Под чужим именем

8. Католическое благословение

Полковник Каширин отлично понимал, что где-то, в чем-то, в какой-то мелочи допущена непоправимая ошибка. Но где? В чем?

И сейчас, когда он спускался опять к Зубову, пока шел длинным, бесконечным коридором мимо дверей в мягкой обивке, этот вопрос не давал ему покоя.

Зубов его ждал. Полковник, передав ему письмо в сером конверте, занял место в кресле, в тени портьеры. Зубов позвонил, вошел лейтенант.

– Рубцов-Клюев доставлен?

– В приемной, – ответил лейтенант.

– Давайте его.

Лейтенант вышел и ввел Клюева. Клюев был чисто выбрит, умыт, опрятен, выражение его глаз стало спокойнее, и только руки попрежнему нервно теребили кепку.

– Ну что ж, – начал подчеркнуто сухо Зубов, – вы нас обманули?!

– Нет! Клянусь честью, нет!! – горячо запротестовал Клюев.

– Честью? – переспросил подполковник.

– Чем хотите! Мамой своей! Светлой памятью моего прошлого…

– Нам нужны не мелодраматические клятвы, а дела. Мы проверяем вас, Клюев, и убеждаемся, что вы нас обманули.

– Скажите, где, когда, в чем я вас обманул? – горячо сказал Клюев.

– Здесь вопросы задаю я, понятно? – поправил его подполковник.

– Простите! – извинился Клюев.

– Повторите, какое объявление вы должны были дать в Мосгорсправке по прибытии в Москву?

– «Продается старинный зеркальный шифоньер красного дерева» и указать фамилию Рубцова и номер почтового отделения до востребования, – с готовностью ответил Клюев.

– Номер какого-либо определенного почтового отделения? – переспросил подполковник.

– Нет, любого.

– Скажем, вы, Клюев, добрались до Москвы, дали такое объявление и получили вот такой ответ. Возьмите письмо, прочтите.

Взяв из рук подполковника письмо, Клюев внимательно прочел его и вернул обратно.

– Как бы вы, Клюев, поступили, получив такое письмо? – спросил подполковник.

– Я, конечно, пошел бы на этот Суворовский бульвар, сел на третью скамейку с веточкой сирени и ждал.

– А если мы все это проделали, но никто не пришел?

– Этого не может быть!

– Клюев, я вас еще раз предупреждаю, не забывайте, где вы находитесь! – предупредил его подполковник.

– Простите, я волнуюсь. Этот гражданин, ну который был на Суворовском бульваре, как он держал веточку сирени?

– Как указано в письме, в правой руке, примерно так, – и, взяв в правую руку карандаш, подполковник показал, как бы он держал ветку сирени.

– Нет, что вы! – волнуясь, сказал Клюев, – так он ни за что не подойдет.

– Почему?

Заинтересовавшись, полковник Каширин встал и подошел к столу. И Клюев, уже понимая, что главный здесь вот этот высокий седеющий человек с проницательными серыми глазами, заговорил, обращаясь к нему:

– Помните, вы это тоже слышали, я рассказывал: на даче, близ города Берхтесгадена, францисканский монах Доменико Биджаретти, мы звали его Диб, обучал нас коду внешней связи. Внешняя связь – это внешние опознавательные знаки, при помощи которых агенты налаживают связь, не зная друг друга. Эти кодированные знаки меняются каждые три месяца и как бы служат бессловесным паролем. На апрель, май и июнь кодированный знак внешней связи – три пальца правой руки, сложенные для католического благословения. Написавший это письмо знает код, поэтому он требовал, чтобы в правой руке была веточка сирени, держать ее нужно было так, – Клюев взял карандаш и показал, как надо было держать веточку сирени. – Он был и, увидев, что сидящий с веточкой сирени не знает кода, не доверился ему и прошел мимо.

– Почему же, черт вас возьми, вы этого не сказали раньше!! – не сдержавшись, крикнул подполковник Зубов.

– Потому что вы меня об этом не спрашивали. Я же сказал вам, что монах-францисканец обучал нас умению владеть кодом внешней связи…

– Теперь об этом поздно говорить, – спокойно сказал полковник и, быстро выйдя из кабинета, прошел к капитану Гаеву.

– Наломали дров, – сказал полковник, – наломали дров, – повторил он и прошелся по кабинету. – Плохо не то, что этот тип не обнаружил себя. Плохо то, что он отлично понял, что на скамейке, с веточкой сирени в руках, сидит подставное лицо, а настоящий агент в наших руках. Он это понял и, конечно, насторожился.

Подавленный этой же мыслью, капитан Гаев молча стоял и уныло смотрел в окно.

– Ну чего, Николай Алексеевич, ты нос повесил? – продолжал полковник. – У нас есть ниточка, попробуем размотать и весь клубок. Опыта у нас достаточно.

– Ниточка-то очень тонка, Сергей Васильевич, того и гляди порвется, – с огорчением заметил Гаев.

– Как это тонка? На конверте письма агента есть городской штамп. Стало быть, город мы знаем. Образец письма на машинке у нас есть? Есть! Будем действовать. Пошлем в этот город умного инициативного человека.

– А если письмо в целях конспирации брошено из другого города? А если эта машинка частная? – спросил Гаев.

– Если бы да кабы – это не наш стиль работы, капитан Гаев. Будем действовать.