Но независимо от того, интегрируются они наукой или нет, философские понятия
остаются антагонистичными царству обыденного дискурса, ибо они сохраняют в
себе содержание, которое не реализуется ни в слове разговора, ни в публичном
поведении, ни в могущих быть воспринятыми условиях или преобладающих
привычках. Философский универсум, таким образом, по-прежнему включает в себя
"призраки", "фикции" и "иллюзии", которые могут быть более рациональными, чем их
отрицание, поскольку они являются понятиями, распознающими ограниченность и
обманчивость господствующей рациональности. Они выражают опыт, отвергаемый
Витгенштейном, - а именно то, что, "вопреки нашим предвзятым идеям, вполне
допустимо мыслить "такой-то" (such-and-such), что бы это ни значило"* (*
Wittgenstein, loc. cit, p. 47. - Примеч. авт.).