11 июня 2015 г. 22:15
344
3.5
Энтропия! Восхитительная всепоглощающая энтропия, которую вдыхаешь, как анестезию, которую постигаешь наощупь, чувствуешь её пыльный вкус на губах, слышишь её слабо звенящую «музыку ветра»… - вот что такое эта книга.
Читая, ты мягко и незаметно проваливаешься в текст, как в зыбучие пески, «где нет уже ни счастья, ни страданья, а только всепрощающая даль». Ты мимикрически сливаешься с чуть старомодной и импрессионистски размытой марокканской средой – с этим дождем, алкоголем, мерно-отстраненным шагом осликов на улицах, замкнутым гостиничным пространством, двусмысленными беседами ни о чем… Тебе ничего не хочется и ничего не жаль. Ты теряешь старую форму и содержание. Ты весь отдаешься безответственному чувству погружения в такое однодневное существование, где сами усилия жить, думать, ставить цели, достигать, сопротивляться, бороться до неприличия необязательны, а идеи долга, свободы, ответственности представляются до смешного лишенными смысла. В атмосфере Марокко 50-х незаметно растворяются все ценности сурового европейского позитивизма. О, Запад… О, закат Европы… О, декаданс…
Для меня всё началось с отрывка из «Пусть льёт» в «КО», из которого, как из открытого окна, на меня сразу повеяло ленивой и немного болезненной атмосферой Ремарка, Моэма, Фицджеральда. «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе»? – А у них почти вечный fin de siècle с его душноватой и слегка порочной аурой. «Читать, читать, читать», - забились во мне маленькие жадные пульсы, торопящие дочитать предыдущую книгу и немедленно погрузиться в «Пусть льёт».
Но оказалось, что в этом романе нет ничего особенного. Маленькие события крошечного, почти замкнутого танжерского мирка, погруженность героев в собственные желания, незначимые обманы, вялые интриги, бесконечный эгоцентризм и скука-скука-скука, чреватая неизвестно чем… или, наоборот, известно чем. Дэйзи, Даер, Хадижа, Юнис, Тами невнятно и механически кружились во мне, как красный хоровод Матисса, вроде бы сцепленные сюжетом, но бесконечно далёкие друг от друга, да и вообще от всего, кроме самих себя. Да даже и у самих себя они вряд ли были. П.Боулз собрал маленькую действующую модель общества отчуждения, экзистенциальных вакуумов и депрессивных поисков (и ненахождений!) себя.
Жаль, но эта книга показалась мне какой-то незавершенной в каждой сюжетной линии и… анатомически бесстрастной. Пожалуй, лишь в последних сценах, где герой находится в наркотическом беспамятстве, авторская фантазия становится эмоционально ярче, а, к примеру, любовная сцена с Дейзи просто асексуальна (хотя и когнитивна!), равно же как и описание пикника Даера с Хадижей. Все герои Боулза не находятся в каких-то прогретых эмоциями отношениях друг с другом, а всего лишь используют друг друга как средство для удовлетворения сиюминутных потребностей. И от этого роман воспринимается несколько безжизненным, от него остаётся ощущение кадавра, на котором автор равнодушно показывает, каково это - не быть живым. Что-то в этом есть почти чеховское…
В книгах вроде этой отбываешь время как в каком-то не очень удачном экзотическом отпуске, выпадая на время из привычной среды и просто отдаваясь упрощенному и не вполне приятному существованию, где всё иначе, чем ты хотел бы и к чему привык. "Короче, русская хандра..." веет здесь изо всех щелей. Но, видимо, именно в таких переходных для жизни пространствах возможно многое, если не почти всё: случайное решение может обернуться судьбой, а неудача – везением, наивность превращается в глупость, а страх - в преступление, и даже ты сам, читая, медленно превращаешься в иного-себя. А надо ли?
Ветка комментариев
Все комментарииСпасибо и Вам за беседу.
Может быть, для писателя хорошо, что он объективно-бесстрастно представляет нам какой-то фрагмент реальности, но тогда к чтению мы больше привлекаем мышление, а не эмоции.
Мне кажется, если этот фрагмент реальности потенциально обладает эмоциональной нагрузкой, (проще говоря, если подобные ситуации у людей обычно вызывают какие-то эмоции), а автор намеренно своих эмоций не демонстрирует, то тогда у читателя возникает своя персональная реакция. И я думаю, что она также будет скорее эмоциональная, чем мыслительная.
