4

— И другого выхода нет?
— Мне недостает любви.

Ага, зато всего остального в избытке. Избыточный мир, переполненный трогательными мелочами, не дающими разглядеть жизнь. Поэтому они движутся из пункта А в пункт Б точно по часам (и не дай бог вам ошибиться на две минуты – вселенская катастрофа, пулю в лоб!); они говорят цитатами и сердито спорят с кем-то несуществующим (потому и спорят, что тот не существует, а претендует на главенство в универсуме); они чертят пунктирную линию от женщины к женщине (полная грудь, упавшие волосы и сперма на языке); они считают пункты акций и курсы валют и торгуют антиквариатом (и не могут удержать то неизменно ускользающее, что не помещается в столбцы цифр); не успев распроститься с католическими ритуалами, они хватаются за восточные, и часы высиживают в медитации (но все равно не могут хоть чуть-чуть полюбить этот мир); они даже умереть не могут, не проделав бессмысленный ритуал и не излив перед этим свое бессилие перед тем, что не нуждается в этих излияниях, потому что это жизнь, данная однажды (а они отказываются от нее, как от ненужного и чем-то оскорбительного дара). Ироничные, утонченные, умные и совершенно бессмысленные люди. Но постойте, они были такими всегда или это так называемый «закат Европы», когда все рассыпается на куски и разлетается ржавыми осенними осколками старой чашки? Чаша с кровью и вином, японская чашка акараку, мутная вода канала, кто-то замерз в горах, ударившийся о витрину голубь, чей след отпечатался на пыльном стекле, уезжающая с другим женщина – и вся эта мозаика складывается в одно слово: смерть. И все лишь потому, что «мне недостает любви».

Странно, все рецензии наперебой твердят, что это безысходная и депрессивная книга, и это верно, но я завершила ее читать, и мне весело. Все это кажется какой-то игрой, затеянной с целью довести сюжет до абсурда. Герой, который не любил задумываться и усердно мимикрировал, но вечно оказывался соучастником чужих трагических историй; мизантроп со стеклянным глазом, любящий порядок и собак; полуиндонезиец-полуголландец в японском кимоно с маской отвращения на лице, отвращения к самому себе; чудаковатые коллекционеры и совершенно безбашенные девицы, у которых всегда где-то есть парень, но нашлась и минуточка для минета – достойное сборище фриков для безумного чаепития. Они умирают как-то ненатурально, я не могу всерьез им сопереживать, но нужно отдать должное, что Нотебоом – мастер образа и создания настроения, кроме этого человеческого бестиария я получила еще чудные улочки осеннего Амстердама, его лестницы и мансарды, витрины и его великолепное равнодушие к этой недостойной внимания суете.