Тьма Египетская (сборник)

Тьма египетская - девятая казнь из десяти, обрушившаяся на Египет за отказ фараона отпустить порабощенных израильтян. Тьма была настолько кромешной, что люди "не видели друг друга, и не вставал со своего места никто три дня". События в первой части цикла, имеющего довольно вызывающее название "Жид идет!", длятся тоже три дня.

Провинциальный малороссийский Украинск, 1876 год. Ортодоксальная иудейская семья богача аристократа рабби Соломона Бендавида, состоящая из его жены Сары, внучки Тамары, дальнего родственника гимназиста Айзика и приживалки готовится справлять шабаш, субботний отдых. В предшествующей дню субботнему проповеди талмудист рабби Ионафан несколько раз подчеркивает, что для иудея нет ничего страшнее вероотступничества, уж, лучше смерть.

Тамара Бендавид, девятнадцатилетняя…

Ох, какая же гордость меня обуяла за русскую литературу по прочтении второго романа трилогии (ну, об этом - позже)... Как и первый роман («Тьма египетская», см. ниже), «Тамара Бендавид» - вполне самодостаточное произведение. Только второй роман гораздо насыщенней литературно. Единая сюжетная линия распадается на три полновесных истории: вынужденная женитьба графа Каржоля на Ольге Уховой, описание русско-турецкой войны 1877-1878 гг. глазами участницы событий – сестры «Красного креста» Тамары Бендавид и совместные «боевые» действия двух подруг против «милого друга» - графа Каржоля. Всё это настолько драматически изящно изображено, что история «Милого друга» Ги де Мопассана и «Госпожа Бовари» Гюстава Флобера как-то тускнеют и выглядят несколько линейными и плоскими на фоне романа русского…

Русские писатели умеют, конечно, удивлять. Ну, скажем, выбором темы: то Николаю Семёнычу вдруг в голову взбредёт о попах написать, то Алексей Феофилактыч с масонами отчебучит, а то и Всеволод Владимирович своими евреями жахнет. И появляются на поляне русской литературы такие «благорастворяющие воздухи» цветочки как «Соборяне», «Масоны» и «Тьма египетская». Уникальные, самодостаточные книги, не вписывающиеся в канон русской классики, эдакие «шедевры-в-себе».

Еврейство – сложная тема. До сих пор многие читатели видят в русских классиках «интеллигентных антисемитов». Хотя еврейский вопрос в русской классической прозе упоминается вскользь и достаточно редко бывает главной темой, да и то – в рассказах. А тут – целый роман на крайне скользкую тему, да ещё, похоже, и с вымаранными цензурой…

Прежде чем приступить к рассказу о произведении, я признаюсь - за что так люблю автора. 1. Образный, живой, богатый на сравнения и аллегории литературный язык. 2. В произведениях таится глубокий смысл, заставляющий задуматься о жизни (своей) в социуме и жизни общества в целом. 3. Религиозный подтекст, обращение внимания читателя на христианство. Это гармонично сочетается в книге с общим сюжетным замыслом и ненавязчиво воспитывает духовное составляющее человека.

В этом романе все вышеперечисленное в наличии. Его книги схожи по своей тематике, что "Петербуржские трущебы", что "Кровавый пуф" - тема еврейства и тайной агентуры четко прослеживается в литературе Крестовского. Сие произведение написано в духе гонений на религиозной почве. По мимо этого, в своих романах, автор показывает…