Биография человека, написавшего идеальный роман

Автор: Майкл Фурнье

Взглянув на жизнь и карьеру Джона Уильямса в ретроспективе, можно легко обнаружить несостыковку. Он был писателем, бывшим во главе Ассоциации писателей и поэтов, кто прорубил себе дорогу через малые издательские дома, и кто стал лауреатом Национальной книжной премии США в 1973 году за свой роман «Август Октавиан» . Уильямс многие годы был редактором авангардного литературного журнала Denver Quarterly, а его роман «Стоунер» , написанный на втором году аспирантуры, как и вся его писательская деятельность в целом, недавно привлекли новую волну интереса. Как в таком случае Уильямс мог считать себя неудачником?

Чарльз Шилдс заметил в своей недавно изданной биографии Уильямса «Человек, написавший идеальный роман: Джон Уильямс, Стоунер и писательская жизнь», что «у читателей биографий и исторических романов есть преимущество знания, чем закончится история, в то время как человек, проживающий эту историю, окружён темнотой». Шилдс рассказывает читателям о сомнениях в самом себе, которые подталкивали Уильямса к совершенству в его писательской карьере. Из-за своего твердого желания достичь успеха как писатель, он меньше внимания уделял другим аспектам своей личной и профессиональной жизни, что отрицательно сказывалось как и на нем самом, так и на окружающих. Проделав глубокий исследовательский анализ, Шилдс представил портрет сложного человека со своими пороками, толкавшими его писать, в избытке компенсировать свои недостатки, флиртовать и снисходительно пускаться в объяснения.

Сюжетный прием, которым пользуется Шилдс, прост, но эффективен: женщина по имени Энн Мари Кандидо устраивается к Уильямсу на подработку рассортировать его бумаги, позволяя читателям узнавать подробности из жизни писателя по мере того, как они раскрываются ей самой. Кандидо встречает писателя, работает с ним и проникается к нему теплыми чувствами.

Почти сразу нам предоставляется разоблачение: маленький Джон Уильямс был ложью во плоти. Его мать, Амелия, вышла замуж за Джорджа Уильямса, но тот не был отцом Джона, в чем Амелия призналась, когда сыну было девять. Настоящим отцом Джона был Джон Эдвард Джуэл, который продал участок земли за наличные, был ограблен и в тот же день убит проезжим туристом. А может быть и нет. Шилдс объясняет, что это событие не освещалось в местных газетах, никаких доказательств этому факту не было, несмотря на настойчивые заверения Амелии, что она была вдовой. Невзирая на это, для маленького Джона «новость о том, что он был не тем человеком, каким себя считал, поставила под сомнение важность говорить правду» – нить, которую Шилдс мастерски вплетает в дальнейшую историю жизни автора.

Джону Уильямсу нравились разнообразные истории, он часто читал журналы с мамой и отчимом при свете керосиновой лампы. Посмотрев экранизацию «Повести о двух городах» Чарльза Диккенса , Джон был поражен игрой Рональда Колмана, чьи тонкие усики и галстук произвели на юного мальчика из Техаса впечатление человека опытного и авторитетного. В восьмом классе он даже получил похвалу за сочинение о Колмане, сыгравшем книжного Сидни Картона. Как автор признался позже, это был первый раз, когда его за что-либо хвалили.

Уильямс применял способность рассказывать истории в своей личной жизни. Вскоре после женитьбы он записался в армию во время Второй Мировой войны и был отправлен на маленькую авиабазу в Индии около Тибетской границы. Его обязанность радиста была ужасающей: самолеты С-47, на которых Уильямс летал, не были достаточно мощными, чтобы подниматься над Гималаями, что еще более усугублялось зимой, когда холод и лед влияли на работу навигационных приборов. В итоге самолет Уильямса сбили, он сломал ребра во время падения и чудом избежал встречи с японскими солдатами. Однако, Шилдс пишет, что имя Уильямса не упоминается ни в одном официальном полетном листе. История о том, как его подбили, несомненно основывается на рассказах и шуточках солдат, что делает ее правдоподобной – один из многих случаев, когда россказни о самом себе делали Уильямса ближе к желаемому образу безрассудного Рональда Колмана.

