5

Когда впервые услышала наименование "История абдеритов" да еще в рамках флэшмоба 2014, подумала: "эм... что это? Исторический труд? Вроде, нет, название вводит в заблуждение, но советчик указывал, что это художественное произведение. Повествование о неизвестном мне греческом городе? Возможно, да, но к чему тогда это странное Преуведомление?". Вчиталась и определилась, как относиться к книге не сразу, но зато, когда наконец поняла, с чем имею дело, испытала огромную благодарность к советчику!

Виланд - один из крупнейших немецких писателей XVIII века, который оказал значительное влияние на становление и творчество Гете, Шиллера и других, но к сожалению, у нас он известен очень мало, несмотря ни на большое влияние, оказанное им на немецкую литературу, ни на довольно-таки обширную библиографию. Не мне судить о других его произведениях, но "Историю абдеритов" я читала с огромным удовольствием! Вот она ирония и сарказм XVIII века - не в бровь, а в глаз и как аккуратно, но метко! Это не в лоб приложить, как любят современные авторы. Читателю еще необходимо разгадать, кого же имеет в виду Виланд под покровом повествования о древнем греческом городе Абдере, ставшей притчей во языцех еще во время своего существования. О ней, например, упоминает Лукиан и Цицерон, именно там родился мыслитель Демокрит. Греки, как указывает Данилевский, любили подшутить над жителями различных провинций и городов-полисов. Досталось и Абдере за глупость ее жителей.

Виланд же, прикрываясь полупрозрачной маской повествования о древнем городе, не имеющим ничего общего с современной ему действительностью, тонко, остро, умно и иронично высмеял человеческую глупость, свидетелем которой он становился на протяжении своей жизни, где бы ни оказался. От Виланда достается и посвященным монархам, и церковным служащим, и юристам, и степенным бюргерам, и необразованной толпе. При этом в его сарказме нет той горечи и ожесточения, как у Чацкого в "Горе от ума", написанной веком позже, и который не раз вспоминался мне при чтении романа. Кстати, что интересно, "Чацкого сравнивали с Демокритом, а московское светское общество – с обитателями Абдеры", как отмечает Данилевский. Виланд верил в силу посвящения, в то, что общество можно перевоспитать. В конце романа он высказывает уверенность то, что наступит время, когда уже никто не будет походить на абдеритов, и "Это время уже скоро наступит если только дети первого поколения девятнадцатого века будут настолько же мудрыми, насколько считали себя таковыми дети последней четверти восемнадцатого века по сравнению с мужами века предыдущего". Как мы можем судить, читая этот роман, такое время еще не наступило и наступит, наверное, очень не скоро. В абдеритах все еще легко узнаются и современные попы, и царедворцы, и мы с вами.

Посмеиваясь над глупостью абдеритов, я порой узнавала и себя. Например, в одной из первых глав, в которой рассказывается о том, как абдериты принимают новые книги и театральные постановки - стоит лишь услышать известное имя автора, и пьеса становится прекрасной и чудесной - ведь ее же написал Сам, она не может быть иной, да и выглядеть глупее тех, кому она понравилась как-то не хочется, вот и вторишь вместе со всеми "Необыкновенно хорошо!". Так вот, об "Истории абдеритов" хочется сказать именно этими словами, необыкновенно хорошо: прекрасный язык (Виланд стал родоначальником немецкого литературного языка), яркие и узнаваемые характеры, острая ирония, тонкий сарказм и при этом, благодаря сноскам, море увлекательной информации, например, знали ли вы, что трагедия - буквально означает «козлиная песнь»? Я нет!

Очень бы хотелось, чтобы роман у нас стал более известным и читаемым.