— Настоящие смельчаки выбирают правду. Это всегда сложнее действия. — Он подмигнул правым глазом. — Итак… правда или действие?
— Действие, — подразнила я в надежде снять напряжение. Куда бы не привел нас этот разговор, это было бы болезненное и опасное место для нас обоих.
Джейми опустил подбородок и провел большим пальцем по нижней губе, он бросал игривые взгляды из-за стены серьезности, которую он построил вокруг себя сегодня.
— Я хочу, чтобы ты посмотрела мне в глаза и сказала, что у тебя нет ко мне никаких чувств.
Его слова были простыми, но его требование — невозможным.
Я моргнула, впервые осознав, что ответ на его вопрос был тем, с чем я не готова встретиться лицом к лицу.
— Правда, — сказала я и болезненно сглотнула.
Джейми откинул голову назад и рассмеялся. Звук был несчастный и грустный.
Я отвернулась, чувствуя, как бледнеет мое лицо.
— Что? Мне можно передумать.
— Тебе — нет. — Он потянулся ко мне, проводя большим пальцем по моей щеке. — Скажи мне, что ты чувствуешь. — Его тон стал невероятно мягким.
— Зачем? — прошептала я, сопротивляясь желанию закрыть глаза. Тогда бы покатились слезы. Я уже давно не плакала. Ни разу с того случая в Нью-Йорке. Я справилась. Черт тебя побери, Джейми Фоллоуил. Я справилась.
Джейми приподнял мой подбородок, наклоняя лицо так, чтобы поймать мой взгляд. Медленно, он прижался своим лбом к моему, закрыл глаза, испустив вздох поражения.
— Потому что я чувствую тоже самое.
Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Поцеловал меня крепко и мягко одновременно, поцелуем, который убедил бы меня в том, что я не сошла с ума, узнав то, что я только что узнала на потрепанном диване в этой квартире.
То, что я была влюблена в своего ученика.