмам, в этом сухопутном море виднелись блеклые острова – выходы на поверхность какой-то породы. Дикая, первозданная природа предстала перед ним во всём своём великолепии.

Зазвучали щелчки затвора – мальчик достал фотоаппарат и принялся фотографировать окружающие виды.

Сделав несколько предположительно удачных снимков (окончательно станет ясно, когда проявят плёнку), мальчик вынул из рюкзака бутылку с водой и сделал несколько глотков. Затем, вздохнув, снова снял футболку, повязал вокруг головы, накинул на плечи рюкзак и зашагал вперёд по старой колее.

* * *

К лагерю геологической экспедиции он вышел уже в сумерках – мокрый, уставший, с пустой бутылкой из-под воды. Приключение оказалось несколько более утомительным, чем смотрелось на карте пару дней назад.

Лагерем оказались три брезентовые палатки, стоящие кругом в низине между двух холмов. У палаток горел костёр, сидели люди, отбрасывающие в стороны длинные чёрные тени.

– Ба, кто пришёл! – раздалось оттуда. – Тейто, привет! Эй, Чарльз, твой сын явился!

Из палатки выглянул бородатый мужчина с львиной гривой тёмных, слегка вьющихся волос.

– Свершилось! – пробасил он, выходя из палатки. – Ты всё-таки добрался живым.

Тейто бросился к нему и с разбегу обнял. Отец добродушно взъерошил парнишке волосы. Чарльз был на голову выше сына.

– Папа, ну ты как всегда…

– Я констатирую факт. Ну что, дитя города, добро пожаловать в дикую природу. Познакомься: это Роберт, коллега из моего отдела, замечательный геолог-разведчик, и Марк, мой аспирант.

Тейто поочерёдно пожал обоим руки.

– Вода – тут, еда – там, но лазить самому не советую, чревато возмездием. Располагайся, осваивайся, будешь отдыхать и помогать по мере своих скромных сил. И да, кстати, – отец вдруг подмигнул сыну, – у меня для тебя сюрприз. Артион тоже здесь. Я вас обоих пригласил, и он приехал ещё вчера.

Глава 2. Артион

К своему сводному брату Тейто относился со сложным переплетением чувств.

Они оба имели новые, непривычные ещё четверть века назад имена. Мода называть детей именами, не существовавшими до Катастрофы, уже успела укорениться в обществе. Они одного возраста, но совсем разные по характеру. Тейто – умный, спокойный, но не особо активный и решительный мальчик. Артион – наоборот, оживший вихрь, сгусток кипучей энергии, которая находила выход в эпатажных и не всегда безопасных действиях.

Энергичный и открытый, Артион мгновенно нравился окружающим, чем вызывал у сводного брата некоторую зависть – тихий Тейто нечасто привлекал к себе чьё-то спонтанное внимание и ещё реже сближался с людьми.

Внешне Артион также являлся полной противоположностью брату. Яркие, горящие энергией голубые глаза. Светлые волнистые волосы чуть выше плеч, которые он по настроению то стягивал в короткий хвост, то распускал по ветру. Цепочка на шее и фенечки на запястьях завершали образ и подчёркивали неординарный характер мальчика.

Последний год они жили в разных городах. Тейто доучивался в столице; Артион заявил, что «в гробу он видал оставаться в этой мрачной дыре» и самовольно уехал в Итаншталь, солнечный прибрежный город, где зачислился в морской лицей. Братья переписывались в коммуникаторе и общались по радио, но не особо часто. И вдруг они встретились. Внезапно. Тейто не думал, что отец позовёт и его.

Он заглянул за полог палатки, на которую указал отец. Артион сидел, скрестив ноги, и складывал из помятого листа бумажного журавлика. Он любил развлекаться оригами, особенно когда приходилось коротать время. Дюжина журавликов уже гнездилась на спальном мешке.

– Привет! – щёлкнул пальцами Тейто.

Артион на мгновение оторвался от бумаги.

– Хай! Заждался уже тебя. Прыгай быстрее, а то мошек напускаешь.

Тейто нырнул в палатку.

– А что ты не сказал, что тоже едешь?

– Забыл. Не думал об этом. Неважно. Единственное, что сейчас важно – у меня кончаются листы, – Артион усадил очередного журавлика рядом с остальными и потянулся за новым листком к тонкой пачке, что торчала из рюкзака.

