Глава 2. Драконы Кирка
Пробираясь по сельской дороге в дымах и запахе пороха к серому приземистому дому в стиле Тюдоров, Блад не мог поверить, что его старая добрая Англия полыхает сейчас в кровавой междоусобице. Но вампиры часто использовали давнюю европейскую политику стравливания людей, и коварный Монмут отнюдь не был исключением…
На каменном мосту из Бриджуотера им встретились самые шустрые дезертиры с поля боя. Разрозненные отряды повстанцев бросали оружие и разбегались в страхе, что вот-вот появятся красные мундиры королевских драгун и покажут всем кузькину мать. Что это такое, доподлинно не знал никто, а потому боялись до икоты…
Но всё равно Питт и его спутник каким-то чудом добрались до старой усадьбы, где был расположен штаб мятежников. Во дворе им навстречу бросился бледный, как рисовый пудинг, хозяин дома сэр Бэйнс.
Доктору наконец продемонстрировали и лорда Гилдоя – высокого мужчину с мясистым носом, напоминающим красный болгарский перец, лежащего на кушетке у окна. Мятежный командир тяжело дышал и слабенько стонал на выдохе. Вокруг высокопоставленного раненого суетились жена Бэйнса и его весьма миловидная дочь.
– Хм, позвольте представиться – Блад. Питер Блад. А что вы делаете сегодня вечером?
– Доктор, а вы кого-то ждёте? – не поняла его девушка. – Скорая должна приехать?!
Вздохнув, Блад склонился над его светлостью и приступил к своим профессиональным обязанностям. Сначала он в клочья разорвал его камзол, приспустил нижнее бельё, обнажив пробитый пулей филей молодого лорда, затем посвистел в потолок и велел принести выпить чего-нибудь покрепче.
– Но разве вам не нужны горячая вода, бинты, корпия и всё такое?
Питер подумал и неуверенно кивнул:
– Но бренди вперёд!
Полчаса спустя, когда победоносные королевские драгуны влетели в усадьбу, Блад ещё бинтовал раненого. Его очень трудно было хоть чем-то отвлечь, если он поглощён своей работой и хорошей выпивкой.
Однако носатый лорд, придя в себя, проявил серьёзную озабоченность отсутствием штанов, а Джереми Питт, весь вид которого выдавал в нём махрового повстанца, полез прятаться в бельевой шкаф, между скатертями и простынями. Хозяин усадьбы перепугался до смерти, его жена и дочь тоже дрожали от страха.
– Ну и чего вы боитесь? – спеша всех успокоить, не очень трезво рассмеялся Блад. – Ведь мы живём в культурной Англии, в правовом государстве, а только вампиры расправляются с ранеными и с теми, кто их приютил.
Видимо, на тот период Питер Блад ещё питал какие-то иллюзии в отношении и культуры, и англичан, и английского судопроизводства. Затем он дал раненому отхлебнуть крепкого британского алкоголя, меланхолично допил остатки и покачал в пальцах пустой стакан.
– Спокойно, лорд Гилдой, а синька ещё есть?
В это мгновение в комнату с грохотом и бряцанием ворвалось человек двенадцать драгун Танжерского полка в мундирах цвета варёного карибского омара. Ими командовал туповатый, надменный толстяк в камзоле, богато расшитом золотым позументом.
Не знающий куда приткнуться, Бэйнс остался стоять на месте, а его жена и дочь вжались спинами в стену. Блад, сидевший на табурете возле раненого, обернулся, укоризненно шикнув на солдат, икнул и приложил палец к губам.
Офицер приказал остановиться, а затем, позвякивая шпорами и придерживая эфес своей сабли, на цыпочках осторожно прошёл вперёд.
– Я – капитан Гобарт из драгун полковника Кирка, – прошептал он негромко, обращаясь к хозяину дома. – Вы тут покрываете мятежников?
