3 Спойлер Проза поэта

Что, ну вот что сказать, если часть книги очень понравилась, а часть — очень не понравилась?

Поэтичность языка Пастернака — изумительна. Если он пишет про укутанный снегом лес, вы слышите хруст наста под ногами, чувствуете обжигающий холод воздуха. Пишет про рябину — и вы видите тёмно-красные гроздья с шапочками снега, чувствуете её странно-притягательную горечь. Пишет про летнюю жару города — и ощущаете всей кожей эту прокаливающую духоту.

Тем не менее, как ни притягателен этот слог в авторской речи (или в письмах), в прямой речи он периодически ощущался крайне надуманным. Да-да-да, Юрий Живаго образованный, он стремится к литературе, к поэзии, но… Его монологи не звучали [для меня] как искренние слова от души или как попытки образами выразить то, что выразить сложно. Нет, они звучали как нагромождение пафоса, как стремление показать всё великолепие своего мышления и своего литературного дарования.

В целом, образ самого Живаго стал самым отталкивающим во всей книге (не считая Комаровского, очевидно).

С одной стороны, столько событий, перемен, преследований не могут не наложить отпечаток на человека, если не сказать — искалечить. Но и с самого начала были к нему вопросы с этой двойственной любовью к Тоне и Ларе. Долгое время вообще не могла поверить в его чувства к Ларисе; после как-то смирилась, но изрядно утомляли к концу эти «всё как-нибудь уладится», «всё образуется», да блин, ну Юрий Андреевич, ну а ты не хотел бы сам уже определиться, вроде не пять лет и даже не пятнадцать? При появлении же третьей барышни мои глаза грозили из закатившегося своего состояния обратно не вернуться. А Юрию, в принципе, вполне удобно. Что плохого-то.

И ведь нельзя сказать, чтобы я не понимала его взгляды на происходящее. Опять же, постоянные переломы, перемены кого угодно обескуражат и поломают. И всё же поведение Живаго периодически в чём-то ошеломляло своей надменностью и/или некоей, даже сказала бы, инфантильностью. Может, конечно, это я чурбан бесчувственный, но ближе всего оказались вот эти обращенные к Юрию слова:

Согласен ли ты, что тебе надо перемениться, исправиться? Что ты собираешься сделать в этом отношении? Ты должен привести в ясность свои дела с Тонею, с Мариной. Это живые существа, женщины, способные страдать и чувствовать, а не бесплотные идеи, носящиеся в твоей голове в произвольных сочетаниях. Тебе надо пробудиться от сна и лени, воспрянуть, разобраться без неоправданного высокомерия, да, да, без этой непозволительной надменности, в окружающем, поступить на службу, заняться практикой.

Быть великолепным диагностом, якобы знатоком жизни и закапывать самого себя, прихватывая тех, кто тебя любит, при этом насмешливо, свысока размышляя о других?

О сюжетной составляющей вне любовных перипетий мне, признаться, особенно нечего сказать. Любопытное изображение того времени и тех событий. Не мне рассуждать; я не историк и даже не близко к тому. Одно знаю точно: на насильственно впихиваемых постулатах далеко не уедешь.

Повторюсь: в книге было много очарования, связанного в основном с поэтической составляющей. Как только
главный герой начинал взаимодействовать с людьми — тушите свет.