Попытаюсь пояснить, что я имею в виду, на самой простой ситуации. Ну, например, человек идёт по улице, поскальзывается и падает. В разных контекстах такое событие может вызывать разные эмоции: жалость, или веселье, или сострадание, или презрение, или злорадство, или что-то другое. И автор может подвести читателя к некоторой определённой эмоции, то есть подвести к определённому сопереживанию. А может описать это по-боулзовски бесстрастно, просто констатируя факт, и тогда внутри нас включается некая эмоциональная проекция, мы реагируем по-своему. Так же происходит, если в реальности человек падает на улице: кто-то просто пройдёт мимо, кто-то побежит помочь, кто-то хихикнет, а кто-то проворчит "пить меньше надо" :)
Я читаю ради катарсисов, познаний мне хватает! А Вы?
Трудно сказать, ради чего именно. Трудно выразить словами, чего я жду от хорошей книги. Наверное, мне бы хотелось, чтобы книга вызвала у меня и эмоциональный эффект, и пробудила во мне какие-то новые мысли, и доставила эстетическое удовольствие...
Ну а ради чистого познания следует читать специальную литературу, мне кажется:)
И опять спасибо за последний абзац. :)) А с первыми, наверное, всё равно не соглашусь. Автор проектирует нашу реакцию контекстами своего повествования. В Вашем примере с поскользнувшимся субъектом ведь тоже есть контекст: например, это отрицательный герой или некто, получивший падением возмездие за что-то плохое, совершенное вот только что, или он инвалид, переживший 33 несчастья и должный вызвать у читателя сочувствие... и т.д. Бесстрастности здесь, мне кажется, быть не может, иначе зачем писатель затеял писать именно об этом? Литература ведь - не хроника, где такое приветствуется. Может быть, Боулз показался мне его авторский малоэмоциональным по сравнению с моим способом восприятия мира, или, может, это просто стилистический замысел. Наверное, мне стоит почитать что-нибудь ещё, чтобы делать окончательный вывод.
Да, именно это я и имела в виду. Другие писатели проектируют нашу реакцию, а Боулз – нет. На мой взгляд, это не просто замысел, это стилистическая манера, которая мне очень импонирует. Его герои не отрицательные и не положительные, он как бы наблюдает за ними, не соучаствуя, не сочувствуя, но лично у меня по ходу чтения эмоций возникает много.
Больше пятидесяти своих последних лет Боулз жил и писал в Марокко, и за эти полвека он не слился с местной культурой, а тщательно сохранял все западные привычки. Как мне кажется, из-за этого его стилем стал такой взгляд заинтересованного, но не вовлечённого наблюдателя.
Не люблю советовать литературу, ибо "на вкус и цвет…", но сейчас рискну порекомендовать Вам "Под покровом небес". На мой взгляд, роман гениальный. И ещё сборник рассказов "Замёрзшие поля" – мне кажется, в рассказах Боулз более эмоционален. Ну и "Дом паука"… и всё остальное.)
Лично мне трудно оставаться беспристрастной, когда речь идёт о Боулзе, я его очень люблю))
Спасибо Вам за диалог и за рекомендации. Наверно, действительно, в книгах Боулза сильнее спроецирована его личность, чем это общепринято, то есть это больше книги о себе, чем о реальности, и реальность - только повод, чтобы раскрыться самому, "распаковать" свои смыслы для самого себя. Попробую почитать его ещё, уже скачала "Под покровом небес".
Спасибо за отклик, особенно за второй абзац. :) Я попробую Вам ответить.
Мне кажется, что, когда читаешь, реальность возникающих ощущений ни с чем не спутаешь, у них сразу есть какой-то интуитивно понятный эмоциональный знак, но вот вербализовать их бывает довольно трудно, особенно для рецензии - линейно, чтобы внятно донести свои интуиции до других. Может быть, для писателя хорошо, что он объективно-бесстрастно представляет нам какой-то фрагмент реальности, но тогда к чтению мы больше привлекаем мышление, а не эмоции. В этом случае и чтение больше приближается к познанию, уходя от катарсиса. Я читаю ради катарсисов, познаний мне хватает! А Вы?