Лужайкина месть (сборник)

Бротиган уме́л. И очень печально, что всё так закончилось. Но такова жизнь. Жизнь, которую он описывал в своих произведениях — острую, парадоксальную, со слезами, с радостями, и смягчённую юмором, потому что юмор не даёт сойти в этой жизни с ума, потому что юмор — это тоже способ познания жизни.

«Бротигантство» на вкус как бунтарство, но на деле это смелость быть полностью собой. Смелость... Смелость и отвага выражать себя всеми доступными способами. Так делал Борхерт из-за неимения времени. Бротиган же делал так, потому что хотел. И не делал, когда не хотел. И, кажется, на время ему было наплевать. Лучшее тому доказательство — «Чтобы ветер не унёс всё это прочь», последнее в этом сборнике. Время там подвластно Бротигану, потому что Бротиган сделал себя Человеком.

«...когда телевизор ещё…

Чертовски оригинальный автор! Вот и я, заразившись оригинальностью, решил написать рецензию не о Бротигане, а о Мураками и Воннегуте. Бегло просмотрел остальные рецензии в ленте под книгой - все верно - никто еще не писал рецензию на творчество Мураками и Воннегута в комментариях к книге Бротигана, поэтому я буду первым))

В свое время, будучи студентом первого курса, я попал в самую первую струю массового увлечения творчеством абсолютно нового для русскоязычного читателя, но уже прославленного у себя на родине, японского автора (спасибо, Коваленин, который этому явлению, со временем получившему скромный титул "Мураками-мания", немало поспособствовал). Невероятные, ни на что не похожие новые миры, созданные писателем, могли вызвать либо полный восторг, либо полнейшее недоумение всеобщим…

Цветоводство при свечах в номерах гостиниц

Если вам до сих пор не  приходилось читать Ричарда Бротигана, попробую описать его при помощи сопоставлений (субъективных и поверхностных, но это лучше, чем ничего). Если современная русская литература, то Гришковец. Если живопись - то среднее между Митьками и Пиросмани. Если музыка - "Наутилус Помпилиус", потому что перевел на русский самую знаменитую бротигановскую книгу "Ловля форели в Америке" Илья Кормильцев; потому что его обманчиво простая проза так же многозначна, как тексты Нау; потому что немыслимая слава взлета так же истаяла, спустя десятилетие, но для целого поколения творчество остается культовым.

Это не фигура речи,  Бротигана традиционно относят к персонажам контркультуры третьей четверти 20 в., однако слава его много больше.…