Neverending story

Все совпадения с реальными людьми и событиями неслучайны.

Мировые порядки упрямы, но я ещё упрямее. Эту историю я пытаюсь написать с 2012 года, но каждый раз она пропадает, ломается, попадает под запрет, стирается или просто аннигилируется неизвестно с чего. А вместе с тем растёт и с каждым месяцем становится чуточку длиннее, скоро уже не влезет ни в какие рамки.

Каждый раз я пишу эту историю по-разному, хотя она одна и та же.

За что ухватиться сейчас? Начало всегда самое сложное. Пожалуй, не буду мудрствовать лукаво и расскажу всё в хронологическом порядке, для чего мне надо будет ухнуть куда-то в начало двухтысячных годов.

Жила-была одна девочка, назовём её Ф. Или Фокс, кому как больше нравится. Впрочем, в хронологическом начале нашей истории она ещё не была никаким Фоксом, а училась в школе примерно классе в 8-м. Это были славные годы безудержного читательского запоя, когда книги употреблялись в неимоверных количествах без оглядки на их привязанность к возрасту. И вот читательские щупальца будущего Фокса дотянулись до Генри Миллера. Описать словами эту встречу невозможно до сих пор. Одни мысли на двоих при полном различии биографий. Вот только обсудить Генри Миллера было не с кем. Не то чтобы вокруг не было читающих людей, не было именно тех, кто смог бы его оценить. Согласитесь, он всё-таки на любителя.

Дальше непозволительно много букв.

Старина Генри был задвинут в долгий ящик. Через 3 годика Фокс дополз до учёбы на филфаке, где книжных червей тусовалось чуть более, чем полные аудитории. Казалось бы, тут-то и можно разгуляться в обсуждательной оргии. Ан нет. Филфак был плотно укомплектован исключительно женскими организмами, которые старого доброго Генри отказывались воспринимать напрочь. После пары неудачных попыток сконтачиться, Фоксу пришлось налепить на Миллера ярлычок: "Авось когда-нибудь". С каждым годом ярлычок всё больше тускнел, тускнел, пока любовь к писателю не превратилась в некую маленькую тайну, скрытую где-то глубоко-глубоко.

Это всё была препреамбула. Крепитесь. Теперь преамбула.

К 2011 году гражданка Ф. прочувствовала на собственной рыжей шкуре несколько фейлов на личном фронте и решила, что теперь она достаточно подготовлена для переквалификации в ячейку общества. Для этого надо было укомплектоваться мужем, и он нашёлся в лице гражданина Германии, к которому в сентябре-октябре Фокса силой романтики и ректального шила уносило на целый месяц. Чтобы легче было оформлять документы, к февралю 2012 Фокс переехала в Москву. Банально потому, что родной Нижний Новгород басурманскими посольствами или консульствами не обустроен, даром что миллионник.

Жизнь в Москве была тихая, размеренная, сытая и странная (это тема отдельной истории, впрочем, мало связанной с книгами, поэтому вы её не узнаете). К концу апреля все бюрократический проволочки были улажены, дату свадьбы (не без ехидцы-пасхалки, дескать, лови, немчура!) назначили на околомайские праздники. Перед ними же осталось несколько недель ожидания и спокойствия. На 14-15 апреля (субботу и воскресенье) Фокс решил скататься в Петербург, посетить книжный клуб "Белых кроликов", увидеть гражданина rootrude , только-только начавшего барагозить на ЛЛ, и обменяться с ним книжечками, а ещё...

Вот тут закончилась преамбула. Ловите амбулу.

...увидеться с графом Т. Был такой пользователь на ЛЛ, который неоднократно бывал забанен, любил кидать какашками в сторону Генштаба вообще и системы бана (в лице Фокса на тот момент) в частности. Тут ещё бонусная подыстория, я её отмечу звёздочкой*, а вы прочтите её внизу этой телеги, если сил хватит. Зачем Фокс решила увидеться с графом? Очень просто. В отчётах и комментариях заседаний клуба "Белых кроликов" как-то вскользь было упомянуто, что его сиятельство любит старину Генри. Фокс этот факт не могла не отметить, поэтому хотела поговорить о Миллере тет-а-тет со знающим и любящим его человеком. В деле вытаскивания графа Ф. проявила удивительную настойчивость и даже наглость, ей в этом плане несвойственную. Граф вытаскиваться не очень хотел, но не смог устоять перед неделей уламывания.

