Арон Гуревич — книжные серии

В книге обсуждаются судьбы советской исторической науки второй половины XX столетия. Автор выступает здесь в роли свидетеля и активного участника "боев за историю", приведших к уничтожению научных школ. Драма идей, которая воссоздается в книге, была одновременно и драмой людей.
История отечественной исторической мысли еще не написана, и книга А.Я.Гуревича - чуть ли не единственное, живое свидетельство этой истории.

В книге обсуждаются судьбы советской исторической науки второй половины ХХ столетия. Автор выступает здесь в роли свидетеля и активного участника «боёв за историю», приведших к уничтожению научных школ. Драма идей, которая воссоздаётся в книге, была одновременно и драмой людей. История отечественной исторической мысли ещё не написана, и книга А. Я. Гуревича — чуть ли не единственное, живое свидетельство этой истории.

Настоящее издание представляет собой книгу для чтения по истории Средних веков, созданную в русле "антропологически ориентированной истории". В центре книги - человек Средневековья. Все экономические, политические, духовные структуры показаны как результат мысли человека, его чувств, устремлений, ценностей; все события - как результат поступков людей, определяемых этими мыслями, чувствами, ценностями, причем всех людей, а не только великих правителей и мыслителей.

Арон Яковлевич Гуревич - известный ученый-медиевист, не нуждающийся в представлении российскому читателю, автор множества работ по истории европейского Средневековья, в этой книге выявляет черты личностного самосознания человека Средних веков. В противоположность распространенному взгляду о "рождении личности" в эпоху Ренессанса, автор придерживается точки зрения,…

Современные исследования по исторической антропологии и истории ментальностей, как правило, оставляют вне поля своего внимания человеческого индивида. В тех же случаях, когда историки обсуждают вопрос о личности в Средние века, их подход остается элитарным и эволюционистским: их интересуют исключительно выдающиеся деятели эпохи, и они рассматривают вопрос о том, как постепенно, по мере приближения к Новому времени, развиваются личность и индивидуализм. В противоположность этим взглядам автор придерживается убеждения, что человеческая личность существовала на протяжении всего Средневековья, обладая, однако, специфическими чертами, которые глубоко отличали ее от личности эпохи Возрождения. Не ограничиваясь характеристикой таких индивидов, как Абеляр, Гвибер Ножанский. Данте или Петрарка, автор стремится выявить черты личностного самосознания, симптомы которых удается обнаружить во всей толще общества. "Архаический индивидуализм" - неотъемлемая черта членов германо-скандинавского социума языческой поры. Утверждение сословно-корпоративного начала в христианскую эпоху и учение о гордыне как самом тяжком из грехов налагали ограничения на проявления индивидуальности. Таким образом, невозможно выстроить картину плавного прогресса личности в изучаемую эпоху.
По убеждению автора, именно проблема личности вырисовывается ныне в качестве центральной задачи исторической антропологии.

В монографии выдающегося отечественного историка-медиевиста, основателя исторической антропологии в России Арона Яковлевича Гуревича рассматривается проблема исто­рического синтеза. Эта проблема представляется автору решающей для понимания Школы "Анналов" и ведущих тенденций современ­ной исторической науки. "Анналисты" поставили перед собой за­дачу выработки "глобальной" ("тотальной") истории. Воздействие идей этой школы привело к появлению целого ряда новых объектов исторического исследования. История повседневности, история питания, жилища и т. п. перестали быть историями "быта нравов" и стали составной частью "тотальной" истории, социальной и куль­турной.
Переосмысливание понятия "культуры" и понятия "соци­ального" способствовало обновлению принципов историческомй антропологии или антропологически ориентированной истории.

Книга адресована историкам и всем гуманитариям и может быть использована преподавателями и студентами вузов.

Книга "Категории средневековой культуры", впервые опубликованная в 1972 году, получила признание в мировой науке.
В ней развертывается в общей форме и вместе с тем на основе анализа разнообразных типов исторических источников картина мира средневекового человека.
В центре внимания - образ "Другого", т.е. человека, который по-своему, не так, как в Новое время осознавал и переживал социальную и природную действительность и в соответствии с этим пониманием строил свое поведение.
Тем самым, в монографии разрабатываются принципы исторической антропологии - того направления исторической мысли, которое ставит во главу исследования человека во всех его проявлениях.
В то время как в "Категориях" намечена общая модель средневековой культуры, в книге "Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства" основной акцент делается на изучении того ее пласта, который в современной историографии получил название "народной культуры".

Издание 1999 года. Сохранность отличная.
В том объединены работы, в которых рассматриваются предпосылки и начальный этап генезиса феодализма в Западной Европе.

В очерке о древних германцах охарактеризованы их хозяйство, формы поселений и социальная организация в последние века до н.э. и в период, непосредственно предшествующий Великим переселениям народов в V веке.
Широкое привлечение данных археологии и истории древних поселений дает возможность по-новому осветить особенности древнегерманского общественного устройства.

Центральную часть тома составляет монография "Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе". В ней разрабатывается проблематика экономической антропологии, которая связывает процессы хозяйственного развития с культурой, верованиями, системой ценностей и общественным поведением людей далекой от нас эпохи.

Заключительную часть тома образует монография "Походы викингов", ибо начальные этапы развития феодализма тесно переплетались с конфликтом западноевропейской цивилизации и цивилизации норманнов.

Книга "Категории средневековой культуры", впервые опубликованная в 1972 г., получила признание в мировой науке. В ней развертывается в общей форме и вместе с тем на основе анализа разнообразных типов исторических источников картина мира средневекового человека. В центре внимания - образ "Другого", т.е. человека, который по-своему, не так, как в Новое время, осознавал и переживал социальную и природную действительность и в соответствии с этим пониманием строил свое поведение. Тем самым, в монографии разрабатываются принципы исторической антропологии - того направления исторической мысли, которое ставит во главу исследования человека во всех его проявлениях. В то время как в "Категориях" намечена общая модель средневековой культуры, в книге "Средневековый мир. Культура безмолвствующего большинства" основной акцент делается на изучении того ее пласта, который в современной историографии получил название "народной культуры".

Своеобразие средневековой Норвегии - центральная тема данного тома. Книга "Эдда и сага" вводит читателя в мир древнескандинавского мифа и эпоса. В центре внимания - трактовка героев в песнях "Эдды" и в сагах. Верно ли, что герои "Эдды" воплощали образцы идеального поведения, верности и долга? Как объяснить комическое изображение богов в ряде песен "Эдды"? Какова связь между "Эддой" и сагами об исландцах - самым совершенным прозаическим жанром средневековой европейской литературы? Эти и другие проблемы рассматриваются в книге на основе исследования обширного круга памятников древнеисландской письменности. В монографии "Норвежское общество в раннее средневековье" на материале памятников права и литературы средневековой Норвегии и Исландии исследуется проблема социальных отношений в эпоху, отделяющую доклассовое общество от общества раннефеодального. "Большая семья" и ее трансформация, специфические формы земельной собственности, своеобразие скандинавской общины, широкий слой свободных и возвышающаяся над ним знать - все эти вопросы изучены в двух планах: каков объективный характер норвежского общества эпохи викингов и каково восприятие социальной действительности самими членами этого общества, их социальное самосознание, пронизанное мифологическими представлениями. Также в том вошли статьи, посвященные разным аспектам социальной истории Скандинавии в раннее Средневековье.