5

Я выросла в интернациональной семье: предки мои с Волги, по отцовской линии – русские, по материнской – татары. До поры до времени я была типичным советским ребёнком и считала, что у нас все нации равны. Представить, что «все животные равны, но некоторые равнее других», было немыслимо. Как это часто бывает, первый раз я столкнулась с национализмом в собственной семье. Родители что-то выясняли на повышенных тонах, папенька явно позволил себе лишнее… Это было настолько отвратительно, что испортило мои отношения с отцом на долгие годы.
С бытовым антисемитизмом, который, увы, в нашей стране никуда не делся, я познакомилась уже во взрослом состоянии. И вызвал он такую же оторопь. Ну, не могу я представить, что человека можно не любить только за то, что у него другой разрез глаз или форма носа. Особенно, когда дело происходит в стране, так гордящейся тем, что она победила фашизм.
«Бердичев» Горенштейна – пьеса удивительно ёмкая. И национальная тема здесь – одна из основных. И это, действительно, важно. Не случайно же социологи считают «национальное самоопределение» одной из четырёх главных характеристик человека. Невозможно быть иванами, не помнящими родства. Невозможно убежать от своих корней, да и не нужно этого делать. Другое дело, как сделать так, чтоб ассимиляция стала плюсом для всех, а не минусом. Вопрос совершенно не праздный и для современной Москвы (простите, я уж со своей колокольни) куда как актуальный.
Но в «Бердичеве», конечно, речь идёт не только о национальном. Здесь и история страны через историю одной семьи: всё, что происходило (революция, гражданская и Вторая Мировая, репрессии тридцатых) и происходит (Венгрия-56, Чехословакия-68, денежные реформы и т.д.) по прямой или по касательной бьёт по шумной еврейской семье из Бердичева.
Главная героиня – несгибаемая Рахиль Луцкая – больше всего напоминает бабушку из «Похороните меня за плинтусом». Любовь её часто принимает странные, тиранические, «ругательные» формы. Но характер настолько мощный, что невозможно не залюбоваться. Сестра её, напротив, божий одуванчик, чья пассивность и примиренческая позиция тоже периодически раздражают. И опять же характер так чудесно выписан, что просто красота.
В общем, в пьесе, действие которой охватывает аж тридцать лет (с окончания войны до середины семидесятых) много-много быта, а также серьёзных размышлений о Семье, Памяти и Истории.