И вот ночной сидячий поезд до Петербурга, холодный ветер в неожиданно тёплые деньки и сосед, который так долго и пристально рассматривал трость Фокса, что она едва ли не задымилась. Выйдя на перрон, Ф. сразу поняла, как легко можно отличить на вокзале москвичей, приехавших побродить по Питеру, и местных ленинградцев. Первые на космической скорости унеслись к вокзалу (если бы дело происходило в мультфильме, то ей б-гу клубы пыли за ними были бы гигантского размера!), вторые вальяжно и плавно фланировали по платформе с чемоданчиками и сумочками, как будто нет тут никакого вокзала, а они просто вышли погулять и случайно оказались в месте, где много поездов — ну а действительно, чего только ведь не случится в городке-на-Неве?

Утро раннее, ветер свежий, метро изучено пару лет назад в прошлые приезды. Фокс едет до Дыбенко, выползает, встречается с гражданином-корованом rootrude у его такой-то альма-матери. Высокий, синеглазый, широкоплечий блондин — таким Марк не был никогда. Но славный, Фокс даже успевает как-то обуютиться рядом с ним, принять в дар помимо обещанных на обмен книжек древнекитайское порно , посмотреть на идущую мимо праздничную процессию кришнаитов и переместиться до Техноложки. Мрк там должен был ехать домой в Пшкн, Фоксу надо было ждать графа, вроде всё как по-накатанному, но возникло одно "но". Ф. созвонилась с графом, у которого по телефону оказался суровый и густой басок. Фокс же низких голосов боялась до одури, поэтому вцепилась в Мрка, хлюпала носом и кричала, что видеться с графом ей страшно, он непременно её убьёт и, возможно, даже съест. К чести корована, он вёл себя, аки рыцарь, даже предложил в качестве поддержки не только плечо и жилетку, но и всё своё тело целиком, дабы закрыть меня от лица графской опасности при встрече. Впрочем, это было бы слишком низко — потратить несколько недель, чтобы уломать человека встретиться, а потом притащиться на встречу с каким-то сомнительным типчиком умеренно-подозрительной харизмы. Мрк был обпрощан и укатил в голубом вагоне вдаль, Фокс упала на лавочку и стала ждать.

Граф вырос словно из-под земли. Хотя технически метро и так под землёй... Не суть. Фокс была поражена его светлым плащом и надменным видом. Голубоглазость и блондиноволосость она успела заранее обфуфукать при просмотре фотографий со встречи "Белых кроликов", потому что никогда не любила ни голубоглазых, ни блондинов, ни тощих, ни молодо выглядящих юнцов. Короче говоря, граф умудрился собрать в себе почти всё, что так не нравилось Фоксу, а значит это точно была судьба. Ох и странно же выглядели эти двое в светлом плаще и чёрном пальто, рассекая воздушные потоки города. Ф. и Т. бродили по улицам Петербурга, сидели в псевдофранцузском кафе, забывали трость, подкармливались салатиками, и к концу вечера Ф. поняла, что все эти мощные 64 кг (вместе с плащом) человеческого пафоса должны быть её и никак иначе. Уже ночью она сделала звонок в Германию с мольбами о прощении — со свадьбой было покончено.

К слову сказать, Ф. и Т. обсудили тысячу разных вещей... Кроме Генри Миллера. Как-то он совсем вылетел из головы.

Романтика-романтикой, но её сильно охлаждала одна маленькая закавыка. Графу Т. Фокс не то чтобы не понравился, но, скорее, была безразлична. Так что на следующий день он упорно делал вид на встрече "Белых кроликов", что никаких фоксов не знает. Впрочем, это дело техники. Настырному Фоксу восемьсот километров от Мск до СПб не стали крюком или помехой, а как его можно не возлюбить при постоянном общении автор этого текста вообще не понимает.

