5

Полагаю, в жизни каждого совестливого, доброго, рационально мыслящего человека наступает момент, когда он устает от своей высокой миссии. Все вокруг толкают и плюют, не слушают мудрых слов и катятся в ад. Тогда бедолаге встречается интеллигентный Мефистофель Исаакович Шестов и приглашает присесть на камушек, отдохнуть за приятной беседой.

Нужно оправдываться - сомнения быть не может. Вопрос лишь, с чего начинать: с оправдания формы или содержания настоящей работы.

ну это же просто игра ума, не более!
никакого обмана. Шестов раскрывает все карты в предисловии или на первых страницах: тезисы уязвимы (но ведь придираться будут только зануды, а среди нас таких нет!), скептицизм непоследователен в своей последовательности, авторитет автора в его неавторитетности.

Лучший и убедительнейший способ доказательства - начать свои рассуждения с безобидных, всеми принятых утверждений. Когда подозрительность слушателя достаточно усыплена, когда в нем даже родилась уверенность, что вы собираетесь подтвердить любимейшие его идеи - тогда наступил момент открыто высказаться, но непременно как ни в чем ни бывало, спокойным тоном, тем же, которым говорились раньше трюизмы

С глубочайшим почтением и нежностью Шестов зубоскалит над столпами русской нравственности (немецкие философы также не обделены вниманием!)

В некоторых из своих последних писем он высказывает суждения, решительно не имеющие никакого смысла с точки зрения обыкновенного человека. К сожалению, у меня их нет под рукой: они большей частью печатаются в заграничных изданиях. Но общее впечатление от них можно вкратце резюмировать несколькими словами: Толстой исповедует солипсизм. То есть на старости лет, после бесконечных попыток любви к ближнему, он пришел к заключению, что не только нельзя любить ближнего, но что ближнего совсем и нет, что во всем мире существует всего один только гр. Толстой, что и мира-то на самом деле нет, а есть только гр. Толстой.

Делится остроумными наблюдениями и прочее.

...мораль, дающая известные правила и тем оберегающая на некоторое время жизнь от сюрпризов, имеет условное значение и в конце концов пасует пред аморальной своеобразностью отдельных человеческих стремлений. Законы - все - имеют регулирующее значение и нужны ищущему отдыха и поддержки человеку. Но первое и существенное условие жизни - это беззаконие. Закон - укрепляющий сон. Беззаконие - творческая деятельность.

о, какие чудесные слова! как они ласкают слух и лечат израненную душу апологета нравственной чистоты! я серьезно. Воспряла духом, так сказать. Благодарю Вас, Лев Исаакович, но мне пора: погрязающие во грехе и грязи ближние жаждут спасения, да вы и сами знаете, ибо

"Если моя теория не согласуется с фактами, - то тем хуже для фактов", - сказал Гегель. Мне кажется, что вслед за ним и многие другие могли бы повторить эти "гордые" слова - но не все успевают при жизни добиться гегелевской славы, при которой только и разрушается роскошь такой самоуверенной откровенности.

а точнее, Цезарю Цезарево, а добродетелю - добродетелево... :(