Больше рецензий
17 мая 2010 г. 00:30
820
3
Рецензия
Ороговелые гениталии царицы Савской в астральном музее
Что бы о Виткевиче ни писали в отзывах, а пишут о наркотиках, - пишут, ясное дело, намного хуже самого Виткация и, ясное дело, не в том ключе, в котором об этом мог писать художник, философ, драматург и теоретик искусства. "Виткевич не пробовал ЛСД". "Виткевич не знал о кетамине". Мне проще воспользоваться характеристикой самим себя автора из введения А. Базилевского: "трансформация заурядности в странность", "исследование изменчивых форм зла как признаков измельчания человечества в триумфе утилитарности и иррационализма, имитирующего духовность". Духовность Виткация состояла из трех компонент: интеллекта, эмоций и метафизического единства с самим собой и с космосом; его мышлению и методам свойственна противоречивость. Виткацы не видел возможности "подлинного" взаимопонимания и всю жизнь мучился от иллюзии собственной творческой "эмбриональности".
Так о чём он пишет? О непрерывной трансформации обыденности в иную форму, стимулируемую чувством беспричинной тревожности и метафизической тоски. О том какова жизнь поклонников "оглупьянсов", как хорошо от них отказываться и как хорошо от них отказываться с помощью пейотля, который, собственно, склонил его пересмотреть всё сделанное и взять псевдоним Виткацы. Размышляет о причинности употребления, которая, по его мнению, восходит к свойству "метафизической ненасытимости" индивида. Ругает исчерпавший себя кинематограф, женщин, сравнивает алкоголизм с кофеинизмом и во всём гротескно оправдывается. О прогулках восьмиклассником вечерним городом с платком эфира под носом писал не он, а его друг. Также написаны другие вещи, уже традиционно изучаемые где-нибудь ещё.
Публицистика, здоровски отвечающая критериям метапрозы: можно читать снизу вверх и не потеряешь в смысле! 500 квадратный страниц провокаций, нагромождений словоблудства и абсурда.
Единственный выход
Рекурсивно-экспрессивные тотальные сносочки: такое себе философско-искусствоведческо-обывательское гуро, спасибо переводчикам.
Безнадежная и благородная задача того, кто осознал себя художником, - совать палки в колеса локомотиву истории.
Станислав Игнаций Виткевич
Что бы о Виткевиче ни писали в отзывах, а пишут о наркотиках, - пишут, ясное дело, намного хуже самого Виткация и, ясное дело, не в том ключе, в котором об этом мог писать художник, философ, драматург и теоретик искусства. "Виткевич не пробовал ЛСД". "Виткевич не знал о кетамине". Мне проще воспользоваться характеристикой самим себя автора из введения А. Базилевского: "трансформация заурядности в странность", "исследование изменчивых форм зла как признаков измельчания человечества в триумфе утилитарности и иррационализма, имитирующего духовность". Духовность Виткация состояла из трех компонент: интеллекта, эмоций и метафизического единства с самим собой и с космосом; его мышлению и методам свойственна противоречивость. Виткацы не видел возможности "подлинного" взаимопонимания и всю жизнь мучился от иллюзии собственной творческой "эмбриональности".
Так о чём он пишет? О непрерывной трансформации обыденности в иную форму, стимулируемую чувством беспричинной тревожности и метафизической тоски. О том какова жизнь поклонников "оглупьянсов", как хорошо от них отказываться и как хорошо от них отказываться с помощью пейотля, который, собственно, склонил его пересмотреть всё сделанное и взять псевдоним Виткацы. Размышляет о причинности употребления, которая, по его мнению, восходит к свойству "метафизической ненасытимости" индивида. Ругает исчерпавший себя кинематограф, женщин, сравнивает алкоголизм с кофеинизмом и во всём гротескно оправдывается. О прогулках восьмиклассником вечерним городом с платком эфира под носом писал не он, а его друг. Также написаны другие вещи, уже традиционно изучаемые где-нибудь ещё.
Публицистика, здоровски отвечающая критериям метапрозы: можно читать снизу вверх и не потеряешь в смысле! 500 квадратный страниц провокаций, нагромождений словоблудства и абсурда.
Единственный выход
Рекурсивно-экспрессивные тотальные сносочки: такое себе философско-искусствоведческо-обывательское гуро, спасибо переводчикам.