Итак, начался бурный период отношений "меж двух столиц". Все деньги тратились на поездки, так что в пятницу Фокс уходила с работы на поезд, а в понедельник бежала из такого же вагона на работу с всклокоченными волосами и улыбкой, равной половине Садового кольца. Повезло, что она работала в трёх минутах ходьбы от Ленинградского вокзала, да и жила не так уж далеко. Постепенно и граф стал понаезжать в Москву, затем география встреч расширилась и включила в себя Тверь, Валдай и Бологое, всё где-то между СПб и Мск. Чудесное, безумное, сумасводящее времечко, в которое граф был осчастливен целой небольшой библиотечкой Генри Миллера на английском, плюс "Улиссом" в оригинале, которого он, кажется, так даже и не открыл, зато с довольным видом поставил на видное место в книжном шкафу.

К осени отношения стали довольно прочными, так что Фокс отъелась в течение месяца на просторах родного Нижнего и отчалила с чемоданами в СПб. Тут надо сразу сделать скидку на географию. Нижний находится в такой близости от Москвы, что при желании весь путь от города до города можно проделать часа за четыре. Так что мотаться от города до города, перетаскивать вещи, а то и проканючить: "Бать, ну у тебя же машина, приедь ко мне в Москву, очень надо!" — дело простое. Да и друзей-знакомых там немало. В Петербурге же у Фокса не было никого, кроме пресловутого один раз виденного корована (который, тем не менее, до сих пор помогает Ф. разобраться в жизненных баттхёртах), и, собственно, графа. Граф жил с мамой, так что пустить к себе жить не мог. Обустраиваться пришлось с нуля. Страшно, но терпимо.

Прошёл год с хвостиком после приезда Ф. в Петербург. Отношения были уже... Не те. Бывает и такое. Может быть, сказалась разница в возрасте. Может быть, кто-то из этих двоих лукавил о жизненных приоритетах. Может быть, так просто бывает. В общем, Ф. решила порвать с Т., тем более, что в феврале 2014 ей надо было ехать на полгода домой, к семье. Больно, трудно, невозможно. Раз за разом Ф. и Т. после мучительной попытки расстаться прирастали друг к другу с новыми упрёками. В итоге Фокс решила поступить гнусно, чтобы перерезать себе путь назад и дать графу повод ненавидеть её. 1 января 2014 года эти двое больше не были вместе, хотя общение ещё трепыхалось где-то около недели. Затем граф Т. настолько замкнулся в скорлупе обиды и боли, что перестал общаться с Ф. напрочь, занёс все её контакты в чёрные списки и полгода решительно пресекал все попытки общения. Ф. переживала, так как интересного собеседника терять не хотелось, так и не нашлось ведь человека, с кем можно было часами говорить о Генри Миллере. Но она понимала, что это справедливо и заслуженно.

В мае-июне у Фокса началась чёрная полоса. 24 июня она вернулась в СПб с тяжёлым грузом проблем. Через пару дней, 26 июня, она встретилась всё с тем же rootrude по поводу житейских петербургских дел. Тот же как бы между прочим ляпнул, что на днях видел графа Т. в метро, хоть и не был на сто процентов уверен, что это именно он. Фоксу было достаточно и этого, чтобы силой превратить Мрка в Гермеса, вестника графа, и счесть всё это за знак. К вечеру был распакован новый, незабаненный ещё номер телефона, и до графа удалось дозвониться. Тот согласился встретиться, но только минут на десять, пока он совершает свой ежевечерний променад в курилку.

