Офицеры, сержанты и рядовые Старой гвардии! Я прощаюсь с вами. Двадцать лет я неизменно видел вас храбрыми и верными, идущими дорогой чести. Вся Европа объединилась против нас. Неприятель, опередив нас на три дня марша, вошел в Париж. Я шел, чтобы изгнать его. Он не удержался бы там и три дня. Благодарю вас за благородство, которое вы проявили в этих обстоятельствах в этом же месте. Но часть армии, не разделявшая эти чувства, оставила меня и перешла в лагерь противника… С тремя сохранившими верность частями армии, пользуясь одобрением и поддержкой подавляющей части населения, я мог бы отойти к Луаре или моим крепостям и еще несколько лет продолжать войну. Но прибавление к войне против иноземцев войны междоусобной разрывало бы дальше грудь нашей прекрасной страны, да и можем ли мы ценой всех этих жертв и разрушений одолеть объединенную Европу, поддержанную влиянием, которое оказал город Париж и которым удалось овладеть клике? В этих обстоятельствах меня заботят лишь интересы страны и покой Франции. Я принес в жертву свои прерогативы и готов поступиться личными правами, поскольку целью всей моей жизни были счастье и слава Франции. Вы, солдаты, всегда преданно следуйте путем долга и чести. Верно служите новому суверену. У меня есть миссия, и, чтобы ее выполнить, я соглашаюсь жить: она состоит в том, чтобы рассказать потомству о великих делах, которые мы вместе совершили… Все вы – мои дети. Я не могу обнять всех, поэтому я сделаю это, обняв вашего генерала