Язык есть Бог. Заметки об Иосифе Бродском

Условно в книге три взаимосвязанных темы: Бродский как человек, Бродский как мыслитель, и Бродский как поэт.

Начинается с краткой биографии: от поэтических опытов, далее, через гонения, причина которых банальна – отказ шагать в ногу с общественным и литературным строем, далее – высылка в 1972 году, и всемирное признание. Признание редкое для русскоязычного автора. Несколько штрихов к личности, с легкими упреками в негибкости и нетерпимости к явлениям, которые для западного человека были в порядке вещей, а у Бродского вызывали стойкое отторжение и неприятие.

Далее о мировоззрении. Здесь уже все гораздо сложнее. Бродский человек, с оригинальным сложившимся прочно укоренным в мировой культуре мировоззрением. Его философские взгляды оригинальны и строго-иерархически структурированы: язык,…

Рецензия достаточно старая, но здесь я ее почему-то не обнаружил.

Рецензии и отзывы (как и — слава богу — доносы-докладные) не мой жанр. Писать я их, откровенно говоря, не умею, хотя регулярно намереваюсь. Видимо, потому что любая рецензия (как и донос) должна быть о ком-то другом, а у меня всегда получается только о себе, так уж я устроен. Посему, если в нижеследующем текстике читающий не найдет ни слова собственно о творении господина Янгфельдта, прошу не удивляться. Впрочем, одну докладную я сегодня уже написал, карму надо бы восстановить, а то стоит в углу, перекошенная, мхом с северной стороны покрывается. С другой стороны, с той поры, когда «Трамвай» уехал, я столь редко высказываюсь в письменном виде (за…

Приятно познакомиться, Янгфельдьт Бенгт, шведский литературовед-русист. Сегодня мы говорили о Бродском, знаешь, о Маяковском в другой раз. Это моё главное расстройство. Может быть "долгие разговоры на кухне" и основание, и жанр, и клейстер, но куски чужих биографий, рецензий, склеенных "дейктикой" и глаголами а-ля "говорил", "сказал", резали без ножа первую четверть. Впрочем, как только пересказ скитаний в СССР по чужим мемуарам перерос в филологический анализ, читать стало захватывающе. И здесь опять ошибка. Теперь уже моя. Плохая идея браться за литературу об авторе, не имея должной "начитки" самого автора. Моего представления недостаточно. Бенгт качественно отмечает особенности поэтики, ср. понимание категорий времени и пространства (рифма как явление одновременно проспекции и…

Долгие годы испытывала пассивную нелюбовь к Бродскому по трём причинам: 1) армия поклонников — эти тонкозапястные томные девицы и припечатанные одухотворённостью юноши выбешивали на раз; 1,5) вытекающий в том числе из выбешивания подростковый максимализм: раз они любят и восхищаются, то я буду игнорировать и игнорировать; 2) то, как возвеличивал и боготворил Бродский Ахматову: об этом я знала по слухам и каким-то отголоскам не пойми откуда, а к Ахматовой у меня в те же годы была нелюбовь активная, граничащая с ненавистью — и перебрасывалась та нелюбовь огоньком на всех причастных, за исключением Гумилёва; 3) общее непонимание поэзии, которое, к слову, со мной и поныне.

Но косность грешна. Потому я искала книгу, где мне и жизни важные вехи дадут, и по творчеству и значению творчества для…

Хочу сразу предупредить, что никогда не была поклонницей Бродского, долгие годы вовсе не читала его и не считала стоящим поэтом: прежде всего, из-за того шума, который сопровождает его образ в сознании любого советского человека. Лишь в последнее время, прочитав ряд его произведений, особенно "Горбунов и Горчаков", я смогла оценить силу его поэтического дарования. В течение пяти последних лет я прочла несколько книг о Бродском - биографий и воспоминаний. Ни одна из них не может сравниться по легкости, информативности и стилю с книгой шведского слависта Бенгта Янгфельдта "Язык есть Бог". Янгфельдт выпустил эту книгу заметок и воспоминаний на шведском, а затем сам перевел на русский. Книга читается запоем, создается полное ощущение присутствия, голоса, образа Бродского - настолько яркие,…

Моя любовь к Иосифу Александровичу давно уже вышла за рамки литературы как таковой и перешла в область религиозного поклонения, поэтому удивить меня чем-то новым из его биографии весьма трудно. И всё-таки книгу Янгфельдта я купила не раздумывая: приятно очутиться в любимом мире.

Да, ничего даже приблизительно нового в ней нет, и больше, точнее и корректнее, чем Лев Лосев, вряд ли кто напишет о Бродском в ближайшие пятьдесят лет.

Но читать было приятно. Янгфельдт обращается с фактами бережно, все ссылочки и отсылочки очень точны, и сама книга написана с любовью и восхищением, что меня, конечно, подкупило.

Так что прочитать в любом случае стоит, невзирая на некоторую вторичность и ощущение конспекта усердного ученика.

Больше всего бросается в глаза очень деликатное, но пронизанное искренней привязанностью и восхищением отношение Янгфельдта к личности и биографии Бродского. При этом автору удается оставаться непредвзятым, одинаково объективно описывать и великий дар и сложный характер русского поэта, включавший в себя как множество замечательных качеств, так и равное ему количество мелких недостатков, делавших его порой невыносимым в общении. Книга не требует глубокого знания поэзии главного героя, скорее наоборот - она подталкивает познакомится с ней лучше. При всей своей любви к творчеству Иосифа Александровича, я должен признаться в достаточно поверхностном знании оного. Чтение это никоим образом не затрудняет. Замечательная книга, легкая и увлекательная, и так далее, и так далее.

Книга очень красивая и вкусная со всех сторон.

Познакомиться с ней было интересно.

Однако не думаю, что эту книгу можно брать как эталон знаний о Бродском, потому что человек, написавший ее, взял у него всего пару интервью. Так что от домысливаний и американской "бестселлерности" никто не застрахован.

Вот вроде бы и все в этой книге хорошо, а все равно чего-то не хватает: будто блюдо приготовлено в точности по рецепту, а посолить забыли.

И хотя к Янгфельдту я прониклась доверием еще после его книги о Маяковском, о последнем он все же писал с большей любовью. Аннотация не врет: в книге действительно нет разбора творчества Бродского — и это плюс, — но и биография вся как-то по верхам: не хватило каких-то деталей, мелких, но важных штрихов, которые обычно и превращают канонический образ Поэта в человека.

Я рассчитывала наконец-то проникнуться Бродским после этой книги, а в итоге еще прочнее укрепилась в своих антипатиях. Непоследовательный в высказываниях и мнениях, доводящий свои мысли до абсурда, часто жестокий и бестактный. Гениальный поэт? Скорее всего. Герой, вызывающий симпатию и…