Брак Уильямса (первый из четырех) долго не протянулся. После войны Джон ненадолго переехал в Ки-Уэст, а затем в Калифорнию, где болела его мать. Будучи в Калифорнии, он обивал пороги разных издательств со своим первым романом «Ничто кроме ночи» («Nothing but the night»), и был замечен Аланом Сваллоу, владельцем и управляющим Сваллоу Пресс (Swallow Press). Управление маленького издательства в Денвере шло по принципам панк-рока: Сваллоу специально устанавливал низкие цены, чтобы сделать свои книги более демократичными. Он был последователем регионализма и не рекламировал свои книги, считая, что проницательный читатель сможет сам их найти. Именно Сваллоу, поверив в потенциал Уильямса по «Ничто кроме ночи», убедил его подать документы в Денверский Университет. Его приняли. Уильямс стал младшим редактором в Сваллоу Пресс и читал рукописи, присланные как новыми, так и признанными авторами.

Одним из таких авторов был Ивор Уинтерс, который писал о превалировании в творчестве рационализма над чувством в работе «В защиту разума» («In defense of reason»), изданной в Сваллоу Пресс. Эта книга произвела большое впечатление на Уильямса, которому в научных кругах все еще было в новинку. Уильямс попал под влияние старшего коллеги, перестраивая свою анти-романтическую, про-ренессанскую позицию. Упоенный новыми идеями о романтизме, Уильямс написал книгу «Butcher's Crossing» (не переведена на русский язык), в которой уроженец восточного побережья переезжает на Дикий Запад в надежде разбогатеть на шкурах буйволов. Его отряд находит целое стадо буйволов в скрытой долине, убивает всех животных, но долину заносит снегом так, что людям приходится остаться там зимовать. Месяцами позже, наш отряд возвращается в опустевший город, в котором переизбыток буйволовых шкур уничтожил спрос и привел рынок к краху. Этот роман, написанный под влиянием Уинтерса, представляет собой критику мифов о Диком Западе. Однако разгромная рецензия на книгу в The New York Times поставила крест на ее судьбе. Книга была ошибочно принята за вестерн, в то время как являлась критической оценкой романтического образа Дикого Запада.

Чтобы справиться с расстройством по поводу сокрушительной рецензии, Уильямс снова погрузился в роль, которую он придумал для себя по образцу Рональда Колмана. Шилдс говорит, что «преподнося себя в качестве культурного, утонченного одиночки, похожего на голливудского актера его юношества, Уильямсу удалось вернуть уверенность в себе». Частью его нового образа действий было участие в политических играх кафедры английского языка Денверского Университета. Большая часть профессорско-преподавательского состава того времени состояла из мужчин, которые грешили шовинизмом и мизогинией. Шилдс особо не церемонится в своих описаниях и раскрывает тему гендерной политики на кафедре, фокусируясь на новом профессоре, Пегги Макинтош. Это была та самая Макинтош, которая впервые ввела термины «привилегия мужчин» и «привилегия белых» в своих работах, а ее рассказы об отношениях на кафедре представляют собой учебные пособия по обоим понятиям. Уильямс в книге Шилдса показан как хам, не замечающий ничего плохого в своем поведении. Узконаправленный фокус на его персоне расширяется до более широкого взгляда на литературный кружок, показанный как «мужской клуб».

