«Я дерьмо, — сказал он вслух, и Амарилис принялась целовать его тонкогубый рот. — Я дерьмо, именно это я и есть, — повторил он с большим напором и драматизмом и сел (напряжённо) на кровати. — Как только приедет Фредди, — заявил Марк Аврелий, — мы должны будем рассказать ему Правду». «Он уже знает», — сказала Амарилис. «Что знает?» — спросил он, всё ещё в напряжении.
Амарилис обволокла своим нежным взглядом глаза возлюбленного — неудачный глаз, растерянный, убегающий и прыгающий, и хороший глаз, уверенно смотревший в правильном направлении, — и увлекла их оба в глубины своего прозрачного взора, и вязла в свои ладошки стоическую, напряжённую, сжавшуюся голову Малого. «Так что же знает Фредии?» — снова спросил он. «Правду», — шёпотом ответила ему на ушко Амарилис.