То издание, которое я читала, содержало в себе вступительную статью учёного Майкла Кокса (Michael Cox) об Эдуарде Карре, его истории и его влиянии на возникновение дисциплины международных отношений и начало их исследования различными людьми. Кто такой Майкл Кокс? В самом начале редактор знакомит с этим человеком, уточнив на одной из страниц:
Майкл Кокс — профессор международных отношений в Лондонской школе экономики и политических наук, которая весьма популярна своей историей выпускников. Он является одним из наиболее ведущих специалистов по Эдуарду Карру. Его вступительная статья как предисловие, но уже 2016-го года. Именно в этой статьей Майкл Кокс поднимает вопрос об актуальности Эдуарда Карра и его учения в XXI веке. Прежде всего, он является учредителем дисциплины о международных отношениях, тем самым став одним из классиков международных отношений.
Вот так он пишет об актуальности, указав на современные проблемы:
«Indeed, over the past few years the international system has confronted several rather old-fashioned challenges that liberals and others of a more post-modern persuasion believed had been consigned to that proverbial dustbin of history. Some of these it is true have stemmed from major foreign policy errors by the USA itself. But the most significant have arisen either because of a shift in the balance of power which has worked to the disadvantage of the West more generally or because new rising powers like China simply refuse to play by rules laid down by old ones» (т. е. в настоящее время система МО переживает достаточно трудные времена, и многие из угроз являются проблемами прошлых лет, о которых уже не думали; частично это вина внешней политики США, но по большей степени всё изменилось из-за расстановки сил в мире (как, например, после Первой мировой войны), и на карте мира стали появляться быстро растущие государства (как Китай), которые готовы бросить вызов старым порядкам).
И как раз одна из его целей в книги — «how to prevent great shifts of power leading to intense competition with the ever present possibility of war as a result» — может быть интересна и в настоящее время, но нужно быть осторожным в толковании истин, которые были предопределены событиями XIX века и первого десятка XX века. Кроме того, система мирных изменений может быть полезна для сегодняшнего Китая (своеобразная «политика умиротворения»). Кроме того, некоторые моменты смогут объяснить сегодняшние ошибки Европы.
Затем — основное введение к книге, где раскрывается личность Карра, иллюстрируется его профессиональная деятельность, как она повлияла на его становление (как он перешёл от либерализма к реализму, как стал более левым, как Советский Союз и марксизм повлияли на него, какие были изначальные задумки книги, что-то здесь преследует и так далее). Также, тут же, есть предисловия к первому изданию и ко второму изданию. Считается, что второе издание является более смягчённым вариантом «Двадцатилетнего кризиса» (как и редактор, так и сам Карр отмечают, что были изменены некоторые положение, в частности, в главе про мирные изменения, а также скорректировано отношение к Гитлеру, которое могло показаться противоречивым, но его позиция однозначна, несмотря на все смелые высказывания, — отрицательная). Вкратце остановлюсь на основном введении к книге, так как в нем есть весьма занимательные факты, которые важны, когда исследуете взгляды и мировоззрение человека вне зависимости от сферы деятельности.
Говоря кратко про основное введение, можно отметить следующие интересные факты: во-первых, Эдуард Карр не был заинтересован в создании новой дисциплины, тем более по международным отношениям. Он считал, что международные отношения — это «rag-bag», в которую можно вложить всё что душе угодно, и создать из этого автономную дисциплину или науку невозможно, иначе потерпишь фиаско. Ирония в том, что у него получилось это сделать. Во-вторых, люди, читающие его знаменитую работу, очень часто истолковывали его учение по-своему, т. е., по сути, они переиначивали на свой лад концепции, тем самым портя ему репутацию. К примеру, один из британцев — Альфред Циммер (Alfred Zimmern) — сказал, что он «too was disturbed by Carr's lack of moral compass» (т. е. Карр якобы был лишён морального компаса). Это звучит по-настоящему смешно, когда читаешь его труд и понимаешь, что это совершенно не так. То же самое можно сказать и про Николо Макиавелли, которого считают законченным циником, но и у него мораль не исчезает из учения, она тесно связана с силой и является «продуктом силы». Тогда возникает вопрос: что же такое «мораль», по мнению профессора Циммера? Об этом лицемерии британцев он и будет повествовать. В-третьих, для него существовали следующие этапы разочарования в международной политике стран после Первой мировой войны: выход а мировую арену США (он не является противником Америки), либеральная политика Вудро Вильсона, президента США (он ещё Нобелевскую премию выиграл), жестокое обращение с Германией после Первой мировой войны, экономический кризис, начавшийся в 1929 году. В-четвёртых, он долго изучал марксизм и также историю Советского Союза. Ко всему он изначально относился подозрительно, но уже после пятилетних планов СССР он стал ещё больше интересоваться историей, и уже потом он напишет труд, посвященный Советскому Союзу. В книге можно встретить множество отсылок на советских учёных, Ленина и представителей марксизма. В-пятых, часть вины кризиса между войнами он возлагал то на либеральную политику, то на лицемерную политику западных стран. Проследить за тем, кто или что больше виновато, — достаточно сложно, т. к. Карр не был последовательным в этой теме.
