4

О существовании этой книги я впервые услышал ещё в восьмидесятые годы. Видимо сразу после написания и первого опубликования за рубежом, потому что услышал я о ней по "вражеским радиоголосам" — не то по "Голосу Америки", не то по "Радио Свободе" или "Немецкой волне" (из-за склоности к рок-музыке и я и мои приятели частенько шарили по коротким волнам в поисках новых или старых хитов знаменитых монстров хард-рока тех лет — Deep Purple, Led Zeppelin, Uriah Heep и прочих Nazareth_ов). Память моя за давностью лет датировать точно и оповестить меня и вас об этом уже не сможет, но в данном случае это и неважно. Важно, что прошло более 20 лет, прежде чем в руки ко мне попала эта книга, о существовании которой я напрочь забыл, и о которой сразу же вспомнил, радостно ухватив её с библиотечной полки...

Антиутопия. Альтернативная история. Социальная фантастика. Социальная несказка-небыль для взрослых. Назовите это как угодно, потому что очертить точно жанр этой книги вряд ли получится. Как-то комментировать сюжет желания особого нет, потому только об особенностях аксёновского литературного языка. Аксёнов, безусловно, мастер. С очень широкими возможностями и способностями. Там где нужно пофилософствовать на социально-политические темы — он с охотой и знанием дела это делает (пр.пр. за тавтологию). Там, где требуется изысканный литературный "окрашенный" язык — нате вам, пожалуйста. А если по ходу требуется ввести прямую речь из жаргона сов. служащих, одесских биндюжников или арбатско-пешковстритских шлюх, так и на это мастерства Аксёнова хватает, да пожалуй что ещё и с лихвой. Некоторые особо рьяные поборники чистоты русского литературного языка вполне могут при чтении некоторых особо "выпукло-вогнутых" мест этой книги покоробиться или скорчиться (что едва не произошло и со мной), однако по зрелому рассуждению появление такого рода словоизлияний оправдываешь или хотя бы смиряешься.
Ну и, конечно же, он явный антисоветчик, этот самый Василий Аксёнов. Антисоветчик и одновременно патриот. Как бы парадоксально это не звучало...

А книжку-то рекомендую, на мой взгляд прелюбопытнейшая повесть.