Шолох. Орден Сумрачной Вуали

10 . Остров Нчардирк – слышали о таком?

«Hic sunt rehhes» – «Здесь обитают рёххи» – фраза, которую наносят на картах Шэрхенмисты со стороны безымянных северных островков.

Я встала столбом, всматриваясь в амулет незнакомки и пытаясь понять, не кажется ли мне. Но нет, все было верно: такая же гордая черная птица, серебряная оправа, холодный блеск черного стекла.

В остальном девушка-подавальщица ничем не отличалась от своих коллег, работавших на празднике. У нее были светло-льняные волосы, слегка отдающая синевой кожа, как у жителей северных островов, широкие штаны и туника до середины бедра – так выглядел весь персонал на свадьбе.

Я, энергично пробираясь между танцующими, рванула к ней.

Девушка с вежливой улыбкой замерла, предлагая мне взять напиток с серебряного подноса. Я так и сделала, а потом как бы невзначай бросила:

– У вас красивый амулет.

– Благодарю, госпожа, – пискнула подавальщица.

По правилам ей нельзя было много болтать с гостями.

– У него есть какие-то магические свойства? – не отставала я.

– Нет, госпожа, – мило ответила девушка и хотела было уйти дальше со своим подносом, но я решительно преградила ей путь.

– А можно я рассмотрю его поближе? Люблю необычные украшения. Если позволите, я здесь же, при вас, его изучу и верну вам, – широко улыбнулась я.

Девушка заметно смешалась, глаза у нее забегали.

Ага. Значит ли это, что передо мной стоит еще одна жертва медальонной магии? Неужели, если я сдерну с нее амулет, подавальщица тоже попробует откинуться?

Пока девушка мялась, я завертела головой, пытаясь углядеть в толпе Тилваса. Вот только я не знала даже, что будет лучше: позвать его посмотреть или, наоборот, скрыть от него факт присутствия тут коллеги с загадочным амулетом?..

– Вы можете рассмотреть мой медальон, если хотите, – наконец сказала девушка, немало удивив меня согласием. – Только я не могу сейчас поставить поднос, и я боюсь, что будет выглядеть неприлично, если вы начнете сами расстегивать его на мне. Если вам он настолько интересен, я могу найти вас ближе к концу вечера и… подарить вам его.

– Подарить?! – вот тут я ахнула.

– Да, – девушка пожала плечами. – У меня дома есть еще парочка таких.

– Я думала, это уникальное украшение.

– О нет, госпожа! Совсем нет! – живо запротестовала подавальщица. – Это просто сувенир. Я родом с острова Нчардирк – слышали о таком? Нет? Понимаю… Нчардирк находится на самом севере архипелага, выше только безымянные необитаемые земли. Наш остров ничем особенно не славен, но у нас очень красивый герб – двуглавый ворон. И поэтому, когда к нам все-таки заезжают гости – это происходит редко, но все же – мы дарим им такие амулеты на память. Я переехала сюда пару лет назад и прихватила несколько медальонов, чтобы дарить новым друзьям и вот так, потихоньку, разносить славу своей родины… Правда, мне так и не удалось никому вручить ни одного украшения: говорят, ворон слишком большой, вульгарный даже… – она вздохнула. – Так что я рада, что вас он заинтересовал!

Я кивала, все больше поражаясь ее радостному щебету. Остров Нчардирк? Дешевый сувенир?..

Как-то это не очень вяжется с той штукой, которая болтается на груди Талвани.

Я вспомнила один кусочек информации об аристократе, которую Жан Герань дал мне перед кражей амулета: «После окончания университета он уезжал куда-то на север на несколько месяцев, а вернувшись, продал свой замок».

И, кстати, это как раз сходится с комментарием Талвани о том, что «я потратил шесть лет, пытаясь снять эту дрянь». Вчера вечером за ужином один из официантов встал в позу и заявил, что не продаст нам вино, пока не увидит наши удостоверения личности. Мол, вдруг мы несовершеннолетние? Мокки в ответ чуть его не загрыз, я выругалась, а Тилвас как ни в чем не бывало полез в карман за значком. Естественно, после того, как официант изучил его, уже я выхватила удостоверение аристократа.

Там было указано:

– полное имя: Тилвас Хлогорун Талвани

– название родового замка: Крыло заката

– дата рождения: девятнадцатое апреля тысяча девятьсот девяностого года от ухода богов-хранителей

Таким образом, по моим расчетам, Тилвас как раз примерно шесть лет назад и получил высшее образование.

Значит, аристократ выпустился. Причем с факультета заклинателей. Потом уехал в путешествие на север. Там у него появился медальон – предположительно сувенирный – и сопутствующая ему проблема.