Тейто заметил на листках текст. На журавликах также чёрными крапинками пестрели буквы. Вытащив случайный листок, он стал читать вслух:

– «Истинный пеленг – это угол между плоскостью истинного меридиана и вертикальной плоскостью, проходящий через наблюдателя и ориентир. Линия пересечения вертикальной плоскости…»

– Хватит! – Артион вырвал листок и яростно начал сгибать нового журавлика.

– Интересно же! Что за абракадабра?

– Навигация, практика за первый курс, отчёт.

– Ужас! Никогда буду учиться на техника. А зачем тебе отчёт на каникулах?

– Забыл выкинуть. Препод требовал исправить пометки и вернуть.

– И как, успешно?

– Ага! – он свернул журавлика и наконец-то полностью повернулся к брату.

– Слушай, – задумался Тейто, – а ты хотя бы записал пометки перед тем, как распотрошить отчёт?

– Нет. Не важно. Пофиг. Я на каникулах.

– Тааааак… – Тейто начал что-то подозревать. – Ты забыл выложить отчёт, когда собирал рюкзак?

– Я его не собирал. Засунул пару шмоток и всё. Мне хватит.

Тейто критически оглядел брата. Выцветшие джинсовые шорты, песочная рубашка с коротким рукавом порвана и наспех зашита, стоптанные кеды… Он уже видел этот комплект одежды. Год назад.

– Пара шмоток – это пара трусов и зубная щётка?

– Ага! Зачем больше?

– Рубашку-то не думал до конца зашить?

– Думал. Кусочек ткани нужно вырезать. Поможешь?

Артион с невинным видом протянул ножницы. Тейто лишь вздохнул – Артион, как всегда, его переиграл. Левше очень трудно управиться с ножницами и некоторыми другими предметами, создатели которых, видимо, не подозревали о существовании таких как Тейто.

Артион улыбнулся и миролюбиво похлопал брата по плечу.

– Рад, что ты приехал. Это будут шикарные каникулы! Я уже всё продумал, скучно не будет.

– С тобой никогда не скучно…

– А то!

– А что ты придумал?

– Во-первых, сжечь их, – он указал на стайку бумажных птиц, – это мы скоро сделаем. Во-вторых, тут есть: пустоши, лес, речка, море недалеко и самое классное – шахтёрский посёлок и рудник. Штольни в основном осыпались, но внутрь забраться можно, я вчера смотрел. Мы это всё исследуем.

– Погоди, ты же не лазил в осыпающиеся штольни один?

– Лазил.

– …

– Там круто! Завтра сам увидишь.

Артион бросил взгляд на рюкзак брата.

– Это всё твои вещи? Много. Располагайся! – Он кувырком перекатился на противоположный край палатки и спихнул ногой свой спальный мешок к краю.

Пока Тейто разбирал рюкзак, Артион продолжал рассказывать:

– На реке вода сверхпрозрачная, завтра купаемся. Посёлок тоже огонь, он заброшен, а дома стоят. Его тоже смотрим, это на весь день. А теперь пошли сжигать.

– Твоих журавликов?

– Именно.

Они вылезли из палатки. Артион рассадил бумажных журавлей на ближайший выступающий из травы пласт той же серо-белой породы, что встречалась Тейто по дороге, и ловко чиркнул спичкой. Птицы вспыхнули, словно маленькие фениксы. Артион, не отрываясь, вглядывался в пляшущие язычки пламени, пока последний из журавлей не превратился в пепел.

Мальчик всем сердцем обожал огонь. Каждый раз после школы Артион доставал из рюкзака скомканную упаковку из-под обеденного бутерброда и сообщал, что намеревается её «жестоко сжечь», за что одно время носил прозвище «Пироман», чем очень гордился.

– Арти?

– М? – обернулся тот.

– Слушай, а ты как сюда добирался?

– Автостопом.

– Только им? – удивился Тейто.

– Ага. От Итаншталя всего миль сто по побережью. За день добрался. Виды с берега – огонь! Ты б видел!

На последней фразе Артион слегка дёрнулся. Казалось, он готов всё бросить и вновь бежать к берегу, чтобы снова смотреть на те виды. Его порывистые движения постоянно подчёркивали готовность к действию, и Тейто, кажется, за все годы так и не привык к ним до конца.

– Погоди, если вдоль побережья, то ты ехал не через деревню?

– Не-а. Как дорога от моря повернула, я вышел и вдоль берега дошёл.

– Долго шёл?

– Часов пять.

– Но там же бездорожье…

– Ещё какое, – ответил Артион. – Но пофиг же!

Тейто улыбнулся.

– Пешком по пустошам. В этом весь ты!

– Ага! Пошли в палатку, расскажешь, как ты там.

– Пошли.