2

Ауртни Бергманн не просто так автор "Торвальда Странника", он филолог-русист, переведший на исландский "Слово о полку Игореве" и другие произведения русской литературы, как явствует из аннотации. Это имеет значение, поскольку действие доброй трети романа, если не больше, происходит на Руси, и это интересно само по себе, поскольку соотечественников, в том числе писателей-соотечественников, увлекающихся чужой культурой, найти несложно, а вот обратный случай в наших дебрях птица редкая.
На этом с хорошими новостями всё.

"Торвальд Странник" - очень беллетризованная биография, и начинается всё, достаточно неплохо, с повествования о юности будущего миссионера, но уже в третьей главе неожиданно появляется уд, красный и налитый гневом, и с этого момента полусказочная атмосфера, созданная умеренно поэтичным слогом "под старину", летит псу под хвост. Даже не знаю, что у меня вызывает больший скепсис: обоснование необходимости возникновения в тексте удов и прочих телесных членов или сопутствующие им эпитеты (нет, серьёзно, гневом?). Так или иначе, но последующим путешествиям Торвальда уделено меньше внимания, чем его духовным поискам, и это был бы вполне приемлемый ход для истории о христианском миссионере - примат странствия души над злоключениями тела и всё такое - если бы автор посредством своего героя не метался постоянно от возвышенной и неоригинальной религиозной риторики к смачным описаниям любовных утех и обратно. Чувственное и подробное изложение того, как Торвальд грехопал в константинопольском борделе, конечно, вызывает пылкое желание отдать должное затейливой авторской фантазии, но также вызывает и некоторое недоумение: вроде бы это не та ситуация, после которой молодой мужчина непременно облачится в рубище, посыплет голову пеплом и уйдёт без шапки в ночь холодную куда глаза глядят. Торвальд поступает именно так, хотя до этого, уже будучи христианином, спокойно мирился с тем фактом, что он убийца, а после этого без малейших угрызений совести возжелал жену ближнего своего.
То есть, убивать плохо, а блудить ещё хуже, но если блудить по любви, то внезапно хорошо да кто бы спорил - это какое-то очень странное христианство. И пусть бы с ним, автор по ходу дела честно и неоднократно подчёркивает, что Торвальд Странник следовал не букве, но духу христианской веры, но в таком случае возникает вопрос, причём тут вообще христианская вера? Из всего действительно хорошего, что Торвальд сделал в жизни, нет ни одного поступка, который не мог бы совершить язычник (я не склонна считать бесконечные молитвословия и глюченье в пустыне действительно хорошими вещами), а в основном за трэш, угар и содомию в этом романе отвечают как раз-таки христиане.
Автор в лице своего альтер-эго Духа истории предлагает на выбор два финала, но выглядит это как предложение выбрать, какой хвост пришить кобыле. Честно? Да никакой.