Константин Крюгер – лучшие книги

Сборник я посвящаю дочерям. Идеального отца из меня не получилось, но я постарался привить детям те жизненные приоритеты, на каких воспитывали самого любящие родители. Программу-минимум настоящего мужчины я выполнил, прирастив к материальным плодам и духовные: семнадцать сборников мемуарных воспоминаний, за что награждался дипломами литературных премий. Верю, что…

Сборник продолжает бытописание жизни близких, друзей и приятелей автора в период советской социалистической реальности с небольшими вкраплениями из более поздних периодов. В 4-й книге участвует большая часть персонажей предыдущих опусов, да и места действия не сильно разнятся. За произведения, составившие вторую и третью книжки, конкурсная комиссия Proza.ru номинировала автора на соискание национальной литературной премии «Писатель года» за 2017 год и литературной премии «Наследие».

Эта книга о самых близких и родных, с кем я рос и взрослел. Многих из них, к великому сожалению, уже нет с нами. С юношеских лет меня окружали персонажи с зашкаливающим куражом. Их «modus operandi», транспонированный в синусоиду, отличался максимальной амплитудой как положительных, так и отрицательных проявлений чувств и деяний. Запавшая в память фраза «гуляю по причине отчаянности и гибели» наиболее точно отражает поведение приятелей в периоды празднования жизни.

Осенью обостряются все чувства и ощущения, а ностальгия – особенно. Память выплескивает яркие эпизоды из прошлого, в основном, позитивного содержания. Сильно тянет пообщаться со старыми приятелями – вспомнить и снова пережить былое. За время жизни в стране и мире произошли серьезные изменения, сильно влияющие на быт и сознание современников, что «не мешает им оставаться замечательными людьми!», согласно присказке «Бамбины».

Никогда не считал себя фантазером-мечтателем, но периодически, во время полетов «по волнам моей памяти», охватывает ощущение, что все описываемые события я наблюдаю откуда-то издалека сверху, неторопливо проплывая, а иногда надолго застывая над местом действия. Причем, чаще всего в компании невидимого юного собеседника, которому я терпеливо объясняю смысл происходящего, не всегда ему понятный, ввиду эпохальных перемен в жизни.