4 О бремени ответственности

В наш век бешеных скоростей и избытка информации полезно иметь "якорь", позволяющий не глазеть на мелькающие культурные пейзажи, не рискнуть уйти на донышко совместно с сиюминутной модой. Что-то вечное, мудрое, позволяющее притормозить и задуматься. Якорные авторы для меня, свято и бескорыстно верящей во все хорошее, в в том числе и братья Стругацкие.

Стругацкие никогда не утруждали себя точкой в конце романа. Для них всегда была естественна открытость, способствующая раздумьям. Можно даже сказать резче - родовспоможение сомнений. Может именно поэтому и жанр был ими выбран - фантастика. Сомнения и непонимание - такая среда формировалась ими уже для внутреннего сюжетоустройства. Дезориентировать читателя в начале и расшатать его представление. О жизни и смысле, в том числе.
“За миллиард лет до конца света” - это притча о творчестве. О том как искру, которую нам даровал Творец, может гасить не только сам человек, но и сама Вселенная. Бедняга Малянов и остальные, первые ласточки грядущих катаклизмов. Всемогущий разум, к которому когда-нибудь приведут их открытия, нарушит систему мироздания. Микроскопические открытия несущие конец света. По сути нет разницы каким способом гасят искру - чувством самосохранения, приходом рыжих или тонтон-макут...

В нашем веке стреляются потому, что стыдятся перед другими - перед обществом, перед друзьями... А в прошлом веке стрелялись потому, что стыдились перед собой.

Впрочем, и сама Вселенная с интересом наблюдает за авантюристами и стоиками. Позволяя вечеровским формулировать свои законы и надеяться на то, что "всех не перевешаете". Дама капризная, но не глупая - наступит же однажды момент, когда и её придется спасать. К вечности Разум и Вселенная идут разными путями.

Рукопись, найденная при странных обстоятельствах - это романтичная завлекаловка, как письмо из прошлого или бутылка, обросшая ракушкой и содержащая в себе полуистлевший листок с нечитаемыми письменами. Эта странность позволяет многое - и холодильник, наполняемый неведомым по щедрости и стоимости заказом, и вечные обрывки историй, про то же дерево, внезапно выросшее посреди двора. Фантастические предположения о силе, противостоящей исследованиям, это уже балласт для самого сюжета, тот самый якорь.

Как ускорить прогресс с наименьшей угрозой для равновесия? Как преобразовывать природу человека? Как развить стремление к познанию? Как совместить интересы общества и индивидуума? Какие проблемы планетарного и вселенского масштаба возникнут и что же с ними делать, наконец?

Художественная литература периодически впадает в крайности - то она отрекается от рационализма и веры в прогресс, то заполняет пустоты мистицизмом и прочими сакральными знаниями.
Стругацкие же рационалисты-стихийники! Им все эти метания нипочём. Их любят не по идейным соображениям. За мастерство и человеческие характеры. За энергичный язык и юмор. За тайну и принцип неопределенности.