Основными темами (получится примерный план его труда) можно назвать: а) исследование природы реализма и идеализма (либерализма, утопизма), б) анализ их составляющих и их учений; в) поиск проблем и причин, которые сделали возможным и Первую мировую войну, и двадцатилетний кризис между войнами, и возможные причины Второй мировой войны; г) национальная тема: роль наций/национального государства на международной арене (у него на эту тему есть отдельная работа); д) поиск возможных решений, которые могли бы ослабить напряжённость кризиса; е) оправдание политики умиротворения; ё) система мирных изменений. В итоге у него получается достаточно последовательное исследование — от самых истоков до заключительного этапа. Кратко остановлюсь на основных концепциях Эдуарда Карра, иначе у меня может уйти слишком много времени на пересказ его идей, а их тут достаточно много.
Читая его труд, прежде всего уясняешь себе, что он не является полным (последовательным) реалистом, как, например, тот же Николо Макиавелли, о котором я выше уже упомянула. Реалисты чаще всего анализируют жестокую действительность, не мечтая, не придумывая того, что нет. Всё их учение, по своей сути, построено на детерминизме, поэтому в какой-то степени опасно идти по пути последовательного реализма, т. к. люди будут жить без надежды на светлое будущее (как бы утопично это ни звучало, но это действительно так), у них перед глазами будут только неизбежные события, которые ну никак нельзя будет решить, потому что они исторически обусловлены. То есть не будет никакой конечной цели у всей истории и у людей в целом. Но у того же Н. Макиавелли, которого называют полным реалистом, полным циником, всё же имеет конечную цель в своей книге «Государь» — «призыв овладеть Италией и освободить её из рук варваров». Таким образом, быть последовательным реалистом, против чего выступает Э. Карр, опасно и для государства, и для зарождения международного порядка. И, наоборот, полный идеализм (либерализм, утопизм) тоже бесполезен и опасен для общества, так как люди будут жить в воображаемых государствах, которые ничего не смогут им дать. Они вывод принципы политики, истории и т. д., но не предлагают действительно важных решений, создавая идеальные государства, как, например, Платон или Конфуций. Они исследовали политические институты своего времени, но даже не стремились исследовать их настоящее зло, которое ведёт к упадку. // В какой-то степени здесь можно не согласиться с Э. Карром по поводу Платона, т. к. несмотря на построение идеального государства, которые некоторые представляли пустым идеалом, он всё же пытался найти причины зла в государствах и политических институтов (те же человеческие страсти, формы правления и т. д.), но скорее всего для Э. Карра этого недостаточно.
Таким образом, Э. Карр призывает быть таким человеком, которые будет сочетать в себе черты реализма и идеализма. Эти составляющие никогда не смогут прийти к равновесию ни в человеке, ни в политике, ни в международном праве, потому что это два разных полюса, у которых нет точек соприкосновения, но наша задача — стараться поддерживать своеобразный баланс между этими силами. К антитезе реализма и идеализма он прибавляет антитезы свободной воли/детерминизма, интеллектуала/ бюрократа, левых/правых, теории/практики, силы/морали. Т. е. он старался раскрыть самые значимые дилеммы международных отношений и политики, и везде он избирает срединный путь. Мораль очень важна, её нельзя отделять от силы.
Кроме того, он критикует гармонию интересов государств, наций, т. к. этого невозможно достичь на самом деле. Гармония интересов зародилась ещё до XX века, и она больше соотносилась с интересами господствующей державы (Великобритании, Франции, США и т. д.) Интересы Великобритании — это интересы всего мира, к примеру. Или стоит привести высказывание Сэсила Роудса (британец): «I contend that we are the first race in the world and that the more of the world we inhabit the better it is for the human race» (они считали себя первой расой, и чем дольше они живут, тем лучше для всего человечества). Ничего не напоминает? Напоминает расовую политику Германии, и эта своеобразная параллель будет постоянно проводиться Э. Карром в его исследовании. Важно уточнить то, что он не отождествляет Германию/Италию и Великобританию/Францию, он просто находит общие черты и показывает, насколько они бывают близки в своей политике. Конечно, Великобритания и Франция нанесли меньше вреда, чем фашисты за весь период властвования, но стоит понимать, что кризис подтолкнул к самым отчаянным мерам, и это действительно страшно, до чего может довести политика других государств. Таким образом, гармония интересов невозможна, так как она олицетворяет интересы государства, которое является самым сильным в мире. // Сейчас можно сопоставить данное положение с США, но они прикрываются не только американскими интересами, но и принципами демократии, вторгаясь в другие страны, к примеру. И Китай, вступая на международную арену, бросает вызов старым устоям, как в своё время сделала Германия (опять же, я не отождествляют эти страны, всего лишь параллели).