Когда Фокс увидела графа в том же светлом плаще, что и при первом знакомстве, то поняла, что всё вновь пропало. Новые увлечения за полгода были стёрты, как будто и не было этих шести месяцев вовсе. Впрочем о каком-то воссоединении не могло быть и речи после нанесённой обиды. Фоксу хотелось просто наладить контакт, чтобы не потерять любезного сердцу собеседника и друга. Контакт не ладился. Вместо десяти обещанных минут Ф. и Т. кружили по улицам Московского района дольше часа, перекидываясь обидными словами, выплёскивая всю накопившуюся горечь и отчаяние друг на друга. Ближе к полуночи граф по-джентльменски пригласил Фокса выпить чашку чая у него дома, потому что на улице изрядно похолодало.

Уже подходя к комнате Фокс с ужасом поняла, что ведь там живёт ещё и мама, для которой она полгода назад пропала, что называется, по-английски. Впрочем, неожиданного гостя она приняла и с ловкостью фокусника вытащила откуда-то тапочки, которые так и назывались "тапочки Фокса". "Я их раз пять пытался выкинуть и за шкаф прятал", - прошипел по-тихому граф. - "Она всё равно их как-то находила и возвращала на место". Минут десять все трое молча пили чай, сверля глазами друг друга. И вдруг плотину прорвало. Граф Т. и его мама наперебой бросились рассказывать новости, накопившиеся за полгода, хвастаться новыми книжечками, припоминать что-то, поросшее быльём. Время перевалило за час ночи, когда никакой транспорт уже не ходил, а Фоксу нужно было топать километров пять до места вписки. Граф Т. с трудом отпустил Фокса, который всю дорогу пролетел пешком и даже не заметил, как эти пять километров закончились. Всё внутри Фокса пело и танцевало. Помирились!

На следующий день Фокс играла с соседями в нарды, когда позвонил граф. Он вытащил Ф. гулять в центр города и всё не мог наговориться, трогал её за руки и плечо, как будто боялся, что она сейчас исчезнет. Фокс же вовсе не могла думать ничего, кроме: "Помирились, помирились, даже не верится!" Нереальность происходящего была настолько ощутимой и плотной, что Ф. не поверила ничему даже тогда, когда граф её поцеловал и предложил попробовать снова быть вместе. "Сплю, чего только во сне не бывает, даже такое всепрощение" — подумала Фокс и продолжила проваливаться в эту кроличью дыру.

Первые дней семь примирения были настолько насыщены эмоциями, что на их фоне меркнет даже самый ранний конфетно-букетный период. По прошествии месяца страсти поутихли, но одержимость так и осталась. Та самая одержимость, которая гнала Фокса по городам. Ф. услышала от графа несколько таких вещей, которые дай б-г счастья услышать каждой женщине. И теперь без этих двух великих любовей — графа и Петербурга — никуда.

В этой кулстори сознательно много белых пятен, но пусть будет так. Она всё ещё продолжается и становится только лучше. Спасибо Лайвлибу и старине Генри, что Фокс смогла пересечься во времени и пространстве с тем, с кем надо.
_______________________
* На самой первой сходочке ЛЛ, куда попало совсем немного народу, присутствующие в один прекрасный момент начали играть в текстовую игру. Суть игры такова: берётся бумажка, каждый пишет на ней свой какой-то кусочек текста, отвечающий на один из вопросов (Кто? С кем? Где? При каких условиях? Как? Что делали? Что из этого вышло?), потом загибает бумажку так, чтобы следующие участники ничего не видели, и передаёт дальше. Когда вся история из случайных кусочков будет написана, бумажка разворачивается, абсурдное предложение читается, и все довольны. В тот раз вопросы были как-то заточены под литературную тематику и ЛайвЛиб, не помню точно как, кажется, "Что делали" в обязательном порядке включало в себя "Что читали". А первые две строчки занимали никами известных ЛЛ-юзверей. Да-да, тогда ЛайвЛиб ещё был тёплым, небольшим и ламповым, так что огромное количество ников было на слуху. Так вот, в какой-то из бумажек встретились в одной истории TibetanFox и LevTolstoj , и все смеялись особенно долго. Как же так, ведь эти двое должны при встрече аннигилировать друг друга! Где сейчас эти бумажки, сохранились ведь...