Однако даже эта привилегия не помогла ему избежать скандала. После издания «Butcher's Crossing» Уильямс пытался продвинуть среди издателей сборник романтической поэзии. В этом был скрытый мотив – привлечь внимание к менее известному поэту Халку Гревиллу, по которому Уильямс писал диссертацию. Уильямс надеялся, что поэзия Гревилла будет высоко оценена критиками, что в свою очередь увеличит шансы того, что его диссертацию напечатают. Однако, поэтический сборник по большей части был списан с похожего собрания под редакцией Ивора Уинтерса, при этом на первоисточник никаких ссылок не было. Как пишет Шилдс: «Совпадение составляло примерно 80%». Уинтерс был разгневан «преднамеренным упущением библиографической ссылки, что было характерным для Уильямса». В дополнение к плагиату, Шилдс утверждает, что Уильямс, будучи хрестоматийным примером привилегированного человека, всегда шел по самому легкому пути и выдавал чужие лекционные материалы за свои, в то время, как отдавал все свои силы писательству. Уинтерс обвинил Уильямса в высокомерности, тем самым навесив на него ярлык аутсайдера.

Несмотря на это, Уильямс не сдавался и написал роман об университетской жизни, вплетая в сюжет конфликты на кафедре. «Стоунер» , к слову сказать, привлек новую волну интереса и после смерти автора. Главный герой романа продолжает уильямсово тематическое исследование подводных камней романтизма. Как и автор романа, Уильям Стоунер вырастает на ферме. Однако, окунувшись в академическую жизнь, ему удается оторваться от пастушьих корней. Шилдс утверждает, что «язык способствует Стоунеру обрести новое сознание. Слова позволяют рассуждать, что в свою очередь помогает определить неуловимые особенности жизни». Темп романа не пришелся публике, на которую автор надеялся произвести впечатление, и даже восторженный отзыв в New Republic не способствовал выходу из круга неудачников.

Вопреки этому, даже после скандала с плагиатом, Уильямс продолжил преподавать в университете. В 1968 году он начал ходить на заседания престижной конференции Bread Loaf (Буханка Хлеба), где заводил знакомство с другими писателями. Их он приглашал в литературный мужской клуб, в деятельности которого искал утешение.

Через знакомых по Буханке Хлеба Уильямсу удалось переопубликовать быстро разошедшегося «Стоунера» в малом издательстве примерно в то же время, как вышел его «Август Октавиан» – полифонические размышления о взлете и падении титулованного императора. После издания романа в 1972 году Уильямс «занял важный пост на кафедре английского языка, на котором он целыми днями курил и пил кофе, ожидая, как кто-нибудь из коллег зайдет его поздравить». Одним из многих достоинств биографии Шилдса является двойственность, с которой ее можно интерпретировать. В зависимости от угла зрения, можно сказать, что настойчивая потребность Уильямса в самоутверждении кроется в его воспитании. С другой стороны, она может быть признаком типичной мужской привилегированности. Шилдс описывает неудовлетворение Уильямса каждый раз, как что-то идет не по его плану, и через анекдоты о его коллегах, показывает неумение Уильямса осознать и принять свое положение профессора с бессрочным контрактом, большой круг коллег и даже свой талант.

Обе стороны медали можно было увидеть, когда «Август Октавиан» стал лауреатом Национальной книжной премии США в 1973 году. Загвоздка состояла в том, что члены жюри долго не могли сойтись на мнении, наградить ли книгу Уильямса или «Химеру» Джона Барта . Комиссия, в замешательстве, просто решила разделить награду. После этого Уильямс начал искать позиции приглашенного лектора по всей стране. В Денвере его достижения игнорировались коллегами из-за проблем с алкоголем, наплевательского отношения к студентам и волокитства. В итоге, администрации колледжа пришлось придумать специально для него позицию «Одаренного заведующего кафедрой» (Endowed Chair) и обязать его преподавать только две трети года. Уильямс все хуже справлялся с обязанностями профессора из-за усугублявшихся проблем с легкими. Ему пришлось уйти на пенсию в 1985 году. Уильямс скончался от отказа легких в 1994 году, когда он работал над романом «Сон разума» («The Sleep of Reason»).

Уильямс надел на себя «тщательно продуманную личину» литературного сумасброда, похожего на героя его детства Рональда Колмана из «Повести о двух городах». Книга Шилдса «Человек, написавший идеальный роман» также является историей двух Джонов Уильямсов: того, кто пытался прожить жизнь под стать выдуманной личине, и того, который в упор не замечал, что это ему удается не совсем так, как предполагалось.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