Потом Тилвас вернулся, продал замок и долго и упорно изображал для всех знатного бездельника, а сам сменил профиль на куда менее престижный – стал изучать артефакторство.

Так. Мне нравится мысль о том, что он начал практиковать науку артефакторства затем, чтобы разобраться в медальоне, висящем у него на груди. Но почему он делал это тайно? И, получается, проблема не в амулете как таковом, а в том, как он зачарован? Но кто его зачаровал? И зачем?

Вполне вероятно, что изначальное образование Тилваса – твари и духи – связано с тем, что сейчас мы отправляемся за фигуркой пэйярту. Возможно, это же связано и с медальоном.

Вот гурх, зацепок-то немало.

Пока я раздумывала над всем этим, к нам с девушкой-подавальщицей подбежал уже знакомый мне свадебный организатор. На сей раз он накричал на нее – за то, что она стоит со мной, а не кружит по саду, как полагается. Девушка послушно ретировалась, а ко мне вскоре приблизился Тилвас.

– У тебя такое лицо, будто ты решаешь задачки по высшей математике, – хмыкнул аристократ.

– Нет, – лениво отозвалась я. – По географии. Ты когда-нибудь слышал об острове Нчардирк? – невинно закончила я, пристально глядя ему в лицо.

Уголок рта Талвани непроизвольно дернулся. Неожиданно в его глазах полыхнула такая неприкрытая ярость, что я отшатнулась, – мне показалось, он сейчас вцепится мне в горло. Кроме того, мне почудилось, что черты его лица заострились, а в зрачках рассыпались красные всполохи – хотя, возможно, это было отражением факела в руках проскользнувшего мимо нас танцора. Что за гурх?

Заметив мой неподдельный испуг, Тилвас выругался и прикрыл глаза рукой. Когда он убрал ладонь, его лицо снова было таким же, как всегда, – красивым, благородным, улыбчиво-спокойным.

– Не припомню такого острова, – наконец спокойным тоном сказал артефактор и дружески приобнял меня за плечи. – Джерри, я думаю, нам пора в склеп.

* * *

Пока мы поднимались по каменным ступеням в замок и шли через главный холл – там все было красиво подготовлено к церемонии, которая, по нашим традициям, будет проходить ровно в полночь, – я вновь взяла себя в руки.

У всех бывают галлюцинации, в конце концов.

Решив, что не стоит сдаваться, я стала вслух пространно размышлять о разных островах архипелага Шэрхенмисты и их гербах. Но Тилвас не поддерживал разговор, предпочитая отшучиваться и переводить тему. Его пальцы у меня на плече каждый раз сжимались, когда я вновь и вновь, как попугай, упоминала остров Нчардирк.

Я заткнулась, только когда ладонь аристократа вдруг мягко, но демонстративно легла мне на спину между лопаток, и слегка надавила. Сквозь ткань платья стали ощущаться бугры шрамов под татуировками, и я замерла, как пойманный кролик.

– Если я сейчас начну повторять: «шрамы-шрамы-шрамы», как заведенный, тебе будет приятно, госпожа Барк? – серьезно спросил Тилвас, поймав мой затравленный взгляд.

Глаза у него были грустные. Глубокие. Никаких привычных шуточек и издевок. Гнева тоже нет. Я медленно отрицательно качнула головой.

– Вот и мне неприятно, – тихо сказал Тилвас, отпуская меня.

Я тотчас напряженно повернулась к нему лицом, будто пыталась инстинктивно защитить спину. Какое-то время мы стояли, всматриваясь друг в друга.

Этот взгляд Талвани… Парадоксально-знакомый. Будто он тоже пережил нечто ужасное. Нечто такое, что навсегда остается с тобой, в тебе, извращенной тенью следует по пятам.

В глазах Тилваса я видела старую боль. Он был как фреска в разрушенном храме: старый, затертый временем лик, полный потерь и страданий.

– Я… – начала я, чувствуя странное желание извиниться.

Но аристократ вдруг будто очнулся, тряхнул головой и с улыбкой предложил мне руку:

– Пора продолжать наш путь, верно?

Морок рассеялся. Поколебавшись, я вложила свою руку в его – приятно-теплую. Какое-то время мы шли молча, но уже к третьему лестничному пролету господин Талвани вновь стал веселиться и хорохориться, будто крылышки после дождя расправил.

Собственно, будем считать предположение верным: свой амулет и сопутствующие ему проблемы Тилвас получил именно на острове Нчардирк.

* * *

Как бы удивительно это ни звучало, но вход в семейный склеп находился в гардеробе в спальне хозяина замка.

Видимо, это было переложением известной фразы про скелеты в шкафу.

