Лакуна

За что люблю библиотеки - так это вот за такие случайные находки. Ничего не знала об авторе, о книге - и провалилась в роман с головой, читала все выходные запоем. Не самый новаторский прием - взять вымышленного персонажа и подселить его в реально существующие время и место, но здесь прямо вот все звезды сошлись конкретно для меня, уж не знаю, почему. Главный герой, сын американца и мексиканки, приезжает в Мексику, где его мать пытается устроить свою жизнь, а значит, мальчишка предоставлен по большей части сам себе и своим дневникам. Дни на кухне с поваром оборачиваются совершенно неожиданной подработкой у Диего Ривейры (да-да, если смотрели фильм "Фрида" - будет ощущение, что вы попали прямиком в него, но это еще не весь сюжет), а затем и у Троцкого. После убийства последнего Шепард…

Покорила, сбила с ног, уничтожила всякую надежду и потом крепко обняла. Вот что сотворила со мной эта книга.

Признаюсь, я взяла её ради Фриды. Велик соблазн потерятся в её образах и красках, в длинных чёрных волосах, цветах орхидей. Все это было даровано ищущему. Но быстро перестало играть главную роль. И Фрида, и Диего, и Троцкий. Всем нашлось место и все они как будто тени главного героя. Призваны лишь подчеркнуть его уникальность.

Никак не пересказать сюжет. Это жизнь, её нужно прожить. Каждый день, пронумерованный, записанный рукой человека, которого никогда не существовало. Об этом легко забыть, кстати. Уже на половине книги находишь себя на страницах интернета в поисках Гарри Шеперда.

Горький конец, сладкое послевкусие, сотни испанских слов, блюд, поговорок и песен. Герои, которых…

А вот от этой книги ничего особо и не ожидала почему-то. Но аннотация показалась очень привлекательной. Что-то в ней было такое притягательное. И я сдалась, наверное, сработала интуиция, в общем, закинула в вишлист. И в результате получила просто роскошный подарок. Сплошное удовольствие по всем пунктам. Для начала, это никакие не биографии и не мемуары. Во всяком случае, не документальные. И стиль весьма своеобразный, напомнил чем-то м. фурнье. Очень неровное. Отрывочные дневниковые записи, речь от одного, от другого персонажа практически без диалогов, личные письма и газетные статьи. А между тем, я не могла оторваться. Меня этот текст затянул в себя, как лакуна.

Главгер - полукровка, родившийся от североамериканца и мексиканки. И вся жизнь у него прошла на разрыве между границами.…

в книге много всего. но в основном о том моменте, когда все заканчивается. когда вы заканчиваете жить, но не умираете, просто превращение в вагончик, идущий под откос. кто-то сопротивляется, кто-то поэтизирует.

до смерти Троцкого книжка журчала обычной человеческой жизнью с рутиной и происшествиями, раскрашенная громкими именами и экзотикой, но потом бах... под тяжестью потерь и чувства вины жизнь обрушилась, и все подчинилось динамике выживания... мне физически тяжело было брать книгу и читать дальше. понятно, что ничем хорошим дело не кончится (хотя в итоге, наверное, закончилось)), что Шеп не сможет, потому что он такой дикий и меланхоличный, и некому его вытащить.

но Барбара, видно, так полюбила своего Героя, что дала ему второй шанс)) ну и молодец)

Мексика. Далёкая экзотическая страна, в которой с размахом празднуют День мёртвых, растут неприхотливые кактусы и рекой льётся жгучая текила, страна, прекрасной Фриды, Диего и, разумеется, страна, ставшая последним приютом человека, замыкающего знаменитый любовный треугольник — Льва Давидовича Троцкого. Все эти образы, пожалуй, настолько растиражированы, что, казалось бы, выжать из них что-то новое очень сложно, если не невозможно. Однако, американская писательница Барбара Кингсолвер утверждая, что «самый главный фрагмент любой истории — тот, которого не хватает», вводит в повествование совершенно нового персонажа, способного показать другую сторону Мексики (и не только). Герой «Лакуны» Гаррисон Шеперд типичный наблюдатель, почти не принимающий участия в событиях, а только фиксирующий…

Если верить главному герою этой книги Гаррисону Шеперду, то лакуна, та часть, которая тебе не известна, и есть самое важное. Без неё пазл не будет полным и картинка не сложится.

Шеперд (или Соли, как ласково называла его Фрида) наполовину американец, наполовину мексиканец. Чужой и там, и тут. Не такой. Слишком высокий, слишком худой, слишком скрытный. Человек, полный лакун.

Мы проникнем в его дневники, его мысли, а человек он не настолько заурядный, каким хочет казаться. Ему довелось замешивать штукатурку для Диего Риверы, готовить ужины Фриде Кало, быть секретарем и переводчиком Льва Троцкого. Эмигрировать в Америку после смерти последнего.

Из жаркой, полной шума, запахов и красок Мексики в тихий городок Ашвилл. Скрыться ото всех, написать книгу, прославиться, быть обвинённом в…

Я долго думал над этой книгой. В разных местах, в разные дни. Детально прокручивал мысли о появлявшихся в процессе чтения передо мной анимациях с героями этой книги; досконально вспоминались диалоги и события. Мне всё чаще кажется, что вся эта история действительно происходила. С удивительной уверенностью кажется, что автор не создавал образы искусственно, не просто опирался на факты, даты, личности. Такого никак не может быть. Эта книга — целая жизнь. Как минимум, трёх значимых для всемирной истории людей. Мне безумно хочется, чтобы историческая выдумка госпожи Кингсолвер не была таковой. Увы, увы, увы.

Гениальный в чём-то человек для гениального в чём-то народа. Убийца масс, повелитель всеобщей мысли, творец вселенной и целых миров. Одержимый идеей справедливости психопат. Как мне…

ЛАКУ́НА – пропуск, пробел, в данном случае белое пятно в истории, а может быть и, нет и в этом вся прелесть.

Эта книга - заглядывание в замочную скважину двери дома, которого может не существовало вовсе и большинство событий - это пыль и прах сожжённых дневников главного героя, которых не существовало.

Автор играет и подает исторические факты с соусами своей фантазии, оживляет реальных персонажей, дает им возможность рассказать свои истории.

Под обложкой калейдоскоп образов, стран, ароматов Мексики, личных переживаний, политики, искусства и он затягивает, уносит прочь от настоящего. И вот мы уже в Мексике, после в Америке… нам со страниц улыбнется Троцкий, величественно и гордо поднимет глаза Фрида Кало и отвернется, ибо ей не до нас.

Удивительно насколько роман многогранен, сколько…

Меня в этой книге подкупила историческая канва, перипетии личных отношений меня не беспокоили, про этих людей достаточно понаписали и напридумывали: было-не было, а вот то, что в истории каждой страны бывают недобрые времена-трогает гораздо сильнее. Я несколько раз возвращалась в книге к тому месту, где ветеранов Второй мировой разгоняли слезоточивым газом . Вернувшиеся с войны люди оказались за бортом внутренней истории , страна как-то жила без них то время, пока они на разных фронтах отстаивали идеалы демократии. /очередное " потерянное поколение " вернулось домой, а места заняты / за чертой книги, а уже из жизни : правительство Штатов начало строительство дешёвого жилья для ветеранов, чтобы снять напряжение в обществе , дома эти до сих пор служат верой и правдой. Для меня по разным…