Он считает, что концепция laissez-faire (невмешательство в экономику) устарел, так как современные ему экономики требуют вмешательства государственных сил. Должна существовать некоторая степень автаркии для развития экономики. Усилившаяся экономика Германии (с тарифами в экономике) на стыке веков смогла бросить вызов и Российской империи, и Франции, и Великобритании (а особенно в Великобритании проводился этот принцип). Некоторые учёные считают, что национальный аспект экономики может подрывать устои международной экономической экономики, везде всё должно быть открыто для торговли. Но понятное дело, что таким образом страна может остаться без ресурсов для собственного поддержания во время кризиса, войны и так далее. Поэтому надо быть всегда готовыми к подобным моментам.
Он активно критикует Лигу Нации, которая появилась после Первой мировой войны и явилась такой организацией, отдалённо похожей на ООН. Однако политики, дипломаты и остальные специалисты неправильно подошли к организации структуры, санкций и всех статей в целом. Прежде всего, Карр не понимает, почему европейские страны использовали экономические санкции против Италии, которая напала на Эфиопию. Экономическая сила не должна быть отделима от военной силы, и это одно из главных положений Карра. Вся сила государства заключается в триаде — в военной силе, экономической силе, власти над мнениями, и всё это сопряжено с моралью. Действовать только с помощью экономических санкций — бесполезно, если хотите добиться значимых результатов. Таким образом, эти санкции не смогли повлиять на Италию, которую поддерживала Германия. Представители Лиги считали, что моральное осуждение поможет остановить агрессора, но это же выглядит смешно. Нет ничего в мире, что могло бы судить по-настоящему мораль государства и оценивать её, даже международный суд в этом плане не поможет. Общественный резонанс в то время (да в принципе ив наше время) мало сможет повлиять на групповое лицо — государство. Поэтому надо уметь правильно пользоваться экономическим оружием с силой. Тогда возможен успех.
Государство и мир без изменений — это прямой путь к упадку. Война не всегда является следствием обычного зла государственного устройства или политики, она может возникать из-за роста и изменений государств. Карр считает, что обиды малых государств не будут приниматься во внимание, пока более сильная страна е поддержит их. И это действительно печально. Его национальная критика несколько расстраивает меня, несмотря на некоторую трезвость этой идеи. В наше время у наций больше прав и возможностей, чтобы воспользоваться своим положением и достичь каких-то успехов. Он считал, что национальные государства только мешают в международном сообществе. И сначала он поддержал присоединение Чехословакии к Германии, им лучше бы следовало быстрее к ней присоединиться, а не цепляться за союз с Францией. Только потом он внесёт поправки, показывая, что он зря не учитывал именно чувства чехословакцев. И это действительно жестоко по отношению к ним. Таким образом, можно подумать, что малые страны вообще не нужны, и они обязаны присоединиться к большим. Поэтому он оценивал союз советских республик. Большие государства были более экономически рациональными. Можно долго-долго говорить об его идеях, т. к. их тут всё-таки так много, но это интереснее узнавать самим. Я постаралась вкратце описать основную его критику.
Выводы:
Эта книга является настоящим прорывом в исследовании международных отношений и внешней политики, так как именно она положила начала такой важной и серьёзной дисциплине, которая играет немаловажную роль в жизни человека, даже если он этого не признаёт и считает себя аполитичным человеком. Несмотря на то, что Карр не стремился получить лавры основателя этой дисциплины, он все же добился именно этого, проложив путь для своей книги в далекое будущее. Книга актуальна, несмотря на изменение конфигураций политического реализма и либерализма как таковых (появление новых подвидов и так далее), но это не означает прекращаете противостояния двух полисов, о которых как раз и пишет Карр. Он стремится помочь будущим поколениям не допускать ошибки, которые были совершены в период с 1919 года по 1939 год, но, увы, люди любят наступать на одни и те же грабли. Уйди от утопической теории, человек пришёл у жестокости реализму, и люди все вообще представляли власть жестокой, беспощадной. Эта власть сама решала, как управлять мировыми процессами, убирая моральные принципы совершенно в последние ряды (даже Макиавелли как рьяный реалист, по сути, не делал такого). Книга интересна и познавательна, особенно в области истории международных отношений, так как тут можно проследить за тем, как автор относится к тем или иным событиям. Он показывают иную точку зрения, и она заслуживает внимания. К сожалению, эта книга не переведена на русский язык (по крайней мере, везде только первая глава этой книги, не более) несмотря на такой огромное влияние этого человека на дисциплину. Некоторые идеи мне не нравятся, так как некоторое моральное (назовём это так) отчуждение той же концепции про национальные государства. Нужно осторожно подходить к толкованию его идей, и, возможно, он действительно слишком резко высказался.
