4

Это произведение по планам писателя должно было стать своеобразной "Войной и миром". Ему было предначертано охватить колонизацию Алжира, первую мировую и алжирскую войны, истории из жизни арабов и французов и в первую очередь - становление главного героя.

Изначально книга должна была называться "Адам": о человеке без корней, поиске своих истоков, мытарствовании и труде. Она должна была быть во многом автобиографичной, так как автор родился и вырос на стыке культур упомянутого ранее Алжира. Книга по замыслу обещала вырасти в увесистый томик, а оборвалась на менее, чем 300-х страницах (в данном издании).

Поскольку смерть застала автора врасплох, текст, безусловно, не только не окончен, но и не вычитан. В нём масса ремарок, что-то нужно расширить или объяснить детальнее, или переместить на пару глав вперёд; некоторые абзацы перечёркнуты; имена могут меняться на протяжения повествования (спасибо сноскам, объясняющим эти изменения). И на это многие сетуют. Но, на мой взгляд, выдери из книги хоть начало, хоть середину, если произведение качественное, оно всё равно сохранит свои особенность и шарм.

Открывая данную книгу, читатель наоборот получает большую блажь - посмотреть на то, как она рождается, оживает, заполняется деталями, взрослеет; как текут мысли автора и как они воплощаются. Это настолько интимный процесс.

Это книга - друг

говорит М. Курно и лучше ведь действительно не скажешь.

Книга успевает рассказать о переселении родителей главного героя Жака из Франции в Алжир, о больше скудном, чем просто скромном семейном быте:

Собственно говоря, этих обрядов было ровно четыре: крещение, первое причастие, венчание (если таковое требовалось) и соборование. В промежутках, естественно, весьма длительных, между этими событиями они были заняты другим, и прежде всего - выживанием.

В ней о тяге к знаниям и чтению; лицейских годах; поиске себя.
О потере поколений.

Он смотрел на другие надгробия, на даты и видел, что это земля усеяна мёртвыми детьми, которые были отцами седеющих людей, считавших себя живыми.

И о людях, которые жили, но совершенно не знали, как жить.