5

Люди, которые мастерили теннисные туфли, откуда-то знают, чего хотят мальчишки и что им нужно. Они кладут в подмётки чудо-траву, что делает дыхание лёгким, а под пятку — тугие пружины, а верх ткут из трав, отбелённых и обожжённых солнцем в просторах степей. А где-то глубоко в мягком чреве туфель запрятаны тонкие, твёрдые мышцы оленя. Люди, которые мастерят эти туфли, верно, видели множество ветров, проносящихся в листве деревьев, и сотни рек, что устремляются в озера. И всё это было в туфлях, и всё это было — лето.

И всё это было лето... И всё это было детство... В той самой концентрированной дозе, которая сразу и беспощадно сбивает с ног. На лопатки. Чтобы кроме опрокинутого прямо на тебя неба вокруг не было ничего, чтобы ты наконец-то растворился в нём и вспомнил себя — ребёнка, о котором давно и напрочь успел забыть... Вот так примерно и действует на читателя лучшая книга Рэя Брэдбери "Вино из одуванчиков". Волшебная книга о детях, по которым мы, взрослые, так часто скучаем и которым прощаем всё, потому что когда-то были ими сами... очень давно, в маленьком городе, в самом центре Вселенной.
Брэдбери наполняет мир детства красками, звуками, запахами, делает его практически осязаемым, до невозможности близким — читаешь, и кажется, что стоит сделать лишь одно движение рукой, как в самом нижнем ящике шкафа обнаружатся те самые теннисные туфли, а в морозилке — спичечный коробок с самой настоящей снежинкой.
При этом детство героев Брэдбери отнюдь не кукольно-шоколадное, не приторно-пастельное, оно — многогранно, в нём есть место и неподдельному горю, и леденящему кровь страху, и разочарованиям, и потерям. Оно наполнено откровениями — как радостными, так и печальными, меняющими человека раз и навсегда — теми, от которых неминуемо взрослеют.

Значит, можно вырасти и все равно не стать сильным? Значит, стать взрослым вовсе не утешение? Значит, в жизни нет прибежища? Нет такой надежной цитадели, что устояла бы против надвигающихся ужасов ночи? <...>
Значит, это участь всех людей: каждый человек для себя - один единственный на свете. Один-единственный, сам по себе среди великого множества других людей, и всегда боится. Вот как сейчас. Ну закричишь, станешь звать на помощь — кому какое дело.

И герои Брэдбери — не чудесные ангелочки с невинными улыбками, они смотрят пытливо, бегают быстро и всерьёз обижаются, они эгоистичны и порой даже жестоки. Детский эгоцентризм наиболее ярко воплощается в сценах, где соприкасаются два мира — стариков и детей. В «Вине из одуванчиков» они вообще тесно переплетаются, эти два разных полюса человеческого бытия, взрослых там намного меньше, главными героями являются дети и старики. Их взаимодействие позволяет одним заглянуть в прошлое, а другим приоткрыть завесу над тайной будущего, но равновесие, в котором сосуществуют герои, временами кажется слишком хрупким… и за него становится по-настоящему страшно. Поэтому и назвать роман Брэдбери исключительно солнечным и светлым произведением нельзя, оно многогранно, как и сама жизнь, и поэтому так бесконечно любимо.