– О нет, сэр… я не покрываю… этих, как их… я только с женой, – пролепетал дрожащим голосом Бэйнс, – но, сэр, этот джентльмен ранен…
– Ха, и даже нет нужды спрашивать где! – фыркнул капитан и подошёл к кушетке. Мрачно нахмурясь, он наклонился над лордом и принюхался, всматриваясь в серо-землистое лицо раненого. – Пил? Ага, взять проклятого алкоголика, ребята!
Но тут Блад отважно загородил собою раненого.
– Во имя человечности, сэр! – возмутился он. – Мы ведь живём в культурной Англии! В колыбели закона! Хватать тяжелораненого человека нельзя, это опасно для его жизни. Вы сами ни разу не пили, что ли?
Заступничество доктора неслабо развеселило капитана:
– Ах-ха, так мы ещё должны заботиться о здоровье мятежников?! Чёрт побери!
– Вообще-то, я думал, что да, – уже не так уверенно ответил Блад.
– Может, мне его ещё и лечить прикажете? Вдоль всей дороги от Вестона до Бриджуотера расставлены виселицы, и полковник Кирк проучит этих бунтовщиков так, что об этом будут помнить их дети, внуки и правнуки!
– Вешать людей без суда?! – возмущённо всплеснул руками Блад. – Я, наверное, ошибся. Мы сейчас не в Англии, а в вампирском Танжере, где когда-то повеселился ваш полк.
– Можно не так орать?! – капитан Гобарт взглядом указал на раненого и продолжил полушёпотом: – А что вы сразу с козырей? Танжер, Танжер… Можно подумать, мы одни там стояли!
Он внимательно уставился на доктора и, кажется, начал кое-что припоминать.
– Кто вы такой, рогатый дьявол вас побери?
– Блад, Питер Блад. К вашим услугам.
– А… ага… Припоминаю вашу фамилию. Вы прислуживали французам, не так ли?
Если Блад и был удивлён, то не показал этого:
– Вообще-то, я работал за зарплату. Это не запрещено.
– Клянусь небом, полковник будет рад задушить вас собственноручно! – капитан громко и крайне противненько рассмеялся. – Зачем вы сюда припёрлись?
– Я врач и прибыл для оказания помощи раненому.
– Вы что, ещё и доктор?
– Medicinae baccalaureus, – лаконично ответил Блад латинским термином, означавшим в переводе «бакалавр медицины».
– Все слышали, как он послал меня матом по-французски?! – свирепо закричал капитан. – А ну, собака, говорите по-английски!
Улыбка Блада реально раздражала и бесила всех, даже хозяев дома, логично полагающих, что не стоит так уж откровенно троллить победителей.
– Я типа врач, практикующий в городе Бриджуотере.
Гобарт насмешливо фыркнул:
– А в город вы приехали из Лаймского залива, сопровождая своего приблудного герцога? Быть может, даже провезли пару-тройку вампиров в трюме корабля?!
Холодная улыбка мелькнула на губах Блада:
– Если бы ваши мозги обладали мощью вашего голоса, вы давно уже были бы целым маршалом, а не жалким капитанишкой…
Командир драгун потерял дар речи, его лицо залилось густым румянцем.
– Мой чин достаточно велик, чтобы вас повесить! – пропищал он, пытаясь совладать с голосом.
– Не пыжьтесь, я вам верю, – спокойно ответил Блад, дружески хлопая его по плечу. – У вас манеры и физиономия настоящего палача. Но если вы только тронете моего пациента, то тем самым завяжете пеньковый галстук и на своей свиной шее. Этот человек отнюдь не тот, кого вы привыкли вздёргивать без вопросов. Он имеет право требовать пэрского суда.
– Чего, чего, чего?
– Я имел в виду – суда пэров.
Капитан был заметно озадачен последними словами, подчёркнутыми Бладом.
– Да, любой человек, если он не идиот или не вампир, прежде чем кого-нибудь вешать, спросил бы у этого кого-нибудь его фамилию. Вы спросили?
– Нет. И что, теперь я идиот или вампир?!
– Я склоняюсь к первому, но не передёргивайте, просто спросите! Этот человек – лорд Гилдой.