По коридорам мы крались, таясь в тенях, а со спальней вышла неприятная заминка, связанная с тем, что хозяин оказался на месте. Причем не то чтобы спящим или, не дай небо, в чьем-то обществе – он просто благообразно скучал в кресле и читал газеты, что-то недовольно брюзжа под нос и явно никуда не торопясь.

Это было неприятным осложнением. Как-либо выдавать свое присутствие – ударом по голове или кляпом в рот – мне совершенно не хотелось, как минимум потому, что так мы могли навлечь беду заодно и на Мокки. Но, сколь бы искусной в хождении по теням я ни была, незаметно пройти мимо сидящего в кресле, бодрствующего человека я не сумею.

– Что ж, твой выход, артефактор, – я развела руками. – Какие фокусы покажешь?

– А какие нужны?

– Разве у тебя широкий ассортимент?

– Ты даже не представляешь насколько.

Я с сомнением окинула взглядом его фигуру. У меня самой под подолом платья был прицеплен кинжал, набор отмычек, веревка и несколько маг-свитков для упокоения нежити. Но я не помнила, чтобы Тилвас как-то особенно готовился к нашей миссии.

– Выбери что-нибудь подходящее случаю, – попросила я.

– Хорошо, – сказал он и открыл дверь в спальню, не размениваясь на размышления.

Хозяин замка, герцог Льовез, тотчас всполошенно вскочил со своего кресла.

– Что такое? – возмутился он, глядя на нас.

Я была солидарна с ним в этом вопросе.

– Ох, гурх, – сказал Тилвас, мрачно хмурясь на герцога. – Мне сказали, это будет моя спальня.

– Кто вам сказал? – опешил хозяин, на ощупь ища сброшенные тапки под креслом.

– Ваш бой. Пирси или как его там. Хабловий малый.

– Какой бой?! На каком языке вы разговариваете?! – взревел господин Льовез.

– На языке любви, конечно же, – осклабился Талвани и, резко обернувшись ко мне, вдруг страстно меня поцеловал.

Я так опешила от этого поворота, что даже не сразу среагировала.

Одно мгновение я пыталась понять, что от меня требует дальнейший сценарий, а осознав, что никакого сценария нет и Талвани просто вовсю развлекается, я залепила ему такую пощечину, что артефактор аж зашипел.

– Да вы с ума посходили! Развратники! – ахнул господин Льовез и, пробежав мимо нас в коридор, начал истошно вопить, призывая слуг и справедливость попеременно.

– Ты сдурел? – чуть более емко высказалась я.

– Тщ-щ! – шикнул Тилвас и вдруг бросил в коридор какой-то маленький стеклянный шарик, который до этого крутил между пальцами.

Шарик, упав на каменный пол, вспыхнул туманным облачком и вдруг обратился двумя нашими фигурами – достаточно призрачными вблизи, но кажущимися вполне реальными издалека. Фигуры о чем-то говорили, размахивая руками.

– Что стоишь? Взламывай шкаф! – со смехом подтолкнул меня артефактор.

Я, ругнувшись, отправилась в гардероб. Замо́к на шкафу был элементарный – несмотря на то что в склепе хранится немало ценностей, предполагалось, что немногие воры захотят туда вот так пробираться. Те же ритуальные штуки можно найти в более приемлемой обстановке.

Замок поддался, я распахнула резные дверцы. За ними обнаружилась винтовая лестница, убегавшая куда-то вниз.

В коридоре послышались шаги и крики – это хозяин возвращался со встревоженной подмогой. Тилвас хлопнул в ладоши, и наши призрачные фигуры в коридоре перестали бесхозно топтаться на одном месте и побежали, посмеиваясь и обжимаясь, в противоположную сторону от явно ускорившихся – судя по воплям – свидетелей.

Мы зашли в шкаф.

Я закрыла за нами двери и на сей раз стала так же активно запираться. Тилвас терпеливо ждал, только стоя почему-то вплотную ко мне и похихикивая у меня над ухом.

– Ты чокнутый, – наконец пробормотала я. – Абсолютно, мать твою, неадекватный. У тебя эмоциональные качели с размахом в тысячу метров, никакой страховки, а поручни намазаны маслом – соскользнешь в самую пропасть и не заметишь.

– Мне кажется или ты завидуешь масштабу моей личности?

– Я скорее сочувствую той лепешке, что останется, когда ты сорвешься.

– То есть я психопат?

– Полный.

– Твой типаж, да?.. – мурлыкнул он, и я подумала, что еще немного – и я спрячу отмычку у него в солнечном сплетении. А что, надежный тайник. Не хуже прочих.

Мы побежали вниз по лестнице в склеп.