Больше рецензий
22 февраля 2014 г. 15:30
80
3
РецензияНачали за здравие...
У меня сложилось ощущение, что Пастернак к середине книги просто устал от своего проекта, у него уже были другие идеи, а эту работу надо было как-то заканчивать, вот как-то так и закончил. Будто вообще другой человек писал.
Первые две трети книги прошли на ура, не смотря на слишком чарующие совпадения и некоторые утрирования, но его взгляд на отношения, на детей, на классы, на войну, на революцию так зачаровывал, так интересно было, что прям не оторваться, я и цитаты делала и что-то новое для себя почерпнула, некоторые вопросы рассматриваются с большого количества ракурсов.
Сюжет очень интересный, захватывает, чем кончится даже приблизительно догадаться нельзя...
А потом случается что-то... Что я так и не поняла, наверно в главном герое что-то надорвалось, чего сам Пастернак пережить не смог, не знаю... Сюжет теряет все загадки и краски, все становится однобоко, вернее кособоко.
Если "до" Юрочкины рассуждения заставляли задуматься, может и не всегда соглашаться, но они обращали на себя внимание, заставляли считаться с собой. Ведь перед нами ораторствует великолепный врач, который жил в разных условиях-сословиях, прошел две войны, ну как тут не прислушаться?
А вот "после" даже не могу и сказать были ли эти рассуждения разумными, больше ли там правды: я их читала как брюзжание привередливого и "всеми обиженного" старика. Вот так думаешь, ну сломался человек, из-за него поломалось немало судеб в дальнейшем... Вроде жалко, а вот написано как-то все так смято, скомкано, неприятно, что нет никакой жалости уже ни к кому из героев... А потом под конец книги бац! и удар - а мужику сорок где-то, а сломался он ни много, ни мало около 15 лет назад... В 25-30 лет - талантливый человек, отец детей, можно сказать, ветеран сломался из-за... из-за... из-за того, что его сложная и совсем научная лекция не произвела на селе должного впечатления? Ну право, как-то не смешно...
И потом не состыковки некоторые на протяжении романа встречаются, не значительные, но немного портят впечатление.
Отдельное внимание хотелось уделить поэзии: всю книгу я читала о том, что Живаго что-то где-то там да пишет, что этот стих вышел лучше того, что сейчас его слог хорош, а вот теперь испортился... Я все думала, господин Пастернак, почему все будет в конце? Почему не показать нам сейчас? Вот это было бы здорово, когда в прозу очень красиво, по-разному, но главное с каким смыслом! вплетается поэзия... Сейчас мы видим жар страсти, сейчас агонию потери, сейчас безмятежный сон любимой...
Ну сборник стихов Живаго расставил все по своим местам: это не стихи Живаго, это стихи Пастернака, написанные в разное время, которые валялись грудой и, которые он не знал куда пристроить... Некоторые, видно, писались на югах... Всего в нескольких стихах я углядела Ларочку, может где-то в дали и Живаго... Но осталось ощущение обмана, досады.
И это ощущение какое-то общее, на всю книгу... Но наверно тем она и хороша - хочется верить, что именно этого от нас добивался Пастернак, ощущения, что вроде как все правильно, правда, но при этом обман, досада, разочарование, а вот в чем именно не ясно... Так и было у людей с революцией - боролись за правое дело, получили, что хотели, а в итоге что? Ничего. И ничего хорошего. Обман. А где? Да непонятно.
Так же непонятно поломались сотни тысяч судеб и семей, так же неправдоподобно и невероятно, как и сломался Юрочка...
Прочитано в рамках игры "борьба с долгостроем"
Ветка комментариев
можете подсказать , о каком эпизоде идёт речь?
.... примерно в какой части описан? не знаю ,что ответить , - не помню этого, с Ваших слов ключевого события - точки ПЕРЕХОДА ( условно НУЛЬ градусов - до ЛЁД.... потом жидкость)
у меня сложилась такая "картинка":
был такой способный мальчик, постепенно повзрослел, поумнел, возмужал... и подумал , что ВСЁ сможет.... а потом ЖИЗНЬ начала его "проверять на прочность"... и что-то внутри сломалось, надорвалось...
"оболочка" осталась, а жизненные силы, энергия, иссякли (например визуально батарейки не отличить, какая полностью заряжена , а какая пустая, у какой отняли всю энергию)
для меня , что фильм , что книга - постепенно испытания на прочность, и ПОСТЕПЕННО ломался
там ВОСЕМЬ серий.... вероятно это получится ОЧЕНЬ не скоро... и частями ?
если Вы привяжите нитку, а с другой стороны будете привязывать грузики, потом ещё, ещё, то рано или поздно произойдёт разрыв:
1 Вы НИКОГДА не угадаете в каком месте порвётся
2 который ПУСТЯКОВЫЙ грамм окажется фатальным(это слово не для нитки)
тоже самое можно сделать со СТАЛЬНЫМ тросом (суть та же - эксперимент дороже)
"исхудалый, давно не мывшийся и оттого казавшийся смуглым человек одичалого вида с котомкой за плечами и палкой. В сильно отросших его волосах еще не было седины, а темно-русая борода, которою он оброс, стала седеть. Это был доктор Юрий Андреевич Живаго. Шубу, наверное, давно сняли с него дорогою, или он сбыл ее в обмен на пищу. Он был в выменянных короткорукавых обносках с чужого плеча, не гревших его."
"Хотя был еще день и совсем светло, у доктора было такое чувство, точно он поздним вечером стоит в темном дремучем лесу своей жизни. Такой мрак был у него на душе, так ему было печально. И молодой месяц предвестием разлуки, образом одиночества почти на уровне его лица горел перед ним.
Усталость валила с ног Юрия Андреевича. Швыряя дрова через порог сарая в сани, он забирал меньше поленьев за один раз, чем обыкновенно. Браться на холоде за обледенелые плахи с приставшим снегом даже сквозь рукавицы было больно. Ускоренная подвижность не разогревала его. Что-то остановилось внутри его и порвалось. Он клял на чем свет стоит бесталанную свою судьбу и молил бога сохранить и уберечь жизнь красоты этой писаной, грустной, покорной, простодушной. А месяц все стоял над сараем и горел и не грел, светился и не освещал."
горел и НЕ ! грел, светился и НЕ! освещал
Браться на холоде за обледенелые плахи с приставшим снегом даже сквозь рукавицы было больно.
Ускоренная подвижность не разогревала его. Что-то остановилось внутри его и порвалось
"Очень долго, половину своего пешего странствия, он шел вдоль линии железной дороги. Она вся находилась в забросе и бездействии, и вся была заметена снегом. Его путь лежал мимо целых белогвардейских составов, пассажирских и товарных, застигнутых заносами, общим поражением Колчака и истощением топлива. Эти застрявшие в пути, навсегда остановившиеся и погребенные под снегом поезда тянулись почти непрерывною лентою на многие десятки верст. Они служили крепостями шайкам вооруженных, грабившим по дорогам, пристанищем скрывающимся уголовным и политическим беглецам, невольным бродягам того времени, но более всего братскими могилами и сборными усыпальницами умершим от мороза и от сыпняка, свирепствовавшего по линии и выкашивавшего в окрестностях целые деревни.
Это время оправдало старинное изречение: человек человеку волк. Путник при виде путника сворачивал в сторону, встречный убивал встречного, чтобы не быть убитым. Появились единичные случаи людоедства. Человеческие законы цивилизации кончились. В силе были звериные. Человеку снились доисторические сны пещерного века."