Тут раненый пошевелил филеем и слабым голосом произнёс:
– Я не скрываю своей личной связи с милым герцогом Монмутским, не подумайте чего плохого! И я готов за всё ответить. Однако, с вашего разрешения или без него, я буду отвечать перед судом пэров, как правильно заметил доктор. И пошли вы… это… на или в…
Он утомлённо смолк, а в комнате воцарилось громкое молчание. Как и многие хамоватые хвастуны, по натуре Гобарт был отчаянным трусом, и сообщение о высоком титуле раненого испугало его не на шутку. Будучи раболепствующим выскочкой, он в полуприседе благоговел перед титулами. Но и своего начальства капитан боялся тоже, поскольку полковник Перси Кирк никому не прощал ошибок, был тяжёл на руку и бил своих, чтоб чужие боялись.
А разогретый ромом Питер Блад тут же добавил ещё один аргумент в топку для дополнительных размышлений:
– Отметьте, что лорд Гилдой имеет в лагере тори друзей и родственников, которые не преминут вмазать по мордасам полковнику Кирку, если с его светлостью обойдутся как с банальным уголовником. Укуси меня вампир, капитан, а уж что противоестественное с вами сделает после этого сам полковник… у-у… Трёхлитровая клизма русской расторопши покажется вам раем!
Командир королевских драгун храбро отмахнулся от этого предупреждения, но на самом деле быстренько учёл его.
– Берите матрас, – приказал он, – и тащите на нём арестованного в Бриджуотерскую тюрьму!
– Не, не, не! – запротестовал Блад. – Его вообще нельзя сейчас трогать. Он ранен в…
– Да тьфу ему на это место! Моё дело – арестовывать мятежников и пособников вампиров, – капитан кивком головы подтвердил приказ.
Четверо драгун угрюмо цапнули матрас с четырёх углов и волоком потащили раненого к двери. Гилдой изобразил слабую попытку помахать рукой Бладу.
– Отныне я ваш должник, доктор, – просигналил он, – и если выживу, то постараюсь заплатить этот долг. Не то чтобы я так уж обещаю, я вообще редко держу слово, но вдруг…
Как только толстоносого лорда унесли, капитан вновь повернулся к Бэйнсу:
– И кого ещё из страшных мятежников вы укрываете?
– Больше никого, сэр. Только его светлость, раненного в…
– Да я знаю, знаю куда! Мне это уже четыре раза показали! Мы разберёмся с его светлостью. А вами займёмся, как только обыщем дом, и клянусь богом, если вы мне лжёте…
Трое драгун тут же ломанулись в соседнюю комнату, топоча сапогами и переворачивая мебель. Питер Блад скромно встал, развернувшись на выход.
– А вот вас, Блад, я попрошу остаться! – резко бросил Гобарт.
Доктор пожал плечами и сел.
– Вы скучный и некрасивый, – вздохнул он, – удивляюсь, как вас ещё терпит ваш полковник.
Но капитан не ответил, поскольку приметил потрёпанную и запылённую морскую треуголку с прикреплённой к ней парой дубовых листьев – символом дубового единения всех форм жизни и толерантного отношения к вампирам. Шляпа валялась у бельевого шкафа, где прятался бледный, но недалёкий шкипер Джереми.
С коварной улыбкой Гобарт широко распахнул створки и, схватив за воротник молодого человека в лифчиках и платочках, вытащил его наружу.
– А это что за комик на букву «г»? – выкрикнул он. – Вампир?! Или ещё какой-нибудь вельможа?
Воображение Блада немедленно нарисовало грозную виселицу, на которой болтается юный моряк, и он в один миг придумал Питту не только титул, но и целую знатную семью.
– О да, бинго! Вы угадали с первого раза, капитан! Этот тип – виконт де Питт, двоюродный брат зятя сэра Томаса Вернона, женатого третьим браком на красотке Молли Кирк, в девичестве Шмырк, родной сестре вашего полковника. Вам должно быть известно, что она была фрейлиной второй жены короля Якова. Сечёте, цыпа?!
