Цитаты из книг — Ури Орлев

Если кто-то думает, что мальчики не умеют готовить или что готовить еду — это стыдно, тот просто дурак

Люди не должны убивать друг друга. Люди должны помогать, спасать и исцелять. Убить другого человека - это самое чудовищное преступление, которое, как это ни ужасно, в наше время совершается повсюду всё чаще и чаще. Но если ты защищаешь родных или близких тебе людей, если ты защищаешь свой город, свою страну или даже…

Неважно, кем ты родился, — говорила мама, — китайцем, индейцем или чернокожим. Но когда ты уже родился, ты не можешь отречься от своих корней. Если обрубить корни, дерево погибнет. Люди не деревья, они не гибнут, когда отрекаются от своей истории и культуры. Но они не могут стать самими собой, не могут найти своё…

Папа всегда говорил, что все мы люди, независимо от того, какого цвета у нас кожа, какой формы нос и в каких богов мы верим.

Люди не деревья, они не гибнут, когда отрекаются от своей истории и культуры. Но они не могут стать самими собой, не могут найти своё призвание. И тогда они проживают свою жизнь грустными, надломленными, искорёженными, и такими же вырастают их дети

Неважно, кем ты родился, — говорила мама, — китайцем, индейцем или чернокожим. Но когда ты уже родился, ты не можешь отречься от своих корней.

Если кто-то думает, что мальчики не умеют готовить или что готовить еду — это стыдно, тот просто дурак. И ещё, так мне сказал старый Барух, самые лучшие повара в мире — мужчины.

Папа один раз сказал: — Надо стереть память о нём, вычеркнуть его из истории. — Нет, — возразил тогда Барух, — такие вещи нужно помнить, чтобы другие народы усвоили урок и понимали, что может произойти, если поставить во главе государства безумца. Чтобы другие народы знали, что в некоторых ситуациях даже детям может…

Вот никто ничего и не предпринимал — кому хочется брать на себя ответственность за жизни стольких людей лишь потому, что тебе приспичило убить одного жалкого немца?

— Наступит день, — сказал папа, — и эти уроки, может быть, спасут тебе жизнь, Алекс. Кто знает, как и когда закончится эта война. Он вздохнул. Война шла уже три года, и это была Вторая мировая война. Мой папа ещё не успел забыть Первую. Как-то раз он сказал, будто бы в шутку: — А тебе, мой мальчик, посчастливится увидеть…

Если кто-нибудь разбудит меня посреди ночи и спросит, я смогу сразу, без запинки, сказать: итальянская «беретта», модель 1934 года, калибр 9 миллиметров, длина ствола 92 миллиметра, общая длина 149 миллиметров, вес 680 граммов.

Бывает, что компания детей на улице, завидев меня, прекращает игру и, после недолгого перешёптывания, самый смелый подходит и спрашивает: «Вы Ури Орлев?» А ещё бывает, что на меня показывают пальцем и хихикают: «Вон Эйнштейн пошёл!» И тогда я говорю своей жене: «Дорогая, самое время меня подстричь».

Когда мы жили в гетто, еще до того, как всех начали выселять из их домов, я всегда задерживал дыхание, проходя мимо людей, которые мне не нравились. Конечно, я не был знаком с ними лично, но как-то сразу было понятно, нравятся они мне или нет. Не то чтобы эти люди неприлично пахли, просто я не хотел, чтобы в меня попал их…

Если я хотел узнать, который сейчас час, я заглядывал через бинокль в квартиру сумасшедшей. У неё были большие часы с маятником. Правда, они не всегда ходили. Но если она не забывала подтянуть гири, то я мог ориентироваться по звуку их боя, даже не глядя на циферблат: они били каждые пятнадцать минут.

—Сынок, — очень серьёзно сказал он. — Люди не должны убивать друг друга. Люди должны помогать, спасать и исцелять. Убить другого человека — это самое чудовищное преступление, которое, как это ни ужасно, в наше время совершается повсюду всё чаще и чаще. Но если ты защищаешь родных или близких тебе людей, если ты защищаешь…