4

Чуковский для меня - прежде всего потрясающий критик. Его очерк о русском писателе 19-го века Слепцове, предваряющий его двухтомное собрание сочинений, поразил меня свой точностью и отточенной выразительностью, умением сказать самое главное. Его очерк о Репине - не биографический. Это мемуары, в основе которых дачное соседство художника и писателя в тогда еще финском поселке Куоккала (ныне Репино) в окрестностях Петербурга в начале 20-го века.

Репин в то время уже был стариком, но при этом активным художником. Чуковский отмечает, что его талант в то время был на излете. По средам в его доме собирались самые известные ныне представители русской культуры. Кого там только не было: от маститых художников, композиторов, писателей и поэтов (Короленко, Куприн, Есенин, Леонид Андреев, Лядов, Глазунов), до футуристической молодежи (Маяковский, Бурлюк, Хлебников). И это несмотря на то, что футуристы в своих журнала периодически воевали с Репиным как флагманом реалистического искусства.

Репин вспоминается Чуковским как энергичный человек, любящий талантливых людей, которых он часто в запале называл гениальными и не жалел самых высоких эпитетов даже в адрес не слишком примечательных персон. При этом он почти всегда хотел написать портрет каждого такого знакомца. Когда в старости у него болели руки и врачи запретили Репину рисовать, родственники прятали от него кисти. Поэтому иногда, не находя кистей, он макал в чернила спичку и рисовал. А вот этот рисунок в котором угадывается Чуковский (за исключением тонкого профиля женщины) сделан....окурком!

Много лет Репин жил в Пенатах со второй своей женой Натальей Нордман - достаточно эксцентричной женщиной. Нордман вовлекала в свои увлечения и всех посетителей Репина. К примеру, вспоминает Чуковский, у нее была идея самого строгого вегетарианства, когда она угощала всех гостей супом из...сена! Естественно это мгновенно попадало в желтую прессу и когда Чуковский умирал, некоторые говорили - "Репин умер. - Тот, который сено ел?".

Репин написал несколько корявые грамматически, но совершенно самобытные по форме беллетризированные мемуары "Далекое и близкое". Редактором его книги был Чуковский, который отмечает талант Репина как беллетриста. Такого же высокого мнения о мемуарах был критик Стасов, чье мнение долгие годы было важно для Репина. Критика в целом глумилась над мемуарами даже после смерти автора. В то время была популярна фраза, что "бог покарал Репина смертью за то, что тот стал "писать пером"".

И на последок, еще один любопытний факт из мемуаров. Оказывается, в своих знаменитых Запорожцах в первоначальной версии казак стоящий спиной, стоял лицом к зрителю и был самой колоритной фигурой картины по отзывам критики. Репину это не понравилось и он развернул его на 180 градусов, да еще и одел в плащ, напоминающий больничный халат.