Преступное деяние должно быть таким, чтобы повлечь за собой колоссальный страх среди населения в отсутствие серьезных оснований для такого страха. Иными словами, порождаемый страх должен быть архетипическим, он не должен иметь подлинной причинно-следственной связи с преступлением. Страх должен быть инспирирован. Какая-либо прямая связь между страхом и фактом преступления могла бы послужить своеобразным нарушением и оказалась бы, по завершении всех событий, подлинным преступлением, за которое действительно следует наказывать.