Цитаты из книг — Филип Фармер

На большинстве наших картин религиозного содержания те, кто терпит муки в аду, — обнажены, тогда как праведники в раю — одеты. Так что если вы воскресли с голой задницей, — значит, скорее всего, оказались в преисподней.

Не только приятно было на нее глядеть - приятно было находиться с нею рядом. Раз в неделю она встречала его в новом наряде. Обожала шить. Из того, что он покупал для нее, мастерила блузки, юбки, даже халатики. Переменам нарядов сопутствовали перемены прически. Жанетта была постоянно нова, постоянно прекрасна, и Хэл…

– Наука настолько разобщена, – продолжил он, – что вразумительное общение даже между учеными в одной и той же области весьма затруднено. Каждый такой ученый обладает глубочайшими познаниями в своей узкой области. Но по вертикали, а не по горизонтали. Чем больше он знает по своей теме, тем меньше обращает внимание на то,…

Изредка раздавались резкие скрежещущие звуки, испускаемые «драконом» или «кербером» и очень похожие на те, которые издаёт вконец износившийся старый автобус по дороге на свалку. Однажды Калл видел даже «кентавра» с сильно прогнувшейся спиной. Даже на таком расстоянии он показался Каллу жалким и грязным, с безнадёжно…

— Все мы в одной лодке. — <…> Да. Мы в одной лодке. Но ты занимаешь положение пассажира первого класса на роскошном лайнере. Тогда как я, можно сказать, всего лишь, лопачу уголь для кочегаров. — Когда-то всё было наоборот, — проговорил Калл.

Как только не приходилось изощряться, чтобы получить хоть какое-то удовольствие. Джек знал одного человека, который ухитрялся, лежа на спине, сгибаться чуть ли не пополам, а потом он мог... впрочем, лучше не продолжать. Даже думать об этом не стоит. И не потому, что это отдаёт дурным вкусом, или как-то непристойно, или…

День действительно оказался долгим и трудным. Комары, которые ночью осложняли их жизнь, и при солнечном свете не оставляли их в покое. Люди зарывались глубоко в сухую листву, но хоботки насекомых прокалывали одежду. Теперь Ту Хокс понял, почему другие люди, несмотря на летнюю жару, носили тяжелую одежду. Страдания от жары…

-— Что на этот раз вызвало землетрясение? — спросил Калл. — Снова стихийное бедствие в Китае, — ответил врач, и из-под бровей цвета бурого навоза на пациента упал его печальный взгляд. Приглушенный голос с хрипотцой выдавал его крайнее утомление, когда он давал льюисово объяснение. Полмиллиона душ, заключённых в плотное…

Когда-то человек мог упасть с края земли. Так сказал ему один старожил. Но с тех пор все изменилось. Не к лучшему. Ад — это нечто среднее между земными представлениями и адской действительностью. А здесь, похоже, от любых компромиссов только хуже. — Подавитесь вы своим компромиссом! — пробормотал Калл. Бесполезно.…

Несмотря на факты, которые свидетельствовали об обратном, ему с трудом верилось, что он в аду. Мир, в котором он оказался, не был сверхъестественным. Этот мир был твердым, как камень; грязным, как земля; вонючим, как отбросы и немытые тела, — физический мир, который подчинялся физическим законам... хотя кое-что в нём…

Однако ненависть к себе была не настолько сильна, чтобы счесть себя погибшим навеки. Думать так значило поставить себя особняком, преисполниться преступной гордыни т спеси, черпая в этом некое странное самодовольство. Была, однако, и опасность впасть в гордыню, не совершая выше названных грехов. Возгордиться тем, что ты…

Он стал озираться в поисках хорошей палки или дубины. Он не знал, что дальше будет с человечеством, но если его оставить без контроля, то оно скоро обязательно вернется к своему обычному состоянию. Как только пройдет потрясение, люди вновь займутся собой, то есть примутся выяснять отношения друг с другом.

Здесь он был просто еще одна упаковка: кровь да кости, скрепленные на жилах и обернутые кожей. Такой же, как все, а стало быть, никто.

- Мы проделали фантастически долгий рейс по Реке - возможно, самой длинной реке во Вселенной. У нас были взлеты и падения, были трагедии, была боль, была скука, были комедии, были трусливые дела, были и героические. Много раз мы смотрели в лицо смерти. Чья-то смерть радовала нас, но мы расплачивались за это смертью…

"Каждый человек, как луна, имеет темную сторону, которую не показывает никому". Так писал Сэм Клеменс. И это правда. Но Владыка Снов, этот шталмейстер причудливых цирков, каждую ночь выводит на арену хищников и акробатов, канатоходцев и карликов.

Когда-то Бёртону приходилось играть две шахматные партии одновременно и к тому же с завязанными глазами. Но это требовало просто определенного умения, знания правил и знакомства с доской и фигурами. А правил теперешней игры он не знал, как не знал силы своих противников. Темный замысел терялся в бессмысленных узорах.

Ведь любой, ставший однажды христианином, остается им навсегда — во всяком случае, в том, что касается счета дней недели.