3 Тяжела писательская доля

"Ой, тошненько", - любила говаривать героиня одного английского детектива в критической ситуации. Перелистывая страницы романа Ирвинга "Мужчины не её жизни", инстинктивно хочется цитировать эту нервическую девушку. Не помню, каковы были мои ожидания вначале, но на деле вышло стопроцентно иначе. Специально выждала какое-то время после чтения, чтобы не вываливать в отзыв исключительно отрицательные впечатления. Но, похоже, план не сработал: как только начинаю вспоминать книгу, меня тут же затапливают негативные эмоции, смывая то хорошее, что, вероятно, можно было бы сказать о романе.

Эта история начинается в доме главной героини, на тот момент ещё маленькой четырёхлетней девочки Рут. Проснувшись среди ночи, она идёт в родительскую спальню, где перед ней предстаёт совершенно недвусмысленная сцена с участием 39-летней мамы девочки и 16-летнего помощника отца. Дело житейское. Рут успокаивают и относят в свою комнату. После чего на многих страницах перед читателем разворачивается подлинная драма этой семьи. Начинается всё с описания их жуткого дома. Нет, сам по себе это обычный дом, жутким его делают сами обитатели. Для начала в нём буквально повсюду размещены фотографии двух погибших братьев Рут. С каждой стены, с каждого стола весело смотрят глаза двух сорванцов, не успевших вкусить жизнь. А девочку с самых первых дней ежедневно носят по дому и рассказывают ей об умерших мальчиках. Собственно, её саму родили только взамен им. Так себе терапия, прямо скажем. Мать настолько помешана на смерти сыновей, что не может себе позволить полюбить дочь, вместо этого она заводит отношения с малолетним помощником мужа, который так напоминает ей погибших мальчиков. Что до отца Рут, то он занят только тем, что соблазняет всех подвернувшихся под руку дам. Причём так мастерски, что умудряется одновременно крутить романы с двумя поколениями женщин в одной семье. И как потом выясняется, именно он отправил своего помощника в объятья жены. Ещё у маленькой Рут были жуткие сказки с ужасными картинками, пера её папы. Эти сказки крайне удручающе действовали на девочку. Вот в такой обстановке росла наша главная героиня.

Во второй части романа перед нами уже взрослая Рут. И тут, признаюсь, безмерно раздражает тот факт, что все герои этой книги писатели. Да-да, абсолютно все. Не верите? Тогда загибаем пальцы: Рут - писательница, её отец - писатель, её мать - писательница, помощник отца Эдди - писатель. Даже подруга главной героини и та маститая журналистка. Поэтому, когда действие переходит из Штатов в Голландию, невольно испытываешь облегчение - уж тут то совсем другие герои. Но облегчение длится недолго. Здесь на первый план выходят проститутки всех цветов кожи и полов со всеми деталями их трудовой деятельности. Ну и маньяк-убийца для кучи. Читатель поприсутствует и весьма близко рассмотрит все отвратительные подробности отвратительного убийства. Да, автор не даёт нам расслабиться ни минуты. Даже финал романа, который в нескольких местах можно назвать близким к хэппи-энду, отдаёт тухлятиной.

Я не знаю, какой уровень прозорливости у редактора, написавшего в аннотации:

В первую очередь роман Ирвинга о любви. Атмосфера сгущенной чувственности, любви без берегов и ограничений наполняет его страницы некой магнетической силой, превращая читателя в участника волшебного действа.

Только вот книга совсем не о той любви, которую ожидаешь на страницах романа. Тут нет ни возвышенного, ни трагичного, ни печального или, напротив, сахарного. Это, скорее, болезненное, взращённое в удушающей атмосфере трагедии чувство, развивающееся под воздействием внешних, не самых приятных обстоятельств и приводящее к разной степени спокойной удовлетворительной жизни. Что до "волшебного действа", то я бы предпочла не быть его участником ни в каком виде.