И капитан, и его пленник чуть не задохнулись от удивления. Но если один догадался помалкивать, то второй сначала громко выругался неприличным английским матом! Хотя какой там мат, суесловие одно, увы и ах…
– Он ведь нам всё врёт, не правда ли, моя прелесть? – с надеждой протянул Гобарт, тряся юношу, как грушу. – Клянусь богом, он же издевается над нами.
– Если вы в этом уверены, – притворно равнодушно вздохнул Блад, – так вы повесьте его, и посмотрим, что с вами сделают! Вешайте, вешайте! Чего стоим, чего мнёмся?
Капитан драгун обиженно уставился на доктора, а затем на своего не менее обалдевшего от такого предложения пленника.
– Мать вашу йоркширскую за ногу… Взять его! – приказал он, толкнув Питта в руки своих людей. – Свяжите и этого тоже, – капитан указал пальцем на Бэйнса, – я вам тут покажу, как укрывать повстанцев!
Хозяин дома бурно протестовал, вроде как он и так это отлично знает, но кто бы его слушал? Перепуганная жена Бэйнса кричала от страха, а его златовласая дочь с нежными голубыми очами едва не плакала. Меж тем глаза капитана похотливо вспыхнули, и, приподняв девушку за подбородок, так что та едва касалась носками ног пола, он слюняво присосался к её губам, отчего бедняжку чуть не стошнило.
– Это только аванс, – мрачно ухмыльнувшись, сказал Гобард, – как только я разделаюсь с этими мошенниками, то покажу тебе кое-что большое, моя маленькая мятежница! Тебе понравится, всем девушкам нравятся военные…
Его драгуны дружно расхохотались в ожидании своей очереди.
– Я ненадолго здесь задержусь. – Его масляные глаза оценили съёжившуюся от страха девушку, потом, небрежно указав на Блада, негодяй буркнул: – Этого хитро выделанного типа тоже прихватите с собой! Он нам может пригодиться…
Питер Блад изумлённо вылупился на командира драгун. В эту минуту он думал лишь о том, что в его сумке с инструментами лежал скальпель, с помощью которого можно было бы немножечко зарезать капитана Гобарта, что было бы весьма полезно для человечества в целом.
– Но лично я собирался идти домой!
– А вот лично вам придётся идти… ха-ха… не домой, а в тюрьму.
– Вы, конечно, шутите! Я же врач.
– У нас найдётся виселица и для врачей!
Грубые руки драгун схватили Блада, а его замечательный скальпель остался в медицинской сумке, лежавшей на столе.
– В тюрьму его! – приказал Гобарт и, повернувшись к своим драгунам, распорядился: – Обыскать весь этот дом от чердака до подвала. Я же пока повеселюсь здесь…
Терпение Питера Блада кончилось. Будучи сильным и гибким, он легко вырвался из рук солдат и в одном дичайшем прыжке с истинно хирургической точностью пнул ногой капитана в единственное нужное место. Тот с противным крысиным писком рухнул навзничь, а на доктора набросились превосходящими силами, отпинали сапогами по рёбрам и, связав ему руки за спиной, взашей вытолкали из дома.
Да, сегодня люди короля были владыками на Западе, где они вели себя, как в завоёванной стране, и простой кавалерийский капитан играл роль властелина жизни (увы, теперь бесполого!) и смерти простых людей.
Блад и его товарищи по несчастью стояли, привязанные к стременам. По команде корнета, поскольку капитан более и рта не мог раскрыть, отряд быстренько собрался и на рысях отправился в Бриджуотер. Из дома слышался треск ломаемых табуреток, грохот переворачиваемой мебели, крики и смех солдат, упивающихся грабежом и виски.
Когда в это чудесное июльское утро Питера Блада волоком тащили между яблоневыми деревьями, он напряжённо думал, что человек не венец природы, а её отвратительнейшее создание, и только круглый идиот мог избрать себе профессию исцелителя этих моральных уродов, которые заслуживали исключительно уничтожения. Полного, физического уничтожения, если кто не понял!
И если Всевышний не пошлёт второй Потоп, то доктор считал себя вправе обратиться за помощью даже к вампирам…