Иван Сергеевич Тургенев – «Хорь и Калиныч», «Певцы»

Ввиду не зависящих от нас внешних причин старший не поехал в этом году на лето в деревню к бабушке и дедушке, где обычно происходила его каникулярная литературно-интеллектуальная жизнь, сиречь освоение школьного списка рекомендованной к прочтению литературы. Поэтому со списком он сражается в городе, и я не могла пустить это на самотек, так что теперь по вечерам у нас происходят обсуждения прочитанного, а я освежаю в памяти классику на уровне школьной программы.
Для справки: список дан учащимся, перешедшим в 7 класс.
Далее впечатления от прочитанного с моей и с детской точек зрения.

«Записки охотника» я помню еще с раннешкольного детства, когда прочла «Бежин луг», еще знать не зная, что это «Записки охотника»: тогда я весьма впечатлилась прочитанными «страшилками», а к ночи еще и испугалась, прокручивая в голове истории про домовых и прочую нечисть, так что спать не ложились, как неваляшка (меня в постель, а я – на свет и к людям) до маминого сурового: «Что ты читала?!».
В общем-то, в настоящий момент хорошо помню все тот же «Бежин луг», «Живые мощи» (тоже весьма впечатляющая история) и «Бирюка», которого усиленно разбирали в школе.
Тексты Тургенева – это прежде всего богатейший и живой язык. На «Хоре и Калиныче» и «Певцах» это видно наиболее наглядно, потому что здесь перед читателем не событийные истории: вся коллизия, все сюжетные ходы, весь глубинный смысл здесь сконцентрированы в портретах персонажей. В принципе, именно поэтому рассказы воспринимались ребенком довольно тяжело: сюжет, базирующийся на действиях, где легко просматривается последовательность событий, намного легче осознать и проанализировать, здесь же приходится постоянно следить за текстом, потому что суть и соль скрываются в описательных нюансах (на которые пока приходится намекать, а иной раз и прямо указывать, но зато после этого текст раскрывается по-настоящему, как шкатулка со множеством секретов).